Стивен, когда узнал об этой моей затее, только головой недовольно покачал. Он искренне считал, что я напрасно трачу золото. Ведь любые продукты в случае необходимости можно и на ярмарках купить, и в столице набрать.

– Зато таким образом в деревнях будет работа и для богатых, и для бедных, – попыталась объяснить я свою точку зрения.

– Вы себя обязательствами связываете по рукам и ногам, – проворчал Стивен.

Я только плечами пожала. Тот же Алек объяснял каждому, кто к нему обращался, что хозяйка будет покупать только качественный товар. А проверять качество будет сам Алек, который в подобном хорошо разбирается. Задурить мне голову не выйдет.

Но Стивен продолжал считать, что это не дело – становиться денежным мешком для крестьян.

Вообще, наши со Стивеном отношения постепенно менялись. Он уже не смотрел на меня, как на классового врага, постепенно оттаивал и даже понемногу рассказывал о жизни в столице. Не собственной, нет. Жизни верхушки аристократии. Именно благодаря ему я узнавала сплетни годовой давности, выучивала родословные придворных и училась понимать «подводные течения» среди аристократов при дворе и шире, в столице.

– Змеиное кубло, а не горделивые придворные, – выдала я, услышав очередную историю о том, что нельзя доверять даже близким родственникам.

Мы сидели в гостиной после обеда, пили чай и разговаривали.

Стивен ухмыльнулся.

– Всего лишь люди, ваша светлость. Со всеми их пороками и ошибкам.

– Гнать надо из столицы таких людей.

– Тогда император останется совсем без придворных.

Я раздраженно передернула плечами.

– Как будто они так важны для жизни государства.

Стивен кивнул.

– Увы, важны. Любые послы прежде всего оценивают блеск двора и столицы. И только потом смотрят на жизнь в государстве в целом.

У меня на языке крутилась только нецензурная лексика. Но вместо этого я спросила:

– Скоро месяц, как я не была в столичном доме. Вы отправитесь туда со мной? Не хочу оставаться наедине с родственниками, если они снова появятся.

– Конечно, ваша светлость, – кивнул Стивен, – я буду рад составить вам компанию.

Ну вот и отлично. Вот и договорились. Мне уже не так неудобно будет беседовать с моей новой родней.

Время до появления в столичном доме было занято домашними хлопотами. Алек побывал на очередной ярмарке, привез прошлогодний урожай, который купцы пытались сбыть по бросовой цене. Ремонт в доме и строительство сразу двух флигелей, по бокам от поместья, набирали обороты. Туда я не вмешивалась. И ремонтом, и стройкой заведовал Стивен.

А вот со швеями я успела уже пообщаться.

В поместье появились накидки на мебель, легкие одеяла и покрывала, две скатерти, расшитые бисером, несколько домашних платьев для меня, исключительно чтобы пройтись по двору в теплую погоду.

Здесь я была полностью удовлетворена результатами.

Подвалы постепенно наполнялись провизией. Крестьянские мужики, снабжавшие мясом и – изредка – рыбой свои дома, часть добычи приносили в поместье. За что и получали звонкую монету. А уже здесь и рыбу, и дичь не только тушили или жарили, но и заготавливали впрок.

В общем, я была довольна тем, как пока развивалось поместье. Еще бы крестьян оставить в деревнях. Но, по словам Алека, да и Стивена тоже, в ближайшие пару-тройку лет это будет невозможно. Слишком мало работы здесь.

Я уже дала задание Алеку присматривать на ярмарках специалистов разной направленности, готовых жить и работать в моих деревнях. Обещала финансовую поддержку, возможность сбывать крестьянам или в поместье свой товар, покупать здесь продукты по заниженной цене.

Но пока что согласились только те мастеровые, которые трудились в поместье и на стройке флигелей.

Слишком консервативными и тяжелыми на подъем были здесь люди.

За сутки до появления в столичном доме я ощутила в груди знакомое раздражение – магия давала знать, что пора, пора вернуться в столицу, пусть и на несколько часов.

Что ж, я была не против. Тем более что у меня появились определенные дела там.

И потому утром, после завтрака, мы со Стивеном перенеслись в столичный дом.

