— Пожалуйста, — задыхалась Ава, прижимаясь ко мне. — Мне нужно… о Боже. — Она опустила голову, ее визг заглушили подушки, когда я прижал язык к ее клитору, чередуя длинные, медленные облизывания и быстрые щелчки. Я был так чертовски голоден — ею, ее вкусом, ее невинностью, разрушающейся подо мной в этот самый момент. Я лакомился ею, как одержимый, моя рука впивалась в ее плоть, мои пальцы извивались внутри нее, пока я не нашел ту точку, которая заставила ее скакать на моем лице. Я нежно надавил зубами на ее клитор, провел языком по чувствительному узлу, и она взорвалась, ее крики отразились от стен.

— Ты чертовски хороша на вкус, — прорычал я, вылизывая каждую каплю, пока она дрожала и трепетала под моими прикосновениями. — Идеальная закуска для сегодняшнего вечера.

Ава повернула голову и посмотрела на меня, ее лицо раскраснелось от оргазма, а глаза были круглыми от шока.

— Это была закуска? Я думала… ты…

— Солнышко, это обед из двенадцати блюд. — Я надел презерватив и скользнул своим уже твердым членом по ее влажным складочкам. — И мы только начинаем.

Я схватил ее за горло и вошел, и все разговоры прекратились, если только вы не считали разговором ее стоны и мои ворчанием. Она казалась раем для моего ада, самым близким спасением, и все же я хотел утащить ее с собой в глубины Ада. Я трахал ее так сильно, что боялся сломать ее, но каждый раз, когда я ослабевал хватку, Ава издавала крошечные предупреждающие рыки, которые заставляли мои губы кривиться в смеси удовлетворения и забавы.

Оказалось, что моя милая, невинная овечка на самом деле была замаскированной грязной маленькой шлюшкой, и я никогда не был так счастлив, что ошибся.

Я перевернул ее на спину как раз вовремя, чтобы увидеть, как она снова разрывается на части, ее остекленевшие от удовольствия глаза и вздохи побуждали меня двигаться быстрее и глубже, пока я тоже не кончил в мощном оргазме, который пронесся через меня с силой урагана пятой категории.

Когда мое дыхание замедлилось и я спустился с высоты, я обнаружил, что Ава смотрит на меня со странным выражением лица.

— В чем дело, Солнышко? — Я коснулся губами ее губ, уже готовясь к следующему раунду. Если уж я отправлюсь в ад за это, то нужно наслаждаться каждой секундой.

— Никаких поцелуев или контакта лицом к лицу во время секса, — пробормотала она. — Я думала, это твои правила.

Я сделал паузу. Она была права. Это были мои правила — правила, которые я создал после того, как стал достаточно взрослым, чтобы понять, что эмоции не имеют ничего общего с сексом, а чувствам не место в спальне. Я никогда не нарушал их — до сегодняшнего вечера. И я даже не думал об этом или не осознавал этого, пока Ава не напомнила мне. Мне нравилось трахаться сзади больше, чем обычному мужчине — это было чувство отстраненности, которое приходило с этим, поэтому я и выбрал эту позицию, но я хотел видеть ее. Наблюдать, как она реагирует на каждое движение, видеть ее лицо, когда она разрывается на части и кричит мое имя.

И тогда я понял, что меня поимели по-настоящему.

— Ты права, милая, — сказал я, опустив свой лоб к ее лбу с покорным вздохом. Итак. В жопу. — Но правила не распространяются на тебя.

Ава

К тому времени, когда мы с Алексом закончили, я была измотана и выжата, и завтра проснусь с чертовскими болями, но мне было все равно. Алекс не сдерживался, и это было то, чего я хотела. Нуждалась.

Почему-то, решив отпустить, я никогда не чувствовала себя более сильной. Сила в контроле, в подчинении.

— Разве ты не устал? — Я зевнула, глядя на Алекса полузакрытыми глазами. Мы занимались сексом, должно быть, несколько часов, но в то время как я была готова отключиться, он выглядел бодрым и выспавшимся, как никогда.

— Если под "устал" ты имеешь в виду, что вымотала меня, то возможно, — сказал он нехарактерно дразнящим тоном. — Но если ты спрашиваешь, хочу ли я спать, то нет.

