— Котелок-то! Котелок где, который я с собой взяла? — раздавался ее взволнованный голос, вызывая у меня улыбку.

Рядом с женщиной, словно два верных пса, крутились Тени.

— Постой…

Я так отвлеклась, что даже не сразу поняла, что это ко мне обращались. Обернулась.

— Ммм?

— Ты…. У тебя есть кто-нибудь?

— В смысле? — не поняла я.

Андерс усмехнулся, чуть прищурив взгляд.

— В прямом, глупышка! Парень у тебя есть? Жених? Возлюбленный?

— Аааа… — протянула я. — Ты об этом. Переживаешь, не остался ли мой парень тосковать обо мне в Вишневке? На этот счет можешь быть спокоен. Я его предупредила, что уеду ненадолго.

Я говорила неправду. Никакого жениха у меня и в помине не было. Но, с другой стороны, признаться в том, что на меня и глаз никто не положил за столько лет — было стыдно. Я с некоторой завистью поглядывала на тех девушек, которые гуляли громкие и пышные свадьбы, и уже обрели свою семью. Мне было тоскливо. Потому что этот путь для меня был закрыт. Моя судьба — стать жрицей, как и отец.

Но вот Андерсу не обязательно знать о том, что женихов у служительниц Светлых Богов не бывает.

На лице у мужчины отразилась досада.

— И каков он из себя? Тоже поклонник Светлых Богов и имеет склонность к прорицаниям? Слова кольнули, словно острая игла. Да как он смеет?!

— А это тебя не касается. — ответила хлестко, надеясь, что мужчину замучает совесть, и дурацкие расспросы он перестанет устраивать.

Но я ошиблась.

— Касается. Я планирую привести тебя в Громград, закрытый для посторонних глаз город. Случиться может всякое, поэтому я должен знать, кому отправить в случае чего весть.

— Ну не сожрут же меня там! — усмехнулась я и натолкнулась на такой оценивающий, долгий взгляд. Как будто Андерс и правда раздумывал над тем, а не закусить ли мной сегодняшним вечером.

— И все же я настаиваю…

Ох, ну чего он пристал?!

— Высокий кучерявый блондин, с родинкой над губой! — ляпнула я на бум, лишь бы только отвязаться.

— И как его зовут?

Ащщщщ!

— Иннокентий Вайталетович!

Мужчина усмехнулся.

— Нет у тебя никого, юродивая… Видать, отпугнула своей же сочиненной сказкой все претендентов.

— Вот так ты считаешь?! Ошибаешься! Я… Я еще тебя к нам на свадьбу приглашу! — рыкнула я, ускоряя шаг по направлению к тетушке.

Сзади раздался бархатный смех.

— Принимаю приглашение, Рокси. Непременно буду!

Ему все-таки удалось вывести меня из себя! На глаза навернулись злые слезы, которые я тут же смахнула, не желая делиться своим дурным настроением с окружающими. Да! Я, может, тоже хотела любви! Но не я выбирала свою судьбу. За меня все решили, а я… Я иногда жалела о своем пути. Мне хотелось, чтобы все могло сложиться иначе.

— Рокси! Ты что это, плакала?! — выдохнула тетушка, все же заметив мой красный нос.

— Нет, просто соринка в глаз попала. — прошептала я.

— Знаю я эту соринку! Андерс зовут! Ну-ка говори, что тебе этот прохвост сделал? Чем обидел?

Он стоял и смотрел ей вслед. Кажется, девчонка расплакалась. Такая невинная, еще такая несмышленая… А говорит и пророчествует о судьбах мира. Разве может такая быть грозным оружием, ключом, который остановит надвигающуюся тьму, зло? Нет. Этой девочке самое место в уютной комнатке, рядом с любящим и заботливым мужчиной, который не даст ее никогда в обиду.

Андерс усмехнулся. А ведь правда! Как только они приедут в Громград, он непременно поговорит с отцом, и уговорит его отказаться от безумной идеи открыть тайну ключа! Вместо этого, пусть лучше благословит их любовь… Ту, которой он безусловно эту глупышку научит.

С тетушкой всегда было уютно. Она каким-то неведомым образом умела создавать вокруг себя уют и тепло. Даже в таких вот, почти походных условиях. Она много шутила, рассказывала какие-то сказки и истории из жизни, а еще она умела петь. Глубоким, почти оперным голосом. Тени рядом с ней замерли, даже боясь дышать.

