- И… что с ним сталось? Нашёлся… кто-то, кто оказался сильнее?

- Умнее, - горько сказала бабушка. – Антуан взялся мстить простецам за своих погибших в революцию родичей. Он нашёл тех, из-за кого погибли его родители и два старших брата, и племянники – кто доносил, кто нападал с антимагическим оружием, кто отдавал приказ о казни. Он отомстил всем виновникам, но потом враги настигли его самого.

- И… что сделали?

- Повели разговор так, что он был вынужден сдаться. Мы были обручены, он и я. И для того, чтобы сделать его сговорчивее, воспользовались мной. Выманили из дома, будто от него, связали, и обещали убить, если он не сдастся. А я… я не боевой маг, я не умею отбиться – никак. Ни сжечь, ни причинить боль, ничего. Только управлять погодой, но я так растерялась, что даже не подумала вызвать град или ураган, могло бы помочь – наверное. Но я ничего такого не сделала, и Антуан погиб. А я осталась…

- А что потом? – никогда бабушка не говорила о своей юности, и Эрмина слушала, затаив дыхание.

- А потом мне стало всё равно, за кого выходить замуж. И отец сказал – никаких больше магов. А бабушки, которая могла бы защитить меня, уже не было в живых. В нашем роду сила передаётся через поколение, поэтому ты – маг, и Мадлен маг. И если меня уже не будет, тебе придётся проследить, чтобы Мадлен выдали замуж, как положено, а не как взбредёт в голову твоему отцу, - фыркнула бабушка.

- А как… положено?

- Магу – с магом, - отрезала бабушка. – Чтобы не рождались такие вот… Жермоны, - вздохнула она.

- Значит, мне можно будет выйти за мага? А если у того мага ничего нет?

- Если маг с головой, то наживёт. А уж на государственной службе, или как иначе – то его дело. Главное – чтобы жил долго, и чтобы семья его жила в безопасности, и сам он тоже. И при деле, потому что стыдно магу просто так небо коптить. А сейчас спи, - улыбнулась бабушка. – Потом ещё поговорим.

Она коснулась рукой лба Эрмины… и та вправду заснула, хотя ещё мгновение назад и не помышляла о сне.

В следующий раз она проснулась в сумерках. Бабушка зажгла магические огни, их свет пробивался сквозь полог. И за пологом разговаривали – бабушка и матушка.

- Госпожа Амелия, но вы должны понимать, что Эрмине сейчас нельзя оставаться в городе! Ей следует как можно скорее поехать к моей кузине Жанне, и оставаться там не меньше, чем до Рождества, чтобы слухи утихли! А то и вовсе сговориться там с каким-нибудь достойным человеком.

- Никаких достойных людей, - отрезала бабушка, и Эрмина не слышала, чтобы голос её звучал так непреклонно. – Только маги, ясно тебе? Эжени выдавайте, за кого хотите, а ломать жизнь Эрмине я не позволю.

- Почему же сразу ломать жизнь? – изумилась матушка.

- Потому что я знаю, каково это – быть магу за простецом. И не желаю такой судьбы ни одной из своих внучек. А будете упрямиться – прокляну обоих, и тебя, и Жермона, и не погляжу, что он мне сын. Мог бы вести себя и поумнее, раз уж он мой сын, и раз уж ему выпало стать отцом двух магов!

- Лучше бы мальчикам ваши силы передали, - всхлипнула матушка.

Ох, она всё время плачет, когда что-то происходит не так, как бы ей хотелось.

- Тут уж, прости, не тебе решать. И не мне, - усмехнулась бабушка. – Это если бы отец Жермона был магом, то шанс был бы выше. А так – только через поколение, и только девочки. Магия планированию не поддаётся.

- Глупости эта ваша магия, - всхлипнула матушка. – Только не нужно меня проклинать, пожалуйста. Я… сделаю, как вы скажете. И с Жермоном поговорю.

- Я и сама с ним поговорю, - в голосе бабушки звучало довольство. – Но и ты поговори тоже, лишним не будет.

Эрмина слышала, как матушка встала и вышла, шурша платьем, а бабушка снова отдёрнула полог.

- Всё слышала? – усмехнулась она.

- Наверное, нет, - потупилась Эрмина.

- Ничего страшного. Сейчас я попрошу, чтобы тебе принесли бульона, нужно поесть. Обязательно.

Вместе с Сюзетт, принесшей бульон, прибежали младшие – Поль, Пьер и Мадлен. Они соскучились так же сильно, как и Эрмина, тут же забрались к ней на постель, и принялись теребить её и просить новую сказку.

