- Ничего себе, - изумился господин граф. – Вот как оно, значит.

Эрмина смотрела в пол и молчала. Не было у неё сил взглянуть на него – о нет, не теперь.

- И что же, юная барышня, вы вот прямо готовы рисковать собой из-за этого молодого человека? Который кого-то там взорвал магической бомбой?

- Наверное, у него были на то причины, - тихо сказала Эрмина.

- Какая прелесть, - вздохнул господин граф. – Госпожа Эрмина, я весьма растроган вашим великодушным предложением, но – нет. Я, простите, не готов взять на себя ответственность за юную девицу, как бы того ни хотелось её отцу. Поднимайтесь, поехали. Можно, конечно, и пройтись, тут недалеко, но не следует нам с вами сейчас ходить вместе по городу.

- Куда… поехали?

- К госпоже Маргарите, конечно же. Там разберёмся.

Эрмина поднялась на ноги, и, не осмеливаясь поднять на графа глаза, пошла к выходу. Граф распахнул ей дверь на улицу, придержал, она вышла на крыльцо… и оказалась перед отцом.

- Вот так история, Эрмина! А я-то не хотел верить, когда твоя сестра говорила мне о твоём неподобающем поведении!

- Простите, батюшка, - так неловко Эрмине не было, наверное, никогда в жизни.

Впрочем, она-то знала точно, что не совершала ничего предосудительного! Сбежала из дому – ну так не в лес же и не в соседний город, а к госпоже Маргарите, это достойная дама, отец сам посылал Эрмину к ней в дом. И всё! Поэтому она распрямилась и подняла голову.

- И где ты пропадала всё это время? Негодная девчонка, ты разбила сердце своей матери!  Господин граф, извольте объясниться! – продолжал негодовать отец.

Ну вот, ещё и господину графу теперь попадёт! Он-то не при чём, он повёл себя, как благородный человек!

- Батюшка, господин граф не имеет никакого отношения ко всему, что со мной произошло. Я приехала к нему сюда четверть часа назад, и он никак не подозревал, что я соберусь нанести ему визит.

- Господин Руа, мне кажется, что городская улица – не лучшее место для подобных разговоров, - заметил господин граф. – Сейчас полгорода сбежится послушать. Ваша дочь и вправду пробыла в моём доме не более четверти часа, и тот человек, который сообщил вам о том, что она здесь, должен это засвидетельствовать. Если вы не верите госпоже Эрмине и верите слугам, ну… допросите слуг, в самом-то деле, - добавил он с презрением.

Но кто это был? Кто мог сообщить отцу? Конечно, до соседнего дома недалеко…

Эрмина собралась с духом и огляделась вокруг – знакомая улица, дом графа, дом батюшки, из калитки дома напротив, принадлежащего госпоже Сэ, торчат два любопытных носа. А ещё она очень остро ощутила чьё-то беспокойство – вот прямо беспокойство, и боязнь, и кто же это? Не отец – тот раздосадован и зол, раздосадован из-за того, что снова оказался замешанным в скандале, а зол на неё. Не господин граф – тот серьёзен и озабочен чем-то. Не кучер господина графа – тот просто любопытствует. А вот кто-то прячется за калиткой дома Руа, и боится не только выйти, но даже и просто напомнить о себе, и кто же это? Эрмина подумала, что так прятаться может только человек с нечистой совестью, и мысленно обругала этого человека, прямо как госпожа Маргарита – чтоб тебя перевернуло и подбросило!

Калитка родного дома громко хлопнула, в воздух взлетела Марта – женщина средних лет, служившая в доме госпожи Марморио, и оставшаяся там служить после того, как госпожа Марморио продала дом графу. Обомлевшие зрители этой невероятной сцены увидели, как в полёте Марта перевернулась, взмахнув юбками и показав всей улице ноги в полосатых чулках и панталоны – взлетела она лицом к небу, а к земле летела уже руками вперёд, и некрасиво шлёпнулась на мостовую.

Тут же к ней бросились кучер графа, служанки из дома Сэ, чьи носы до того торчали в щели, и кто-то ещё – как и предсказывал граф, скандал собрал зевак. А Эрмина вдруг почувствовала, что земля уходит у неё из-под ног. Голова закружилась, и в глазах потемнело, и больше она не видела и не слышала ничего.

