- Ну, что ж, — констатировал он, убедившись, что пульс высокородного пациента в норме. — Наверное, я должен вас поздравить, милорд, со вторым рождением! Ваше тело полностью восстановлено. Но я все-таки порекомендую повелителю воздержаться от близости с вами хотя бы неделю. — А вот за это Рауль был искренне благодарен целителю: заводить нового ребенка он не планировал.

- Прошу… — с трудом прошептал он: пересохший язык плохо ему повиновался. — У меня есть деньги… драгоценности… много драгоценностей… Заберите их все!.. Только сделайте так, чтобы я больше не рожал. Никогда! Не хочу больше…

Рейсквин внимательно посмотрел на него.

- Я никогда не сделаю этого, — тихо, с сочувствием произнес он. — И никто из здешних лекарей этого не сделает. Даже не вздумайте предлагать им, тут же донесут императору. Вам лучше смириться. Вот, выпейте, — целитель протянул Раулю маленькую чашу с каким-то тягучим отваром. — Это поможет вам быстрее прийти в себя.

- Хотя бы скажите, кого я должен был родить, — покорно выпив отдающий горечью приторный сироп, тихо спросил вампир, чувствуя, как его стремительно затягивает в неудержимую дрему.

- Девочку, — ответил старый целитель. — У вас была бы дочь… наша принцесса.

В следующий раз Рауль пришел в себя от того, что кто-то крайне осторожно протирал душистой водой его лицо.

Открыв глаза, он увидел над собой встревоженного Дариана. На юном лице эльфа, на этот раз не прикрытом шелковой маской, калейдоскопом сменялись страх, озабоченность, радость и печаль. Уродливый шрам от ожога был немного скрыт низко опущенной золотисто-рыжей прядью.

- Вы очнулись!.. — с явным облегчением выдохнул мальчик, заметив открытые глаза Рауля. — Слава богам! Вот! — метнувшись куда-то вбок, Дариан быстро вернулся и поднес к пересохшим губам вампира бокал со свежей кровью.

Сделав пару крупных глотков, вампир вновь повалился на мягкие подушки, прикрывая глаза. По телу разливалось легкое тепло, возвращая ему силы. И только теперь пришло полное осознание того факта, что его дочь мертва!

Во всех своих бедах Рауль винил только императора. Лучше бы он его стерилизовал… Ведь с самого начала было ясно, что его ребенку не выжить. Ни за что Рауль не поверит, что тот оборотень действовал не по указке Эльданы. Вот только доказательств не было никаких. Эльфийка выйдет из этой истории без всяких потерь, даже с прибытком. Пострадает только простой исполнитель.

Ему надо бежать. Любыми способами и как можно быстрее.

Нужно как-нибудь пробиться в горы, где сейчас его сторонники. Ни Аукрианаль, ни Эсминальд, ни Алектаран с Клейпаном его не предадут. Слишком многим обязаны именно ему. Как быть с Ростаном, Рауль не знал. Но сейчас главным было оказаться как можно дальше от императора. Слава богам, кажется, целитель говорил что-то о недельной отсрочке! Но это так мало, особенно если за все последнее время ни разу не представилось даже призрачной возможности сбежать.

- Вы… — Дариан на миг запнулся, совершенно очаровательно потупившись. — Врачеватели сказали, что вы еще сможете…

- Замолчи!!! — тут же подорвался с постели Рауль, гневно сверкая серо-голубыми глазами. — Не ССССМЕЙ говорить этого! Больше не будет детей! Никогда!..

- Но, господин…

- Дари, — устало вымолвил вампир, вновь откидываясь на высокие подушки. — Вот уж кому-кому, а тебе я никогда не буду господином. Ты мой друг. Мы с тобой братья по несчастью, и не имеет смысла столь явно демонстрировать сословное различие между нами. Зови меня просто по имени.

- Я… не могу, — смущенно потупился Дариан. — Вы такой!.. Такой!..

Неприкрытое восхищение юного слуги неожиданно польстило Раулю. Тепло улыбнувшись, он прикрыл глаза.

- Не можешь по имени, обращайся как своему лорду, — предложил он. Кажется, его снова клонило в сон.

