Минут через двадцать-тридцать крестьяне перетаскивали в холл поместья новые тюки. Сервизы взял на себя Стивен. И тут я не спорила. Он все же отнесет аккуратнее наших деревенских грузчиков.

Я расплатилась десятком золотых монет, избавив владельца лавки примерно от половины товаров. И мы отправились дальше, вглубь купеческих кварталов.

– Здесь есть продуктовые лавки? С тем, что может храниться по полгода? – попыталась я объяснить Стивену значение слова «консервы».

Он взглянул на меня чуть насмешливо и ответил.

– Нет, здесь каждая семья сама готовит припасы. Но всегда можно купить амулеты, увеличивающие срок хранения продуктов. Да и запастись той же мукой, или солью, не мешает. Насколько я помню, крупных мельниц в ваших окрестностях не имеется. Лишь несколько мелких мельников.

Вот, кстати. Мельница. Мне точно нужно мельница. Крупная. Хотя бы одна. Благо реки, подходящие для этого, имеются. А пока действительно следовало закупить муку, сахар, крупы… Да все, что здесь есть.

Подобные лавки были расположены неподалеку от посудных. И там я потратила больше двадцати золотых монет, купив муку, специи, соль, сахар, подсолнечное масло литрами, крупу… В общем, обнесла сразу две лавки. Выбрала все, что было. До единой крупинки купила. И покорно ждала, пока мои крестьяне все перетаскают в поместье.

Затем, по совету Стивена, я зашла в лавку рядом и купила несколько магических амулетов. Причем выбирала не я, нет. Стивен. Он и покупал, и торговался. В общем, показал себя человеком, которому можно доверять в этом деле.

После этого я оторвалась в книжном, решив купить как можно больше книг, в основном информационного характера. Те же справочники мне очень пригодились бы. Ну, конечно, и несколько художественных книжек положила сверху. Надо же чем-то отвлекаться.

На моих землях, по словам Алека, кузнецов почти не было. Двое на все деревушки. И то оба уже старые, с удовольствием ушедшие бы на покой, если бы было, кому дело передать. Но никто из молодежи не стремился учиться кузнечному делу. Во-первых, потому что большая часть работоспособных крестьян весной уходила на заработки в город и возвращалась перед самой зимой. А во-вторых, потому что кузнецов считали кем-то вроде пособников ведьм и колдунов. Их побаивались. А они, в свою очередь, важничали и брали в ученики далеко не всех желающих.

Именно по этим причинам в моих деревнях всегда были проблемы с товарами из железа. И поэтому же, появившись в столице, я отправилась в лавку к кузнецу. Она была одной на всю столицу. Местный кузнец, отличавшийся крутым нравом, не терпел конкурентов.

В магазинчике при кузнице, небольшом светлом помещении, меня встретили двое учеников кузнеца. Высокие широкоплечие парни в штанах, рубахах и передниках, они почтительно склонили головы, осознав, что видят перед собой аристократку.

Я положила на прилавок десять золотых монет и приказала:

– Мне нужны товары из вашей лавки, только качественные. Все, что здесь есть.

Парни взглянули на меня с недоверием и обожанием и бросились к полкам – собирать то, что получше.

В итоге я получила утюги, косы, лопаты, топоры, серпы, ухваты, клещи, ножи и многое такое, что видела впервые в жизни. Скупила, считай, всю лавку.

И уж эти товары мои охранники крестьяне переносили в холл поместья с особой аккуратностью.

После кузнечной лавки мы зашли еще в парочку мелких, купили все, что попалось мне на глаза, и наконец-то вернулись в поместье.

К нашему возвращению тюки с покупками разобрали служанки под руководством найры Мирисы. Осталась только тяжелая железная утварь. Но ее я планировала обменять у тех же крестьян на излишки продукции осенью. А пока что собиралась отправить все это на хранение в подвал силами тех же охранников.

Я оставила их работать под присмотром Стивена, а сама поднялась к себе в спальню и, не переодеваясь, без сил рухнула на постель. Тело гудело, мышцы не слушались, руки-ноги отказывались сгибаться. Но я чувствовала себя довольной жизнью, практически счастливой.

