— Мне повезло, что твоя мама была настолько глупа, что оставила тебя одну. Честно говоря, это было халатностью само по себе. Но я пробрался в дом, намереваясь подбросить доказательства ее "наркотической зависимости", и вместо этого нашел тебя играющей у озера. Как будто Бог подбросил мне эту возможность. Иногда суды встают на сторону матери, даже если она наркоманка, но пытаться утопить своего ребенка? Гарантированная победа для меня. Не говоря уже о том, что это было бы наказанием для нее. Поэтому я толкнул тебя. У меня было искушение дать тебе утонуть по-настоящему. — Еще одна вспышка гнева. — Но я не был настолько хладнокровен. Ты была еще ребенком. Поэтому я вытащил тебя, сказав властям, что видел, как Венди толкала тебя в воду. Она все время кричала, что не делала этого, но хочешь знать всю гениальность моего плана? — Он наклонился вперед, его глаза сверкали. — Ты была той, кто выдал свою мать.

— Нет. — Я покачала головой. — Я не видела. Я даже не видела… я не помню…

— Не после. Но в тот момент? — Он ухмыльнулся. — Довольно легко внедрить ложные воспоминания, особенно в сознание запутавшегося, травмированного ребенка. Несколько моих предложений и наводящих вопросов, и ты была уверена, что это была твоя мама. Сказал, что ты почувствовала запах ее духов, к тому же она была там единственным человеком. В любом случае, власти должны были провести расследование, и они дали мне право опеки над тобой и Джошем, пока они собирают улики. Твоя мама впала в депрессию и, ну, ты знаешь, что случилось с таблетками. Это довольно поэтично, на самом деле. Она умерла от того, на чем я хотел ее подставить — в 4:44 утра, не меньше. Самое неудачное время.

У меня скрутило живот. 4:44 утра. Время, когда я просыпаюсь от своих кошмаров.

Я никогда не была суеверным человеком, но я не могла не задаться вопросом, была ли это моя мама, которая кричала на меня с другой стороны, призывая меня вспомнить. Уйти от социопата, в доме которого я жила все эти годы.

— А как насчет того дня в твоем офисе? — спросила я, полная решимости довести дело до конца, хотя мне хотелось блевать.

Майкл фыркнул.

— Точно. Это дурацкое эссе о том, как я "спас" тебя. Знаешь, я очень хорошо скрывал, как сильно я возмущался тем, что мне пришлось растить "дочь", которая мне даже не родная, все эти годы. Я сыграл роль тихого, неловкого, убитого горем отца как нельзя лучше. — Его уродливая улыбка снова появилась. — Но иногда ты расширяешь мои границы, тем более что ты так похожа на нее. Живое напоминание о ее неверности. Это было бы так просто, если бы тебя не было на свете, но Джош выбрал этот момент, чтобы вернуться домой. Увы. — Он пожал плечами. — Невозможно получить все. Если честно, инцидент в офисе был минутной слабостью с моей стороны — ты прекрасно понимала, что происходит, и мне было бы чертовски трудно объяснить, что случилось, хотя я уверен, что придумал бы что-нибудь. Но представь мое приятное удивление, когда ты проснулась, не помня не только офис, но и все свое детство до этого момента. Врачи не могли этого объяснить, но это не имело значения. Важно было только то, что ты забыла. — Он улыбнулся. — Бог действительно улыбается мне, не так ли?

Я почувствовала руки Алекса на своей спине. Я даже не заметила, как он подошел. Я прильнула к его прикосновениям, пока мои мысли кружились в голове. Я вспомнила, как побежала в свою комнату и закрыла дверь после того, как Майкл отпустил меня и поприветствовал Джоша как ни в чем не бывало. Я оставалась там всю ночь, отказываясь ужинать, как бы Джош ни пытался уговорить меня выйти. Ему тогда было всего тринадцать лет — слишком мало, чтобы помочь мне, и больше мне не к кому было обратиться.

Я задавалась вопросом, не была ли я так испугана и травмирована, что отключила весь свой опыт общения с Майклом, который, по сути, был всем моим детством.

— Однако я не мог быть уверен, что мне снова так же повезет, — продолжал Майкл. — Поэтому после этого я оставил тебя в покое. Даже отправил тебя на терапию, потому что мне пришлось играть роль обеспокоенного отца, но хорошо, что эти некомпетентные идиоты не знали, что делали.