- Простите меня, мой лорд, — выдохнул эльф, смахивая невольные слезы со щек и кончиками пальцев очерчивая безупречный овал лица вновь уснувшего вампира. Снотворное, добавленное в кровь, сделало свое дело, и теперь можно было сказать то, что Дари скрывал в себе столь долгое время. — Я так бесполезен. Так слаб и никчемен. Даже защитить тебя не могу. А ведь ты… ты так мне дорог!

Склонившись к лицу спящего вампира, Дариан невесомо прикоснулся губами к нежным и чуть приоткрытым губам Рауля. Хоть так прикоснуться к тому, кем так восхищаешься. Кого хочешь каждую ночь в изматывающих эротических снах. И кого обречен видеть в объятиях другого. Не подойти ближе, не рассказать о своих чувствах. Кто он, и кто ты. Ведь ты обыкновенный слуга, бывшая шлюха, готовая раздвинуть ноги для хозяина по приказу. Мальчик из бедной эльфийской семьи, проданный собственными родителями за долги и лишь из-за красоты попавший в постель императора дроу. Ни особого ума, ни образования. Ничего из того, что помогло бы выжить в жестоком и беспощадном мире постельных интриг. Ты можешь лишь со стороны наблюдать за ним, служить ему верой и правдой… даже из простой благодарности, что он единственный, кроме собственной сестры, кто не замечает твоего уродства.

И остается лишь смотреть… Наблюдать… Восхищаться… Страдать…

И мечтать, что хоть когда-нибудь ОН возьмет тебя на ложе.

…Как-то незаметно осень поблекла.

Все чаще и чаще с тяжелого низкого неба срывался снег, быстро тающий под неярким солнцем. Деревья в дворцовом парке стояли совершенно голые. Только садовники все так же усердно сгребали побуревшую листву в огромные кучи и куда-то вывозили. По утрам на лужах можно было увидеть ломкий ажурный ледок. А однажды Рауль проснулся от того, что в его спальне было непривычно светло: за окном выпал первый снег. Он, правда, растаял уже к обеду. Но зачарованный непривычной белизной вампир полдня, забыв про завтрак, бродил по парку, просто наслаждаясь, как чуть поскрипывает под ногами тонкий снежок. И только примчавшийся в середине дня встревоженный его отсутствием Натаниэль увел своего вампира обедать.

…Мантор положил широкий плоский футляр подле спящего вампира и тихонько вышел, плотно прикрыв за собой дверь. Этот футляр передал ему император еще с вечера, приказав незаметно положить рядом с супругом. Сам император в эту ночь не пришел ночевать ни в свои покои, ни в покои Рауля, чуть ли не до рассвета разбирая с советниками донесения разведки. Мантор, которому здорово попало за случай с Крауном, не сердился на своего повелителя. Он любил Натаниэля искренней и преданной любовью того, кто воспитывал и нянчил бывшего принца дроу чуть ли не с рождения.

Искренне переживая за свой промах, главный евнух попытался предложить своему подопечному несколько свежих наложников на время, пока болеет второй супруг. Но Натаниэль сразу же отверг его предложение, предпочтя проводить ночи в спальне своего вампира, просто сжимая того в объятиях или самоудовлетворяясь рукой.

Раздав необходимые указания на этот день, Мантор побрел в собственные покои, уныло размышляя, что с появлением второго мужа императора его обязанности резко сократились. Не нужно было больше подбирать повелителю нового наложника или наложницу, пытаясь угадать быстро меняющиеся вкусы повелителя. А с той рутиной, что осталась, вполне справляются и младшие прислужники.

Вот только у дверей собственного кабинета Мантора ждали двое слуг, юноша и совсем еще юная девушка. Стоя на коленях и уткнувшись головами в пол, они с трепетом ожидали грозного главного евнуха, чтобы признаться…

Прошла ровно неделя с того злосчастного дня, когда Рауль едва не погиб. Вампир постепенно смирился со своей потерей. Конечно, ему было невыносимо жаль собственную плоть и кровь. Но одновременно с горем нет-нет, да прорывалось понимание, что так было только лучше. Ничего хорошего в этом мире не ждало его малышку. Счастье еще, что должна была родиться девочка. А если бы сын?!..

Рауль чувствовал, как постепенно силы покидают его тело. Как капля за каплей подтачивается его решимость бороться за себя и свою страну. Все чаще и чаще он ловил себя на мысли, что просто устал, что нечего уже не хочет…