- А ну тихо, - сказала бабушка даже не слишком сурово. – Сказку я вам расскажу, завтра днём, если сейчас будете тихо сидеть, и не будете мешать Эрмине. Она ещё нездорова.

- А что с ней такое? – спросил Поль.

- Она стала магом, настоящим магом.

- И теперь сумеет побеждать врагов? – восхитился Пьер.

- Когда выучится управляться со своим даром – непременно, - кивнула бабушка.

Эжени вошла в комнату тихо, по стеночке, что было на неё совсем не похоже. Эрмина пригляделась… батюшки!

- Эжени, что с тобой? Что это за рога? Почему у тебя такие большие уши? – изумилась Эрмина.

- Чтобы лучше слышать тебя, деточка, - пропищал Поль, и получил подзатыльник от бабушки.

- Прости меня, Эрмина, пожалуйста, - тихо сказала сестра. – Я говорила про тебя гадости, а потом отец с матушкой сказали, что ты можешь уже не очнуться, и я поняла, что даже не успела попросить прощения! А оказалось – успела…

- Конечно, я прощаю тебя, - рассмеялась Эрмина.

Ну вот ещё, обижаться на какие-то глупости, которые говорит Эжени! В мире есть вещи намного серьёзнее!

- В самом деле? Правда? – растерянно спросила сестра.

- Правда, - ответила Эрмина. – Я не смогу пока встать, но если ты подойдёшь – то мы обнимемся, как всегда делали.

- И… ты не боишься моих рогов?

- Нет, - Эжени была очень смешная с рогами, но – по-своему даже милая.

Сестра подошла, села на край постели, и помогла Эрмине приподняться. Обняла её и ещё сильнее заплакала.

- Ну вот ещё, разревелась тут, - ворчала бабушка, но Эрмина понимала – той приятно, что меж внучками мир. – Ну всё, ступай, Эрмине нужно отдыхать. Завтра ещё поговорите. И младших забирай, им уже скоро спать пора.

Эжени поднялась…

- Эжени, а где твои рога? – спросила Мадлен. – Они наконец-то отпали? А мне можно будет с ними поиграть?

- Давай поиграем во что-нибудь другое, - пробормотала Эжени, взяла Мадлен за руку и вышла с ней из комнаты, а мальчишки бежали следом.

- А тебе – снова спать. Чем больше будешь спать, тем скорее восстановишься, - сказала бабушка.

- Но… может быть, мне нужно пойти к себе в комнату?

- Завтра пойдёшь.

- А как же вы?

- А обо мне не беспокойся. Это не единственная кровать в доме. Доброй ночи.

И снова бабушка коснулась ладонью лба Эрмины, и Эрмина мгновенно провалилась в сон.

Рита проснулась… и тут же вспомнила вчерашний день. Её экскурсию с презентацией, завершившуюся Филечкиным художественным выступлением. Вот ведь упрямый пацан, сказано же было – сидеть на жопе ровно, раз сам притёк прятаться, так нет же, в этом самом месте у него здоровенное шило, вот и не усидел. Ну или можно было придумать ему какую-нибудь магическую штуку, чтоб спрятать, наверное, такие бывают?

Кот заворочался в ногах, снаружи слышались Люсины шаги. День начинался. Вставай, Ритка, и смотри, вдруг можно что-то починить – из того, что вчера поломали?

Из одежды – только торжественное платье от непревзойдённого кутюрье Анны Фонтен. Его бы поберечь, такое платье за два дня не сошьёшь, в нём на кухню идти да по дому шуршать нехорошо.

- Домик-домик, а мне бы мои домашние блузку с юбкой, а? Я ж вчера не думала, что вот так всё выйдет, когда сюда собралась, думала – буду ночевать, как обычно, за городом. А могла бы и подумать, так-то не девочка уже, - вздохнула Рита и пошла в угол – там вчера нашлась дверца в небольшую, но комфортную умывальню.

Горшок, тазик, кувшин – всё красивое и с золотыми отводками, как и в загородном доме. Зубная щётка с ручкой из розоватого перламутра, и мыльница такая же – в форме ракушки-гребешка. Эх, скажи Рите кто, что будет на перинах спать и вот такими штуками умываться – засмеяла бы.

А спалось хорошо. Мягкая перина приняла форму Ритиной спины прямо как ортопедический матрас, и к утру ничего не затекло и не заболело. Вообще она уже привыкла хорошо спать – в большом доме перины водились ничуть не хуже, но здесь же было неизвестно, что и как? Вот, теперь известно.