С пониманием к незавидному положению Гаузена отнеслась одна только беззубая старушка. Она подняла булку с пола и безуспешно продолжила грызть ее дальше. Большая же часть таверны ринулась поквитаться с наглым чужаком, устроив свалку в дверях, так что Гаузену едва удалось унести ноги. Хозяин таверны, изрядно раздосадованный погромом, без разбору колотил всех и вся. Одному из бандитов удалось прорваться сквозь толпу и догнать юношу. Метнув руку в сторону Гаузена, Зубочист схватил юношу за плащ. Гаузен, развернувшись, рубанул клинком наотмашь, но попал не по бандиту, а по собственному плащу. Ветхая ткань, не выдержав, порвалась, оставив изрядный лоскут в руках бандита. Заехав удивленному разбойнику кулаком, сжимавшим клинок, юноша решил не добивать обидчика, а поскорей убраться подальше от разъяренной толпы.

— Не ночевать мне сегодня под крышей в тепле, — опечалился Гаузен, но тут же успокоил себя мыслью:

— Ну не убивать же мне было каждого в таверне! Что я, зверь какой?

К тому времени, когда Гаузен добрался до руин, он совсем выбился из сил. К счастью, лже-калека, несмотря на всю свою насквозь лживую натуру, довольно точно указал направление.

— Если я не разберусь с этими камнями, — думал Гаузен, оглядывая развалины. — То Лекант захочет разобраться со мной.

Тут юноше начали рисоваться довольно мрачные картины. Как он будет иметь дело с камнями уже на каменоломне, и хорошо, если придется махать киркой или таскать тележку, а то ведь такая сволочь, как Лекант, запросто сможет приказать сбросить его в пропасть поглубже и завалить сверху горной породой.

— И сдался ему этот замок? — подумал Гаузен и внимательно осмотрел окрестности. Место вроде бы подходило, никаких особых неровностей. Почва твердая, но не болотистая и не каменистая. Нападения чудовищ, как и новой стычки с бандитами, кажется, не предвиделось. Да и все вокруг казалось относительно спокойным, но юноша решил, что для полной уверенности следует переждать здесь ночь. Другого выхода он не видел. В таверну, после всего, ему уже было не вернуться.

Осматривая руины, Гаузен пытался понять историю этого замка. Высоту постройки юноша не мог определить, так как сохранились только остатки первого этажа. Но, судя по площади развалин, на этом месте мог быть и монастырь.

— Быть может, хозяин замка так любил его, что после смерти не хотел оставлять его никому в наследство и велел все разрушить. Или сделал это перед смертью. Судя по остаткам стены, здание было довольно мощным. Возможно, здесь была задействована сильная магия. Надеюсь, что она полностью исчезла за все эти годы, — подумал Гаузен. — Или на замок наступил каменный бог Тардиш в одном из своих обличий. Если у него стопа с замок, — размышлял юноша. — То, сколько же надо оленей настрелять, чтобы сшить ему сапоги? А может, у него обувь из драконьей кожи?

Гаузен решил обо всем этом лишний раз не думать. Он хоть и знал большие числа, но представлял их себе довольно смутно. Даже свои немногочисленные деньги он считал не без труда.

— Наверное, он ходил босиком, — пожал плечами юноша и успокоился.

Напряженные умственные усилия притомили Гаузена еще сильнее, и он решил дать ногам немного отдыха, а заодно и слегка поднапрячь живот. Ни у одного из строений не уцелело крыши, так что юноше пришлось довольствоваться гостеприимностью, предоставленной одними лишь только стенами.

— Не от дождя, так от ветра защитят, — успокоил себя юноша. Присев среди развалин, Гаузен снял с плеча сумку. Он решил слегка подкрепиться из заготовленной снеди, а заодно оторваться от мрачных мыслей.

— Ну, над чем же еще и, главное, зачем мне задумываться? Солнце светит, дождик мочит, ветер… проветривает, — легкомысленно думал юноша, шаря рукой в припасах. Отвлекшись, Гаузен совершенно не заметил стройной фигуры, которая неожиданно возникла перед глазами юноши.

— Даже не думай вставать, — скомандовала девушка, погрозив длинным посохом, и добавила:

— Медленно достань руку из сумки.

Гаузен, подняв голову, увидел совсем еще юную девушку с прямыми светлыми волосами. На ее красивых плечах держался зеленый плащ. Ее тонкие черты лица были омрачены некоторой нерешительностью. От волнения она то и дело прикусывала губу.