Слуги встретили нас со всем почтением. Стивен отправился в свою бывшую лабораторию в глубине дома, забрать нужные ему банки-склянки. Я же заперлась в кабинете. Меня интересовали документы на право собственности. Там должны были быть контакты тех поверенных, с которыми общался при составлении завещания дядя.

Контакты имелись. Но написать письма и отправить их магической почтой я, увы, не успела. В доме появились гости.

Впрочем, кто бы сомневался.

На этот раз родственники появились на пороге в другом составе. Вместо женатого сына они привели холостого, высокого симпатичного Генриха, синеглазого брюнета лет тридцати. И вдобавок в их компании оказалась, как я потом узнала, дальняя приятельница Агнессы, герцогиня Лаура лорт Нартагайская, с Орнелией, незамужней дочерью лет двадцати.

– Ах, детка, ты не поверишь, – заливалась соловьем Агнесса, едва мы все расселись в гостиной за накрытым к чаю столом. – Это такая удача! Мы очень рады, что ты оказалась дома, когда мы решили тебя навестить! Моя подруга Лаура как раз гостит у нас. Она – законодательница моды при дворе. Милая, тебе давно пора сменить свои устаревшие платья на более модные и нарядные. Уверена, Лаура согласится тебе в этом помочь!

Я молчала, изредка кивая в такт словам Агнессы. Удача, да. Большая удача. Я верю, конечно, верю. Я же так похожа на дуру.

В коридоре послышались шаги. Открылась дверь. Вошел Стивен.

– Добрый день, – поздоровался он сухим, отстраненно-холодным тоном. Тем самым, которым первые дни брака разговаривал со мной. – Не знал, что у нас гости.

– Здравствуй, Стивен, – Агнесса расплылась в улыбке голодной акулы. – Рада тебя видеть.

– Взаимно, – тоном, утверждавшим обратное, сообщил Стивен, прошел вглубь комнаты и уселся в кресло неподалеку от меня. Напротив Генриха.

– Я как раз говорила Виктории, что ей просто необходимо сменить гардероб. Ее платья ужасно старомодны.

Стивен скользнул по моему наряду равнодушным взглядом.

– Меня все устраивает, – сообщил он.

– Конечно, – кивнула Агнесса. – Ты же мужчина. А вот женщине просто неприлично появляться в высшем обществе в подобных нарядах.

– Насколько я знаю, Виктория не стремится попасть в высшее общество, – заметил Стивен все тем же тоном.

– Здесь ее желания никто не спрашивает, – вступил в диалог Лайар. – Его величество уже интересовался наследницей Адриана. Угасающий род надо возрождать, репутацию семьи – улучшать. И сделать это можно только при дворе.

«Возрождать род можно тоже только при дворе?» – вертелась у меня на языке похабная фраза. Но, боюсь, меня не только не поняли бы, а еще и осудили бы. Это мужчины имеют право сказануть что-нибудь не то. Женщины же обязаны следить за каждым своим словом. Иначе прощай, та самая репутация.

– Найра Виктория, в свете ходят слухи, что вы появились здесь из другого мира, – прощебетала Орнелия. – Неужели такое возможно?

– Слухи правдивы, – кивнула я. – Мой дом действительно в другом мире, немагическом. И я была сильно удивлена впервые дни пребывания здесь.

– Твой дом теперь здесь, милая, – решительно заявила Агнесса. – Привыкай к этому. Твои предки все родились и воспитывались здесь. И ты, как единственная наследница, обязана быть достойна их.

Ой, как высокопарно. А по факту что? Делись, дорогая родственница, деньгами? Или?.. Генрих вон все то время, что мы общаемся, не спускает с меня глаз. Причем смотрит едва ли выше подбородка. А Орнелия уже несколько раз стрельнула глазками в Стивена. Топорно работаете, дражайшие родственнички, очень топорно.

– Думаю, вы, найра Виктория, не будете против, если я порекомендую вам столичную портниху? – с поистине теплой, материнской улыбкой поинтересовалась Лаура. – У вас чудесные платья. Но они подойдут для провинции. А здесь все же принято носить более модные вещи.