— Очевидно, — сказал Роул. Прозвучало это возможно самодовольно — но не то, что бы он не заслуживал этого. Человек Барнабас был полностью в его власти.

— Я уверен, что ничего не понимаю, сказал Барнабас, уставившись на кота.

— Я тоже уверена, что не понимаете, сэр, — сказала Мышонок. Но поймете. Через неделю.

Шпиль  Альбион, хаббл Монинг, вентиляционный туннель

Гримм направлялся к особняку шпилеарха, шаги его обутых в сапоги ног четко и звонко отдавались по каменному полу, и напоминал себе, что убийство идущего рядом с ним идиота будет проявлением крайне дурного вкуса.

- Может его время пришло, - сказал командор Гамильтон Рук. Он был высоким царственным мужчиной при условии, что кто-нибудь хотел монарха с носом, напоминающим соколиный клюв. В его чёрных волосах не было ни следа серебра, и Гримм был уверен, что это не заслуга природы. Его лицо и руки обветрились и потрескались за то время, что он провел на борту своего корабля, линкора под названием "Блистательный", соперника "Итаски", хотя и не ровня ему. Он был воспитанным, хорошо образованным, подчеркнуто вежливым и… полнейшим ослом.

Его флотская форма была ярко синего цвета, с избыточным количеством золотой вышивки и тесьмы, и несла по три золотых ленты на конце каждого рукава.

- А ты что скажешь, мой дорогой Френсис?

Гримм поднял глаза на Рука.

- Как всегда, попрошу не называть меня Френсисом.

- А… Тогда я полагаю второе имя? Медисон?

Гримм почувствовал, как пальцы руки на мече  сжимаются и расслабляются.

- Командор, вы прекрасно знаете, что я предпочитаю Гримм.

- Немного официально, - недовольно сказал Рук. - С таким же успехом можно целый день звать тебя капитаном, будто у тебя все еще есть звание.

"Крайне дурной вкус", - напомнил себе Гримм. Чудовищно дурной вкус. Эпически дурной вкус. И не важно, насколько это будет приятно.

— Я надеялся, что последние успехи несколько развеют твои комплексы, — продолжил Рук. И ты не ответили на мой вопрос. Мое предложение более, чем щедрое.

Гримм свернул в боковой коридор, уходя от дневной толчеи хаббла Монинг.

— Вы предлагаете мне четверть стоимости моего корабля, чтобы отправить его в утиль? Я решил, что это была какая-то мертворожденная шутка.

— Ну-ну, не драматизируй, — сказал Рук. — Он был славным кораблем, но "Хищник" устарел, чтобы участвовать в боях, и слишком мал для торговли. За ту сумму, что я тебе предлагаю, ты можешь купить торговое судно, которое принесет не одно состояние. Подумай о своих потомках.

Гримм слегка улыбнулся.

— И тот факт, что вы заберете его кристаллическое ядро в закрома вашего Дома, как я понимаю, не вызывает сомнений.

Кристаллы достаточного размера и плотности для того, чтобы служить источником питания корабля, выращивались десятилетиями и веками. Кристаллические ядра были не просто дорогими, они были бесценны. В башне Альбион все текущее производство кристаллов было направлено на нужды флота, оставляя лишь небольшое число кристаллических ядер в руках частных владельцев, большинство из которых не расстанется с ними ни за какие деньги. В течение последних двухсот лет  Высшие  Дома постепенно скупали все оставшиеся кристаллические ядра.

Конечно, их можно было достать и в других шпилях, но, насколько было известно Гримму, еще никто не смог сравниться по мощи и качеству с кристаллами, производимыми Ланкастерами.

— Конечно, это серьёзно упрочит позиции нашего Дома, — ответил Рук. — Но, тем не менее, это честное предложение.

— Нет, — сказал Гримм.

— Ну, хорошо, — сказал Рук, в его голосе появилось напряжение. — Я удвою цену.

— Нет. Дважды.

Более крупный мужчина шагнул перед Гриммом и остановился, сверля его взглядом.

— Послушай, Френсис. Я собираюсь заполучить этот кристалл. Я видел отчет о повреждениях, который сдал твой инженер. Тебе повезло, что ты вообще добрался до шпиля.

— Да неужели?

— Тебе нужна абсолютно новая проводка, новый главный подъемный кристалл и, по меньшей мере, три бортовых кристалла! Я видел твои счета. У тебя даже близко нет достаточной суммы, чтобы их купить.

— Он ранен, — твердо сказал Гримм. — А не выброшен за ненадобностью.

— Ранен, — сказал Рук, закатывая глаза. — Он с трудом таскается вверх-вниз вдоль шпиля на привязи. "Хищник" больше не воздушное судно. Он больше на лебедку похож.

Гримм внезапно понял, что стоит перед Руком, стиснув кулаки.

Рук этой детали похоже не заметил.

— Я делаю тебе честное и открытое предложение, Френсис. Не заставляй меня применять иные методы.

Гримм мгновение стоял молча, глядя на ухмылку Гамильтона Рука.

— И о каких же методах, сэр, идет речь? — тихо спросил он

— Я могу обратиться в суд, если потребуется — сказал он. — Доложу об опасно небрежном управлении кораблем. Доложу о потерях, которые ты понес. Доложу о жалобах и обвинениях в преступной деятельности, которые другие шпили направили во флот.

Гримм заскрежетал зубами.

— Я навлек на себя эти обвинения, действуя по указаниям флота, и вы об этом знаете.

— И мне прикажут все отрицать, — сказал Рук, его улыбка становилась все шире.

— Взгляни правде в глаза, Френсис. Неужели ты серьезно считаешь, что флот поддержит тебя, обесчещенного одиночку, скорее чем вытерпит подобное публичное унижение?

Улыбка исчезла.

— Я получу это кристаллическое ядро, Гримм.

Гримм задумчиво кивнул. А затем довольно быстро и без какой-либо сдержанной вежливости, он влепил командору Гамильтону Руку пощечину.

Звук удара разнесся по пустынному коридору. Рук отшатнулся, ошарашенный скорее самим фактом удара, чем его силой, и широко распахнутыми глазами уставился на Гримма.

— "Хищник" не собственность, — сказал Гримм спокойным ровным тоном. — Он мне не принадлежит. Он мой дом. Его команда не мои наемники.

Они моя семья. И если вы снова станете угрожать отобрать мой дом и лишить мою семью средств к существованию, командор, я буду вынужден убить вас не сходя с места.