И когда улыбаться самому себе становилось слишком трудно, я искал другие причины для "счастья", такие как красота радуги после грозы, сладкий вкус идеально испеченного печенья или великолепные фотографии сверкающих городов и эпические пейзажи со всего мира. Это срабатывало… по большей части.

— …торта?

Голос отца вывел меня из путешествия по дорожке воспоминаний.

Я моргнула.

— Прости, что?

Он вскинул бровь.

— Хочешь кусочек торта? — повторил он.

— О, конечно.

Он взял коробку с тортом, и мы молча пошли на кухню, где он молча отрезал нам по кусочку, и мы молча жевали.

Неловко с большой буквы Н.

Я задавалась вопросом, где у нас все пошло не так. У моего отца никогда не было проблем в общении и смехе с Джошем. Почему он вел себя так странно со мной? И почему я так странно вела себя с ним? Он был моим отцом, но я так и не смогла полностью открыться ему.

Он оплачивал мои счета, кормил и защищал меня, пока я не поступила в колледж, но Джош был моим настоящим мозговым центром на протяжении многих лет, к которому я обращалась всякий раз, когда хотела поговорить о своем дне или если у меня были проблемы — со школой, друзьями или, к его отвращению, с мальчиками.

Дело было не только в том, что мой отец был авторитетной фигурой, а Джош был ближе к моему возрасту. У меня не было проблем в общением с профессорами и родителями моих друзей.

Это было что-то другое. Что-то, чему я не могу дать название.

Но, возможно, такова природа азиатских родителей определенного возраста. В нашей культуре не принято открыто демонстрировать привязанность.

Мы не говорили "Я люблю тебя" и не обнимались все время, как семья Стеллы. Китайские родители проявляют свою любовь не словами, а поступками — усердно работают, чтобы обеспечить своих детей, готовят еду, заботятся о детях, когда они болеют.

Я выросла, не нуждаясь ни в каких материальных благах, и мой отец полностью оплачивал мое обучение в университете Тейер, что было не дешево. Конечно, он не одобрял мою карьеру фотографа, и мне пришлось самой финансировать все свое оборудование. И да, он играл с Джошем в любимчиков, вероятно, потому, что сохранил глубоко укоренившееся культурное предпочтение сыновей перед дочерьми. Но по большому счету, мне повезло. Я должна быть благодарна.

Тем не менее, было бы здорово, если бы я могла вести нормальный разговор с собственным отцом, не переходящий в неловкое молчание.

Я копалась в торте, размышляя, был ли хоть один сюрприз ранее на день рождения таким же жалким, как этот, когда по моей коже бежали мурашки.

Я поднял голову, и мурашки превратились в озноб.

Вот.

Возможно, именно поэтому я никогда не открывалась отцу, потому что иногда я замечала, что он так смотрит на меня.

Как будто он меня не знал.

Как будто он ненавидел меня.

Как будто он боялся меня.

Ава

— Это небезопасно.

Бриджит поднялась во весь свой рост — пять футов девять дюймов — и устремила ледяной взгляд на темноволосого мужчину, который смотрел прямо на нее. Это было смешно, учитывая, что она была принцессой, а он — телохранителем, но Риз Ларсен не был Бутом. Это стало ясно уже через неделю после того, как он прибыл в Хейзелбург, чтобы взять на себя обязанности Бута по охране.

Мы устроили большой праздник в честь ухода Бута в The Crypt и быстро помолились, чтобы новый телохранитель Бриджит был таким же крутым, как Бут.

Молитвы остались без ответа.

Риз был грубым, угрюмым и высокомерным. Он выводил Бриджит из себя, что было весьма кстати, поскольку она никогда не теряла самообладания. Однако за последние семь дней я видел ее на грани крика. Я была так потрясен, что чуть не уронила фотоаппарат.

— Праздник осени — это ежегодная традиция, — сказала она царственным голосом. — Я посещала его каждый год в течение последних трех лет и не собираюсь останавливаться.

