- И что, вы готовы здесь приносить какую-то пользу? – по единственной встрече за обедом у того самого папеньки Рита полагала, что Эжени совсем не похожа на сестру.

- Пользу? Какую пользу? – переспросила барышня. – Я… готова делать всё то, что делала Эрмина.

- Неужели? – усомнилась Рита. – И магией вы владеете, как она?

- Магией? – нахмурилась Эжени. – А причём тут магия?

- Да так, не при чём, - Рите стало весело. – Может быть, вы подумаете хорошенько, и отправитесь домой? Валентин отвезёт.

Кто там у него сегодня вместо лошадиных сил – мыши или пауки?

- Нет, - ответила барышня. – Папенька велел оставаться здесь.

- И что ещё он вам велел?

- Он велел…  - барышня запнулась.

Или ничего не велел, или велел, но такое, что в лоб не скажешь. Шпионить?

- Делать всё, что вы скажете, госпожа, - пискнула вторая девица из-за спины.

- А… ну да, так и сказал, всё верно, - кивнула Эжени.

В конце концов, в самом худом случае они просто будут сидеть в комнате, так ведь? Вот и пусть сидят.

- С Валентином вы, как я думаю, знакомы, а это Филипп, мой племянник. Господа, несите сундук наверх. В комнату Эрмины. Девы, идите за мной и не отставайте.

Рита придержала мужчинам дверь, завела внутрь барышень и, не оглядываясь, пошла по лестнице наверх. Девчонки перешёптывались – что-то на тему «ой, какое тут всё, оказывается». Вот-вот, смотрите.

Когда Эжени увидела спальню с двумя кроватями и полуоткрытой дверью в ванную, то снова нахмурилась.

- Это что, здесь жить?

- А где бы ты хотела? – не поняла Рита. – В бальной зале? Или в столовой? Так они ещё не отремонтированы. Или в кладовой?

- Люсиль нужно поселить отдельно от меня, - барышня капризно выпятила нижнюю губу.

- Почему?

- Не могу же я спать вместе со служанкой, мне нужна отдельная комната! И ванная отдельная!

- А может быть, и дом тоже отдельный? – поинтересовалась Рита.

- Нет, дом сгодится этот.

Сгодится ей, надо же! Нашлась красота неописуемая.

- Ты хорошо подумала? Хочешь остаться тут одна?

- Именно так, - кивнула Эжени, и ещё ногой притопнула. – Идите уже.

- Изволь, - Рита сдержала неуместную улыбку и глянула на камеристку. – Пойдём, девочка. Поживёшь в комнате госпожи Фонтен.

Рита услышала, как за спиной захлопнулась дверь к невоспитанной девчонке и усмехнулась. Что, кому-то скучно было? На-ка, выкуси. Теперь снова скучать не придётся.

Она провела девочку в комнату госпожи Анны и показала, где там что.

- Как тебя зовут?

- Люсиль, - с готовностью ответила девочка. – А вы – госпожа Маргарита, я знаю. Я раньше у госпожи Марморио работала, но она уехала, и свой дом продала господину графу. А мы с ним не ужились.

- Люся, значит, - кивнула Рита. – Хорошо. А я, выходит, Рита. Что значит – не ужились?

- Я ему не подошла. Не так быстро всё делала, как ему было надо. Тарелки на стол ставила не так. Вилки подавала не те. И ложки. Ему как-то слишком много тех ложек надо было, и вилок тоже, не как старой госпоже Жанне. А госпоже Эжени – годится.

Стоило назвать имя девы, как со стороны её комнаты послышался требовательный стук. Что, дверь понадобилась? Быстро.

- Так, Люся. Я сейчас выйду, и дверь исчезнет. По дому можно ходить только со мной или с кем-то из моих домочадцев, иначе никак. И если бы Эжени минуточку подождала – я бы ей тоже объяснила.

Пока Рита дошла до двери, стук превратился в прицельные пинки по двери изнутри, Ну-ну.

Эжени Руа едва не вывалилась в открытую дверь.

- Где дверь? Почему её нет? Куда она делась?

А в идеальной причёске – штукатурка. Интересно, это домик её одарил? Или так стучала, что просто само с потолка насыпалось?

- Это непростой дом, Эжени. Ты сможешь видеть двери, если поклянёшься не причинять вреда дому и мне.

- Ну вот ещё, почему это я должна в чём-то клясться? И не подумаю, - Эжени поджала губы и скрестила руки на груди.

- Тогда чего же ты хочешь? Люсиль будет жить отдельно, на ужин я тебя приглашу. Есть у тебя с собой какое-нибудь занятие?

