— Наверное, ты прав.

— Аня, к Артемию Владленовичу…

— …можно обращаться на «ты», — заканчивает фразу гость, показывая чуть ли не все тридцать два зуба в белоснежной улыбке. — Мы с Анечкой немного прогуляемся, Вы же не против?

— Нет, конечно!

Эта скотина податлива, как никогда. Подозрительно.

Отчим, который никогда не разрешал мне встречаться с кем-то из парней, вдруг так беспрекословно отпускает вечером со своим «хорошим другом»? Шо происходит?..

— Ну, пойдем.

Ага, то есть меня спрашивать никто не собирается, да?

— А я не хочу гулять, — заявляю с вызовом.

— Дура, что ты творишь! Ты же сама себе яму роешь! — вопит Здравомыслие.

Разумно, кстати.

В ответ я чуть толкаю его в только что разверзшуюся пропасть. И мило машу на прощание ручкой. Плевать на все, наслаждаемся моментом!

— Чем ты хочешь наслажда-а-а-а… — кричит протяжно, и тут же замолкает. До-ле-те-ло…

— Почему же?

— Устала.

Конечно, я не против сходить проветриться. Конечно-конечно, лишь бы поменьше находиться в обществе двух придурковатых родственничков! Однако крайне возмущает (и настораживает в том числе!) тот факт, что мое мнение тут никто не спросил. К тому же, Здравомыслие все равно уже покоится на дне моего сознания, поэтому — помирать, так с музыкой!

— Я надолго не задержу, — снова ослепляет широкая улыбка.

— Ладно, — «неохотно» соглашаюсь, глубоко вздыхая.

Вновь прохожу в прихожую, обуваюсь, стараясь не замечать ненавистных взглядов Стаса, и выхожу на улицу, вдыхая полной грудью относительно свежий вечерний воздух.

— Куда пойдем?

— Ну, ты ж хотел погулять. Я думала, у тебя уже есть маршрут, — усмехаюсь, выделяя последнее слово.

— Давай тогда на набережную.

— Почему именно туда? — спрашиваю с недоверием. Какое-то символичное место…

— Просто.

Пожимаю плечами. На набережную, так на набережную. Мне, по сути, все равно. Идти минут двадцать медленным шагом туда, столько же обратно, в час уложимся. Правду сказал, что надолго не задержит.

Дойдя до «пункта назначения», облокачиваюсь локтями на парапет, переводя взгляд то на небо, то на реку, разглядывая отражение вечерних огней. Красиво… Надеюсь, теперь мне никто не помешает насладиться тишиной засыпающего города. Выпрямляюсь, оставляя пальцы на металле с диковиной ковкой.

Вечерняя набережная всегда напоминает маму с папой. То время, когда мы были вместе. Здесь восхищались переливами фейерверков, разноцветным дождем разбрызгивавшихся в темном небосводе. Здесь встречали Новый Год, Девятое мая, Двадцать третье февраля… Воспоминания вспышками освещают память, окрашивая сумерки в теплые светлые тона.

— Красиво, правда? — произношу зачем-то.

— Мгм.

Боковым зрением замечаю, что парень все время смотрит в мою сторону. Перевожу на него удивленный взгляд, но Артем рассматривает что-то позади меня. Оборачиваюсь, пытаясь разглядеть, что привлекло его внимание, однако не вижу ничего примечательного.

Фрагменты снова мелькают перед глазами, как будто я листаю семейный альбом.

Вот я маленькая, года три, пускаю с папой кораблик. «Теперь любое желание сбудется», — говорит он с улыбкой. Игрушку уносит течением, а я машу вслед, сияя от счастья.

А вот уже первый класс — «начало взрослой жизни», как выразилась мама.

Прикосновение к плечам вырывает из уютного мирка, в который я успела погрузиться, заставляет вздрогнуть.

Пытаюсь отвлечься от навязчивых мыслей. Не привыкла, чтобы меня кто-то трогал из представителей противоположного пола. Он ведь ничего плохого пока не сделал. Пока…

Да блин! Это все моя постоянная зажатость. Мои комплексы — мои проблемы, не стоит их никому показывать.

— Что ты делаешь? — начинаю нервничать, когда он оставляет руки поверх моих ладоней. Не прижимает к себе, не обнимает, разыгрывая влюбленную парочку. Тем не менее для лавиной нарастающей паники хватает и этого. Вот только… Это простой страх или отчаянно голосящая интуиция?