Серые глаза Риза сверкнули. Он был немного моложе Бута — возможно, около тридцати лет, с густыми черными волосами, глазами цвета бронзы, широким и мускулистым, который возвышался над стройной Бриджит, даже когда она надевала каблуки. Темная щетина оттеняла его подбородок, а маленький неровный шрам пересекал левую бровь. Без шрама он был бы обескураживающе великолепен; со шрамом он был по-прежнему обескураживающе великолепен, но и опасен. Более грозным.

Хорошее качество для телохранителя, я полагаю.

— Проблема управления толпой. — Его голос гремел в машине, глубокий и властный, хотя формально он был сотрудником Бриджит. — Слишком много людей, слишком тесно.

Стелла, Джулс и я благоразумно молчали, пока Бриджит встречала его взглядом.

— Это мероприятие в колледже. Там наверняка будет толпа, а у меня никогда раньше не было проблем. Половина людей там даже не знают, кто я.

— Для этого нужен всего один человек, — возразил Риз, его тон был ровным. — Один взгляд, и я знаю, что фестиваль превысил максимальную вместимость.

— Это просто смешно. Я не вхожу в зону боевых действий, и там меньше людей, чем на спортивном матче. Никто никогда не говорил, что я не могу посещать такие мероприятия.

— Меры безопасности и планировка на спортивных играх…

— Достаточно. — Бриджит подняла руку. — Я отказываюсь оставаться в своем доме, как принцесса, запертая в башне в выпускном классе колледжа. Я иду, а ты можешь либо остаться в машине, либо пойти со мной. — Она открыла дверь машины и вышла, не оглядываясь назад.

Ноздри Риза раздувались, но через мгновение он последовал за ней, его острые глаза постоянно блуждали в поисках опасности.

Джулс, Стелла и я бросились за ними.

Праздник осени стал одним из самых долгожданных событий учебного года. Местные предприятия установили стенды с сезонными продуктами питания и товарами со скидками для студентов — горячий шоколад и пончики с яблочным сидром, тыквенные пироги и сэндвичи со свининой. Были классические игры и развлечения, такие как вылавливание яблок из воды ртом, гадание на таро и — поскольку это был колледж — вечеринка, где собирались выпускники и студенты, чтобы выпить на полную катушку.

Риз был прав — на фестивале было больше людей, чем ожидалось, но это было ничто по сравнению с вечеринками на весенних каникулах, которые мы посещали в прошлом. Я понимала, почему он был обеспокоен, но я также согласилась с Бриджит, что он немного преувеличивает.

Бриджит не обращала на него внимания, пока мы пользовались всеми предлагаемыми блюдами и развлечениями. Праздник Осени был необходимым средством для снятия стресса между экзаменами и выпускными экзаменами, и по большей части мы отлично провели время.

— Он сведет меня с ума, — сказала Бриджит спустя некоторое время низким голосом. Она потягивала свой горячий шоколад с угрюмым выражением лица. — Я скучаю по Буту.

Я оглянулась через плечо на Риза, который следовал за нами с бесстрастным выражением лица. Либо он не слышал, что она сказала, либо у него был самый лучший в мире покерфейс.

Я ставлю на последнее. У меня было ощущение, что Риз Ларсен мало что не видит, слышит или замечает.

— Это его первая неделя. — Стелла сфотографировала свой напиток, прежде чем попробовать его. — Бут был с тобой много лет. Вполне естественно, что Риз будет более опекаемым. Дай ему время.

— Наверное. — Бриджит вздохнула. — Я не знаю, как Нику это удается. У него вдвое больше охраны, чем у меня, потому что он наследный принц, и на его плечи ложится столько всего. — Она покачала головой. — Я рада, что я вторая в очереди на трон.

— То есть вы не хотите править, Ваше Величество? — поддразнила я. — Вы могли бы быть королевой и видеть свое лицо на почтовой марке.

Бриджит рассмеялась.

— Нет, спасибо. Как бы ни была заманчива почтовая марка с моим лицом, я бы предпочла иметь хоть толику свободы. — Она бросила мрачный взгляд в сторону Риза. — Если только у моего телохранителя нет других идей.