- Какое такое занятие? – не поняла Эжени.

- Что ты обычно делаешь дома? Рукодельничаешь? Читаешь? Играешь с младшими?

- Да устала я уже от этих младших, - сообщила девочка. – А читать и рукодельничать не люблю. Я люблю ходить на прогулку и в гости.

- Здешний лес – не лучшее место для прогулок воспитанной девицы, - сказала Рита. – Там узкие тропинки, и в твоём платье на них делать нечего. И в гости тут тоже ходить совершенно не к кому. Может быть, ты готова помогать Филиппу наводить порядок в библиотеке?

- Почему это я буду наводить порядок в библиотеке? Возьмите Люсиль!

- Я сейчас не о Люсиль, я о тебе. Может быть, ты умеешь готовить?

- Нет, матушка говорит, мне это не понадобится никогда.

- А тебя не отправляли в монастырский пансион? – изумилась Рита.

- Отправляли, там было очень скучно и ни капельки не интересно, - отрезала Эжени и задрала нос.

- А что тебе вообще интересно?

- Например, бал, - с готовностью пояснила девица. – У вас будет бал?

- Не знаю, - пожала плечами Рита. – Поглядим ближе к делу. Но сейчас так: комната в твоём распоряжении, ванная тоже. Люсиль не с тобой. Чем ты будешь заниматься до ужина – представления не имею. На ужин я тебя позову.

И закрыла перед ошалевшей Эжени дверь.

Теперь стучалась Люсиль, только не так напористо. Рита открыла дверь.

- Госпожа Маргарита, давайте, я буду что-нибудь делать. Не могу сидеть одна, совсем. И поклянусь, что там надо-то? Что вы барышне говорили про клятву?

И Люсиль бойко проговорила, что клянётся не вредить ни Рите, ни дому.

- Пойдёшь со мной в кладовую, мыть посуду?

- Чего не пойти-то, пойду!

Ну вот, хоть что-то.

Люсиль оказалась невероятной болтушкой. Или её прежняя хозяйка была болтушкой, и говорила обо всём на свете без умолку. Рита за два часа уборки узнала о городе намного больше, чем за всё время до того. Вот что значит – болтливая женщина! Уж конечно, Валентину до неё далеко.

А главное – она узнала, что кто-то покушался на госпожу Анну, но она осталась в живых. И в руках у неё нашли веер. И слава богу! Рите тот веер ни за чем не сдался, а хорошему человеку помог. Вот и славно! И пусть госпожа Анна поскорее выздоравливает.

Потом Люсиль помогла пожарить картошку и всю дорогу изумлялась.

- Надо же, какое дивное блюдо, и что, вкусно? Никогда не ела. А цыплячьи ножки у нас не так готовят. И салат не такой. Но пахнет очень вкусно. А заправить можно маслом с уксусом, пополам. И ещё Марта, кухарка госпожи Марморио, научила меня соус делать, я потом покажу, если хотите. А это что? Чай? Что это – чай? Настой из далёких восточных листьев? А вкусно? Ой, вкусно. А это что так пахнет? Как-как? Квас? Нет, мне не нравится!

Рита только смеялась – потом, мол попробуешь, холодненький, и тогда уже скажешь, нравится или нет. Но вообще девочка Люся, заморыш восемнадцати лет с тощими хвостиками над ушами, ей нравилась. Намного больше барышни Эжени Руа.

Барышню они забрали из комнаты перед ужином, и вид у неё был вовсе не цветущий. Юбка с одной стороны мокрая, с другой стороны вырван клок ткани. Аккуратная причёска растрёпана.

- Люсиль, не смей оставлять меня одну, поняла? – выпалила она, как только увидела служанку.

- Вы ж сами, барышня, сказали пойти.

- Но не насовсем же! Вот что ты делала?

- Посуду прибирала вместе с госпожой Маргаритой, а потом мы ужин варили.

- Лучше бы посидела со мной!

- Что с вами приключилось?

Оказалось, что приключилось много что. Умывальный таз сам собой перевернулся на платье, юбка зацепилась за откуда-то взявшийся гвоздь, волосы тоже всё время за что-то цеплялись.

- Так может, вас отвезти домой? – спросил Валентин.

- Никуда я не поеду, - отрезала Эжени.

Упрямая девочка.

- Ужинать пойдешь?

- Да.

Но за ужином оказалось, что её высочество не ест ни картошку, ни салат, и даже жареную курицу не жалует. Печенье поклевала – и всё. Ну, ничего, полдня диеты ещё никому не вредили.