Она пришла в себя и не сразу поняла – где находится. Что за мягкая постель, и почему полумрак, а потом сообразила – это же спальня бабушки! И её кровать! И полог задёрнут! Что же случилось, как она здесь оказалась?

Эрмина зашевелилась и попробовала встать, но тут же упала обратно – она была слаба, как после лихорадки – приключилась с ней однажды, несколько лет назад, такая беда. А сейчас что с ней приключилось, спаси господи?

Кажется, её услышали и открыли полог.

- Госпожа Амелия, очнулась! Барышня Эрмина очнулась! – радостно воскликнула Сюзетт, бабушкина камеристка.

Скрип больших колёс, и бабушка появилась рядом с кроватью.

- Я очень рада, детка, - просто сказала она. – Я рада, что с тобой всё благополучно, и что ты снова дома.

- Бабушка, я так скучала, - прошептала Эрмина со слезами на глазах.

- Я тоже, детка, - улыбнулась бабушка.

- Вы не сердитесь на меня?

- Нет. Я всё понимаю, и я просто рада, что ты цела.

Как хорошо, бабушка не сердится.

- Но… что со мной случилось? Я же даже пошевелиться не могу! – прошептала Эрмина, потому что говорить громче у неё не было сил.

- Магический выброс, - улыбнулась бабушка. – И хорошо, что сейчас.

- Что-что? – не поняла Эрмина.

- Твоя магическая сила. Она копилась и ждала своего часа, и проявлялась понемногу, а сегодня прорвалась наружу. Что-то подтолкнуло тебя, и она показалась во всей мощи, какая у тебя сейчас есть. И мне нисколько не жаль Марту, эту неуёмную сплетницу, - сурово добавила бабушка. – Жива она, жива, только зашиблась немного. Но надо же было такое выдумать – что ты сбежала к господину графу Джилио! Какие глупости, если бы ты хотела, то для чего тебе было бы сбегать? Жермон и без того страстно желал этого брака! Но такой брак – несусветная глупость, вот что я тебе скажу. И я надеюсь, что Жермон оставил эту свою мысль. Нечего сватать тебя за простеца, каким бы богатым графом он ни был!

- А… за кого меня нужно сватать? – встрепенулась Эрмина.

- Лежи, лежи. Сейчас тебе нужно отдыхать и восстанавливать силы, а про замужество подумаем потом. И пусть Жермон зарубит себе на носу, что никаких простецов чтобы даже и близко не было!

- Но… где же он найдёт мага? – прошептала Эрмина.

- Магов больше, чем принято считать. Ты же понимаешь, что не все хотят идти на государственную службу, поэтому кто-то скрывается, кто-то уезжает в другие страны, где нет законов об обязательном государственном магическом образовании и службе. Кто-то учится дома, кто-то – в заграничных школах.

- Может быть… мне тоже нужно в заграничную школу? – встрепенулась Эрмина.

Школа – это было бы хорошо! Особенно если её научат в той школе, как пользоваться своей силой и не лишаться чувств.

- Подумаем. Теперь уже Жермону некуда деваться – он должен будет что-то про тебя решить. А сделать глупость ему не даст тот приезжий молодой человек, маг, о котором хорошо говорит Анна Фонтен.

- Как чувствует себя госпожа Анна?

- Неплохо, неплохо. Даже смогла вчера прийти на действо, которое устраивала ваша Маргарита в доме господина Гийома. Сегодня только об этом и говорят, и еще о племяннике Маргариты, которого схватили в саду дома.

- И… что с ним? С племянником? – Эрмина постаралась не вкладывать в вопрос ничего особенного.

- Не знаю, его вчера увели в городскую тюрьму. Да не беспокойся, ничего страшного там нет. Всего-навсего запертое помещение, из которого ему не выбраться без дозволения столичного сыщика. Может, и хорошо, потому что нечего по чужим садам лазать, кем бы ты ни был.

- Но что он натворил?

- Говорят – кого-то взорвал. Но вдруг у него тоже кого-то взорвали, у этого мальчика? Магам бывает очень несладко в мире простецов, - вздохнула бабушка.

- Но ведь маги всемогущи? Ну, настоящие сильные маги, - вздохнула Эрмина.

- Эх, детка, - вздохнула бабушка. – На каждого сильного мага найдётся в мире другая сила. Никто не всемогущ. А кто так думает – или глупец, или просто больной человек. Я знала в юности одного такого, он думал, что сильнее его нет и быть не может, - она замолчала.