— Она — явление. — сказал вдруг над ухом Андерс, опускаясь рядом со мной на бревнышко у костра. — Тот самый случай, когда внешность не соответствует внутреннему наполнению.

Я обиделась.

— Тетя Лили очень даже симпатичная! — ответила я довольно резко.

— Увы. Будем честными, твои светлые боги не наделили ее красотой внешней. Но внутренняя светит, словно солнце.

Я ничего не ответила, лишь поднесла руки к костру. Над ним запекалась на толстом пруте, прихваченным тетушкой из дома, дикая утка. Упоительный аромат мяса плыл по округе.

— А ты умеешь готовить?

Я скрипнула зубами. Вот чего он до меня докапывается, а?

— Нет. Я не умею.

— А петь?

— Тоже.

Мы помолчали. Я думала, что это дичайшее напряжение никогда не закончится. Морф сидел рядом, почти касаясь рукавом моего плеча. А еще смотрел на меня.

— Чего? — спросила я.

Он не успел ответить. Тетушка закричала, что пора снимать птицу.

— Ну-ка. Помоги, молодец, разделать.

В руки Андерсу сунули увесистый нож. Он с улыбкой принял его и приступил к разделыванию птицы. Отрезая маленькое крылышко, он обернулся на меня.

— Ащ! Порезался…

Сердце тревожно кольнуло. Поднялась со своего места.

— Больно? Давай пошепчу… Остановлю кровь. — я перехватила его руку.

— Не стоит.

— Помолчи!

Слова знакомых молитв сами полились, словно музыка. Отец учил меня такому, боги всегда помогали и отвечали мне. Вот и у Андерса вдруг ранка стала затягиваться сама по себе.

— Вот как. У нас такого маги не умеют. — хмыкнул мужчина, не спеша забирать из моих рук ладонь.

— А я и не маг. Я просто.

Тени вдруг сорвались со своих мест.

— Там кто-то идет! Чужак! — рыкнул рыжий, оборачиваясь уже знакомой огромной собакой.

Тетушка, еще не знакомая с этими их выходками и чудесами, лишь потрясенно ахнула.

А у меня сердце наполнилось тревогой, забилось, словно раненная птица. Каким-то внутренним чутьем я знала, что ничего хорошего ждать от этой встречи не стоит. К нам приближались всадники. Вооруженные до зубов, в тяжелых доспехах, с острыми мечами в руках.

— Этого еще не хватало. — нахмурился Андерс, поднимаясь и невольно заслоняя меня спиной.

— Именем короля Нежена! У нас приказ задержать юродивую девушку из деревни Вишневка! — крикнул один из них, когда они поравнялись с нами.

Кони выбивали копытом пыль.

— Ох, батюшки, да зачем же это она вам понадобилась? — тетушка от волнения раскраснелась.

— Затем, что приказы Нежена не обсуждаются, толстуха!

Ох, не стоило ему этого говорить. Потому что за спинами всадников послышалось утробное звериное рычание. Собака и огромный волк ощерились, скаля зубы.

— Это что еще такое? — прошептал один из воинов, оборачиваясь и вытаскивая острый меч.

— Не советую вам этого делать, господа… — голосом Андерса можно было убивать.

Он был спокойный, тихий, и все же, было очень страшно его слушать. Потому что в нем была власть. Такая, которая подчиняет, ломает, выворачивает душу.

— Ты кто такой?! Решил оказать сопротивление?! Понимаешь, с кем связываешься!? Если девчонка не будет через сутки у Нежена, вам всем конец!

— Понимаю. — спокойно ответил Андерс. — И все же, девушку вы не получите.

— Щенок! — рыкнул один с мечом, и, ударив пятками по бокам своего скакуна, рванул вперед, занеся перед собой свое оружие.

Я вскрикнула, понимая, что ничего не успеваю сделать, но вдруг, сильные руки схватили меня, а в следующий миг перед глазами все закружилось, и картинка вдруг смазалась, свернулась, словно прокисшее молоко, сменившись какими-то темными полосами.

— Рокси! — услышала я.

Обернулась, и в глаза ударил яркий свет. Андерс стоял рядом, как бы между этих полос.

— Где мы? — спросила я, удивившись.

— В Междумирье. Морфы умеют открывать подобные карманы.

Я удивленно шагнула вперед, понимая, что могу в этом странном месте двигаться. В ушах стоял странный звон.