— Как это возможно? — пробормотала я в подушку.

— Бессонница, Солнышко. Я сплю по несколько часов за ночь — если повезет.

Я нахмурилась.

— Но это же… — Еще один огромный зевок. — Нехорошо. — Людям нужен сон. Как Алекс выживал за все это время, имея всего несколько часов за ночь? — Мы должны это исправить. Ромашковый чай. Медитация. Мелатонин… — Мой голос затих. Если бы только моя голова не была такой тяжелой, а кровать не была такой удобной, я могла бы сделать ему чай или найти на YouTube медитацию или что-то еще.

— Давай поговорим об этом позже. Ты устала. — Он провел рукой по моей голове, и я мурлыкнула, прижавшись к нему. — Спокойной ночи.

Мое дыхание замедлилось, когда сон взял верх. Мне показалось, что я почувствовала, как чья-то рука обвилась вокруг моей талии и притянула меня ближе, но я отключилась прежде, чем смогла это подтвердить.

В ту ночь, впервые за долгое время, я спала крепко и без кошмаров.

Ава

Мы с Алексом провели остаток выходных, закрывшись в нашем номере, питаясь обслуживанием номеров, оргазмами и крещением каждой поверхности, хотя я не уверена, что "крещение" было правильным словом, учитывая, насколько грязными были наши занятия.

Секс с Алексом был таким, какого я никогда не знала. Грубый. Животный. Разрушающий душу в самом лучшем смысле этого слова. Он разрушил все мои предрассудки и превратил меня в нечто более темное и развратное. В один момент он называл меня Солнышком, а в следующий — шлюхой.

И мне это понравилось.

Даже в самые холодные времена Алекс всегда относился ко мне с уважением за пределами спальни, но в спальне я была его игрушкой. Трахать и использовать в душе, прижавшись к окну, перегнувшись через стол, и я жаждала этого так же, как и он.

Я закричала, мои стенки сжались вокруг его члена, наверное, в тысячный раз, когда очередной оргазм прорвался через меня и разбил меня на миллион кусочков экстатической агонии.

Когда туман удовольствия наконец рассеялся, я обнаружила, что Алекс смотрит на меня с ухмылкой.

— Что? — пробормотала я, слишком захмелевшая от удовольствия, чтобы произнести больше слов.

— Мне нравится смотреть, как ты рассыпаешься на части. — Его руки по-хозяйски обхватили мои бедра. — Только для меня, Солнышко. Никогда не забывай об этом.

— Что бы ты сделал, если бы я сделала это? — Я хотела поддразнить, но глаза Алекса сверкнули опасностью, когда его пальцы сильнее впились в мою плоть.

— У тебя на руках будет убийство человека. Ты этого хочешь? — Он коснулся носом моей кожи, прежде чем вонзить зубы в мою шею, наказывая и отмечая меня одновременно.

Боль и наслаждение прорвались сквозь меня.

— Осторожно, — вздохнула я. — Или ты разрушишь свою репутацию секса без чувств.

— Никто больше не увидит меня таким. Только ты.

Не успела я обуздать вышедших из-под контроля бабочек в животе, как кто-то постучал в дверь.

— Кто это? — спросила я, все еще пытаясь осмыслить его слова. Никто больше не увидит меня таким. Только ты.

У меня на губах появилась улыбка.

— Обслуживание номеров. Мы заказали его до того, как ты загнала меня в угол и занялась мной. — Алекс скатился с кровати и тихо засмеялся, когда я насмешливо посмотрела на него из-за своей кучи пушистых подушек.

— Для человека с якобы "превосходной" памятью, ты, кажется, забыл, что это ты разбудил меня со срочной…проблемой. — Я изогнула бровь, вспоминая ощущения от его рук, обхватывающих мою грудь, и его члена, трущегося о мою задницу сегодня утром.

— Правда? — Он сверкнул ленивой улыбкой, и я просто расплавилась в лужицу. Я никогда не устану от улыбок Алекса. Прости, милая, но все кончено, — сказала я своему бедному сердцу. Ты больше не принадлежишь мне. — Как опрометчиво с моей стороны.

Только когда он принес наш завтрак, я поняла, что умираю от голода.