Артем

Пока мы шли к набережной, мысли об этом человеке (если его можно так назвать!) не давали мне покоя. Продажная шкура. Мерзавец. Подонок, каких стоит поискать.

Аня смотрит на реку, затем останавливается около парапета и продолжает глядеть то на небо, то на воду. Чувствуется в ней сентиментальность. Еще бы! Она одинока и утешение находит только в природе, возможно, музыке и книгах.

Взгляд цепляется за профиль девушки. Темнота, словно грифелем, очертила аккуратные линии, оставив лишь их контуры. Прямой носик, чуть пухлые губы…

— Красиво, правда? — спрашивает, слегка улыбаясь чему-то.

И эта улыбка, такая нежная и естественная, еще больше украшает и без того милое личико.

— Мгм.

Прядка выбилась, упав на лицо, но это совсем не придает неряшливый вид. Наоборот, добавляет простоты, а при тусклом вечернем свете даже загадочности. Есть в ней как будто что-то свое, особенное. Что-то, притягивающее похлеще магнита. И я смогу видеть эти черты каждый день!

— Не свихнись от счастья! — ехидничает внутренний голос.

Это самая обычная девушка, вчерашний подросток, каких сотни! Почему я не могу оторвать взгляд?

— Может, потому что она похожа на Надюшку?..

От собственного вопроса, раскаленной иголкой пронзающего память, отвлекает взгляд Ани. Вопросительный. Выжидающий. Она заметила мое внимание, и я спешно заглядываю ей за плечо, чтобы вдобавок не утонуть в двух карих океанах. Как школьник, честное слово!

Девушка оборачивается, силясь разглядеть, что я там такого увидел. Опускаю руки на худенькие плечики и спускаюсь по тоненьким, как две веточки, ручкам, оставляя ладони на ее запястьях. Такая маленькая и… хрупкая. Словно фарфоровая статуэточка. Единственное желание — прижать к себе, защитить от всего вплоть до нечаянного порыва ветра.

— Откуда ты знаешь отчима? — спрашивает вдруг.

— Мы с ним…

— Хорошие друзья? — саркастично хмыкает, вклиниваясь в мою запинку. Кажется, именно так представили меня Ане… — Нет, а если серьезно? Партнеры?

— Ну, почти.

— Ясно. Извините, что влезаю в мужские дела, — язвит в ответ. Ох, да девчонка с характером!

— Ты знаешь, что твой отчим увлекается азартными играми?

— А мне какое дело? — отвечает на удивление безразлично. — Мне это не мешает и ладно.

— Мы с ним иногда пересекаемся в клубе. Оттуда и знакомы.

— Аа. Понятно.

— Где думаешь проводить лето? — перевожу тему, попутно думая, как плавно подвести к насущному вопросу.

Пожимает плечами.

— Дома. У меня больше вариантов как-то нет.

— Терпишь ты отношение этих… — удерживаюсь от нехорошего слова, — к себе. Не надоело?

— Все тот же риторический вопрос. У меня есть варианты?

Действительно! Самый умный нашелся!

— Знаешь, я подумал… У меня все равно пол-этажа пустует.

Самая ответственная часть сегодняшнего вечера, которая, как минное поле: шаг влево, шаг вправо — взрыв.

— Ты в замке живешь, что ли?

— В двухэтажном, — отвечаю, улыбнувшись. — Вообще задумывалось, как комната для гостей, но посетители у меня бывают нечасто. А если кто и приезжает, то надолго не задерживается.

— Прозвучало жутко…

— Я имел в виду…

— Да поняла я, — смеется. — Ты с ними быстренько обсуждаешь все, что нужно, и все разбегаются по своим домикам.

— Примерно.

— Так, и… к чему ты мне это говоришь?

Логичный вопрос.

— Можешь пожить какое-то время у меня.

Аня аж закашливается. М-да, плавно подвести не получилось.

— Артем, я, конечно, благодарна твоей поддержке. Ты меня выручил, очень помог, но… ты все-таки для меня незнакомый человек. К тому же, мне платить нечем, — заканчивает, насупившись.

А я чувствую, как с проявлением каждой эмоции привязываюсь к Анюте все сильнее. Странное ощущение. Разве такое бывает? Мы же видимся всего третий раз.

— Не нужно платить.

О, новая эмоция — подозрение.