До конца дня я находилась в своей спальне. И ела здесь, и с бумагами работала – составляла списки необходимых действий, планировала траты и так далее. Дважды приходили служанки – мазали меня мазью, купленной еще осенью у кого-то из травниц. Тщательно растирали мое тело, укутывали меня и клятвенно обещали, что уже утром я встану как новенькая, без малейшей проблемной косточки.

Я верила и лежала. Даже ела полулежа. Все же отвыкло мое тело от подобных физических нагрузок.

Спала я без снов, проснулась, ощущая себя здоровой и полностью удовлетворенной вчерашним шоппингом.

Завтракала я в обеденном зале, в компании Стивена.

– Не надо так на меня смотреть, – хмыкнула я, прожевав очередную ложку чуть подслащенной каши. – Ничего криминального я не сделала.

– Дом в столице оборудован всем необходимым. Вам, ваша светлость, не стоило тратить золото на обустройство поместья. Это загородный дом. Всего лишь, – сухо просветил меня Стивен.

Ах, вот оно что. Все дело в поместье, которое я не собираюсь покидать. Я ведь чувствую: Стивен прямо мечтает переехать в столичный дом. Вот только я не видела смысла жить там. О чем и сообщила Стивену.

– У вас не получится укрыться в поместье на всю жизнь, ваша светлость, – последовал ответ. – Магия не позволит. Вы скоро это поймете.

Я не стала спорить и сосредоточилась на поедании жареных колбасок.

После завтрака мы со Стивеном разошлись по своим делам. В поместье появился Алек. Мы вместе спустились в подвал. Я показала ему купленное у кузнеца.

– Я собиралась обменять все это на продукты у крестьян, – сообщила я. – Но не знаю, вдруг что-то пригодится и в самом поместье.

– Пока не торопитесь расставаться с этим всем, ваша светлость, – Алек смотрел сосредоточенно и цепко. – Вот-вот начнутся работы на поле и в садах. Посмотрим, что из товаров понадобится.

Я покивала. Не торопиться, так не торопиться. В принципе, теперь, когда у меня появилось золото, всю необходимую продукцию можно было и на ярмарках купить. В крайнем случае – принести порталом из столицы. Так же, как вчера. И потому пусть лежит все, что куплено у кузнеца. Вдруг и правда самой пригодится.

– Завтра я приеду с крестьянами, ваша светлость. Нашел для вас строителей, – уведомил меня Алек. – Договоритесь с ними о цене. Но вот только… – он замялся.

– Что? – настороженно спросила я.

– Лучше, чтобы вы вместе с мужем с ними беседовали. Ну или он один. Они – мужики простые, ваша светлость. Вдруг ляпнут не то.

Ясно. Опять сексизм и патриархат.

Да чтоб вас! Некуда бедной женщине без мужа податься! И с крестьянами не поговори, и наследство не получи!

Со Стивеном я заговорила на эту тему во время обеда. Мы если и встречались, то практически всегда за столом. В остальное время каждый из нас был занят своими делами. Вот и теперь, едва доев первое и приступив ко второму, я сообщила:

– Найр Стивен, мне нужна ваша помощь.

– Слушаю, ваша светлость, – все тем же равнодушным тоном откликнулся Стивен.

Надо признаться, такое отношение к моей персоне меня начинало раздражать, с каждым днем все сильнее. Я не требовала к себе никаких сильных чувств. Я вообще особых чувств к себе не требовала. Но равнодушие, постоянное, и в голосе, и во взглядах, отношение, словно к пустому месту… В общем, мне все больше хотелось прибить этого наглеца!

Но он мне был нужен, и в данный момент не только как фиктивный муж. И потому я заставила себя говорить спокойно, не выдавая эмоций.

– Я собираюсь заниматься строительством флигеля во дворе и ремонтом в доме. Алек приедет завтра с рабочими. Лучше всего будет, если с ними поговорите вы, как мужчина. Потому что к моим словам они могут не отнестись всерьез.

Во взгляде Стивена мелькнуло и исчезло самое настоящее удовлетворение. «Наконец-то. Ты не можешь без меня. Признайся в этом. Я нужен тебе хотя бы для разговора с рабочими», – перевела я для себя эту эмоцию.