— Тоже сухариков хочешь? — не растерялся Гаузен и уверенно поднялся на ноги. Юноша никогда не видел в женщинах источника опасности. Тем более в столь юных.

Девушка от неожиданности отскочила, но быстро взяла себя в руки.

— Не вздумай поднимать оружие, а то по лбу получишь, — снова приказала незнакомка и эффектно крутанула посохом.

— Вы только посмотрите — присядешь тут покушать вечерком, а грабители уже норовят отобрать последнее. Правильно говорят — кушать на ночь вредно! — насмешливо прокомментировал угрозу Гаузен.

— Я тебе что, дочь разбойника? — возмутилась девушка и предупредила. — Если поднимешь шум — тебе несдобровать!

— И кто же это в такой глуши услышит мой крик? — удивился юноша.

— Кто-кто? Твои дружки! — разгневанно выпалила девушка.

— Так значит, им удалось спастись от бандитов? — с наигранным удивлением воскликнул Гаузен. Он решил, что девушка подозревает в нем проходимца. Действительно, после недавней стычки и без того непричесанная внешность юноши утратила все остатки какой-либо благородности от макушки до сапог.

— Что у тебя в карманах? — пропустила мимо ушей слова Гаузена юная незнакомка.

— Может, мне еще штаны снять? — видя, что девушка все еще не доверяет ему, осведомился юноша.

— Делай, что тебе говорят, а не то, что в голову приходит! — немного смутившись, скомандовала девушка.

— Ну, должна же быть в мужчине какая-то загадка? — захотелось еще немного поломаться Гаузену.

— Я не шучу, — пригрозила девушка.

Пожав плечами, Гаузен вывернул оба кармана.

— А теперь покажи сумку… И до мужчины тебе еще расти да расти, — немного запоздало нашлась, что ответить девушка.

Гаузен, немного обиженный, что девушке интересен не он сам, а его барахло, ловко подцепил носком сапога ремень лежащей на земле сумке и повесил его на посох.

— А ты меня поддела! — отыскал момент для новой колкости Гаузен.

— Поумничай у меня! — снова рассердилась незнакомка, но не слишком уверенная угроза в ее тоне дали понять ему, что от девушки не исходит смертельной опасности. Гаузен сделал шаг, но не за саблей, а навстречу девушке. Тут она резко отшатнулась.

— Ну, куда же ты? — с насмешливым удивлением воскликнул Гаузен. — Если ты и дальше будешь от меня отдаляться, то, боюсь, нам не удастся спокойно побеседовать!

— Мне не о чем разговаривать с ворами! — с вызовом бросила девушка.

— Вор? — Гаузен бегло оглянулся по сторонам, будто бы речь шла не о нем, и, не выпуская девушку из виду, возмущенно выпалил, — Да я в своей жизни ничего крупнее яблока не украл!

— Крупнее или дороже? — съязвила незнакомка.

— Мне что? Расписку показать? Я порядочный человек и на жизнь зарабатываю честным трудом! — вступился за себя Гаузен, которому надоели эти, как ему казалось, несправедливые нападки.

— Ну, тогда скажи мне, на кого же ты работаешь, юноша с честным сердцем? — поинтересовалась незнакомка, вложив в свой голос еще больше желчи.

— И скажу, — пообещал Гаузен. — Только перестань направлять на меня свою палку. Дразнишь меня ей как бродячего пса!

Гаузен примирительно поднял руки, показывая, что никакой угрозы от него не исходит и исходить не может.

— Видишь ли, дорогуша, — важно протянул Гаузен и многозначительно посмотрел на девушку. — Меня зовут Гаузен, — произнес юноша и дружелюбно улыбнулся. — Хотелось бы узнать и твое имя.

— Нет уж, рассказывай! — одернула его незнакомка. — Если мое имя прозвучит в твоем рассказе, я тебе подмигну.

— Ну что ж… — загрустил немного Гаузен, опуская руки. — До сего дня, да и, наверное, после, я только тем и занимался, что… — юноша снова наткнулся на нетерпеливый взгляд девушки и продолжил по существу, — Я вез товары из Аверлата в Вейносту, но вчера в лесу на наш обоз напали разбойники. Я сражался с ними изо всех сил, но потом к ним из кустов выскочила подмога. Меня чуть не окружили, и мне пришлось бежать. И вот я ночую здесь, так как ходит слух, что эти развалины якобы прокляты. Вот я и подумал, что здесь они побоятся меня искать.