Неудивительно, что он так упорно пытался прекратить мои сеансы терапии. Он, должно быть боялся, что я вспомню и вовлеку его в это. В связи с этим возникает вопрос… какого черта он так охотно рассказал мне все это сейчас?

Алекс как будто прочитал мои мысли.

— У покушения на убийство нет срока давности, и весь этот разговор записан, — сказал он. — В Вашингтоне действует закон об одностороннем согласии на запись, и Ава… — Он жестом показал на меня. — Дала согласие заранее. Ты отправишься в тюрьму на долгое, долгое время.

Маска злобы Майкла растаяла, оставив после себя "отца", который возил меня на экскурсии в колледж и снова планировал мои дни рождения. Это было ужасно, как легко он переключался с одного на другое.

— Если мне придется сесть в тюрьму, чтобы спасти ее, я это сделаю, — прошептал он. Он повернулся ко мне, в его глазах блестели настоящие слезы. — Ава, дорогая, Алекс не тот, за кого ты его принимаешь. Его водитель забрал меня, и по дороге сюда он угрожал мне…

— Хватит, — шипел Алекс. — Больше не надо ее запугивать. С тебя хватит, и мои друзья с этим согласны.

Я в шоке наблюдала, как два агента ФБР ворвались в комнату и вытащили Майкла из кресла. Алекс не упоминал ФБР, когда мы планировали это.

— Это не пройдет в суде, — сказал Майкл, голос которого звучал вполне спокойно для человека, находящегося под федеральной опекой. — Я буду бороться. Ты не победишь.

— За какие деньги? — Алекс поднял брови. — Видишь ли, мои люди во время своих раскопок нашли кое-что интересное и о твоем бизнесе. Интересные, незаконные вещи. Уклонение от уплаты налогов. Корпоративное мошенничество. Ничего не напоминает?

Впервые с момента приезда самообладание Майкла пошатнулось.

— Ты лжешь, — шипел он. — У тебя не было полномочий…

— Напротив, я работал с ФБР по этой части. Мои друзья из агентства были весьма заинтересованы в том, что я мог сказать, и что они нашли. — Алекс улыбнулся. — Ты можешь использовать свои незапятнанные активы, чтобы нанять адвоката, но большинство твоих активов запятнаны и будут заморожены до суда. Ты получишь официальное уведомление до конца сегодняшнего дня.

— Джош никогда не простит тебя за это. — Глаза Майкла горели. — Он боготворит меня. Как ты думаешь, кому он поверит? Мне, своему отцу, или тебе, сопляку, которого он встретил несколько лет назад?

— В данном случае, отец… — Вошел Джош, его лицо было мрачнее, чем когда-либо я видела. — Думаю, я поверю "сопляку".

Он ударил кулаком по лицу Майкла, и разразился ад.

Ава

Несколько часов спустя мы с Джошем сидели в задней кабинке ресторана рядом с The Archer Group. Алекс забронировал все помещение и распустил большую часть персонала. Кроме официанта, который стоял у входа, не слыша нас, здесь были только мы. Алекс тоже удалился в свой кабинет, чтобы дать нам возможность побыть наедине.

— Мне так жаль, Ава. — Джош выглядел ужасно. Бледный цвет лица, огромные мешки под глазами. Стресс и беспокойство прочертили глубокие борозды на его лице, а его обычной наглой, очаровательной ухмылки нигде не было видно. — Я должен был знать. Я должен был…

— Это не твоя вина. Папа — Майкл — обманул всех нас. — Я вздрогнула, подумав о том, как хорошо Майкл сыграл свою роль. — Кроме того, он любил тебя. Он прекрасно с тобой обращался. Ты бы ничего не заметил.

Губы Джоша сжались.

— Он не любил меня. Такие люди, как он, не могут любить. Он видел во мне… сосуд для продолжения его наследия. Ничего больше.

Мы с Алексом связались с Джошем и рассказали ему о том, что я вспомнила несколько дней назад. Он был шокирован, но поверил мне. Он также настоял на том, чтобы прилететь на конфронтацию, и получил для этого срочный отпуск. Все это время он наблюдал и слушал разговор через секретные камеры в конференц-зале, и службе безопасности Алекса пришлось сдерживать его, чтобы он не ворвался слишком рано.