— Ясного дня, саэр Уорд, — произносят хором и кланяются как единый живой организм. Смотрят на Дэриана с искренним обожанием, а на меня совсем не обращают внимания. Впрочем, этому я даже рада.

— Подберите лучший наряд для моей спутницы, — холодно чеканит дракон, и девушки, наконец, переводят на меня взгляды. Смотрят на меня с живым любопытством, улыбаются, демонстрируя белоснежные зубы.

Чувствую за их взглядами оценку — достойна ли такая, как я быть рядом с таким мужчиной, как Дэриан?

— Саэр Уорд, не надо, — умоляюще шепчу, мечтая провалиться под землю, а он, будто издеваясь, добивает.

— Её облик должен соответствовать величию королевского рода Уорд.

Краснею, опускаю глаза. Не знаю, куда деть руки. Мне хочется съёжиться, исчезнуть, сбежать отсюда!

— Величию? — ахает одна из них, округляя глаза, а другие удивлённо распахивают рты. — Она… Она Истинная? Ваша, саэр Уорд?

— Вам платят за работу, а не за сплетни, — в голосе Дэриана прорезывается сталь.

Мне становится ещё более не по себе. Пытаюсь возразить, сказать, что мне это не нужно, что я хочу уйти, но ректор лишь сильнее сжимает мою руку, не позволяя отступить. Драконьи глаза, холодные и пронзительные, встречаются с моими, и я вижу в них решимость и… что-то ещё, что-то глубоко скрытое, но пугающе сильное.

— Веди себя достойно будущей фамилии, Николь, — шепчет мне на ухо, и его дыхание обжигает мою кожу.

В груди закипает гнев — медленно, неотвратимо, заставляя сердце биться чаще. Обида жжёт глаза, и я с трудом сдерживаю слёзы.

Это и есть магия истинной пары, о которой мечтают все драконы?

— Располагайтесь, саэр Уорд!

Пока одна из них уводит Дэриана к мягкому дивану, обшитому белоснежной кожей, другие окружают меня щебечущей стайкой, увлекая в просторную примерочную. Ловкие руки расстёгивают пуговицы, и на все мои возражения, лишь весело отнекиваются.

— Мисс, расслабьтесь и получайте удовольствие.

— Вы станете самой красивой Истинной в Дрэйгене!

— Позвольте нам делать нашу работу!

И я внутри едва не рыдаю от бессилия!

Оставшись одна, в простеньком исподнем неловко переминаюсь на мягком ковре молочного оттенка. В зеркале вижу бледную худую себя с голубыми тенями под глазами и невыразимым отчаянием во взгляде.

Из приоткрытого окна за плотными портьерами дует ветер, и кожа покрывается мурашками.

В голову приходит безумная идея: крадусь на цыпочках и прикладываю ухо к замочной скважине. Где-то на дальнем фоне улавливаю звонкие голоса, как колокольчики, спорящие по поводу аксессуаров к какому-то особенному наряду.

Стиснув зубы, натягиваю обратно своё платье. Пальцы дрожат и срываются с маленьких пуговиц.

Ловко подобрав юбку, забираюсь на подоконник. Прохладный ветерок касается лица, будто приветствует моё решение.

— Я не кукла, которой будут указывать, что делать и как одеваться, — шиплю с ненавистью, глядя в сторону двери, и прыгаю на оживлённую мостовую.

Прохожие удивлённо косятся, а я несусь прочь, не разбирая дороги.

Сердце гулко стучит в такт шагам и наполняет меня радостным волнением!

С каждой секундой ко мне возвращается ощущение свободы и контроля над собственной жизнью.

Никакой Истинности, никакого принуждения и долга «потому что боги так решили»!

Впереди степенная дама покидает экипаж, и я бегу к нему, стягивая на ходу простенькие серёжки:

— Пожалуйста, — молю кучера, сунув ему в ладонь тоненькие золотые колечки без украшений, — довезите меня до вокзала, откуда воздушные корабли отправляются в Оукланд.

— Садитесь, — равнодушно кивает мужчина, и я запрыгиваю в экипаж, искренне надеясь, что Дэриан меня не заметит.

А когда поймёт, что я сбежала, будет поздно. Вряд ли ради меня этот сухарь отправится в Алгард. Позлится неделю, а потом утешится в объятии какой-нибудь красотки. Или другую студентку поцелует.

Дорога пролегает мимо Академии Высшего Пламени, и чем ближе мы подъезжаем к площади, тем сильнее меня охватывает бьющее по нервам волнение. А когда экипаж замедляет ход, становится и вовсе тошно.

— Почему мы остановились? — спрашиваю через узкое окошко перегородки, стараясь унять предательскую дрожь в голосе.

В голову закрадываются худшие мысли.

А что, если весь город знает о том, что я Истинная Дэриана и меня нарочно привезли обратно в академию?

— Два экипажа столкнулись впереди, — невозмутимо поясняет кучер и слегка отклоняет голову вправо, давая возможность рассмотреть всё самой.

И правда. Вижу впереди цепочку из нескольких карет, а слух улавливает ругань двух возничих.

— Минут через десять поедем, мисс. Не волнуйтесь!

Десять минут — это плохо.

Нет, это невыносимо долго!

Может быть, стоит выбежать из кареты, обойти затор и поймать другой свободный экипаж?

Но у меня нет денег. И думать страшно, как мне удастся попасть на воздушный корабль без билета, но я не сдамся. Может быть, я могу уговорить проводницу довезти меня бесплатно, а потом обязательно заплачу?

Тревога не даёт сидеть смирно. Я ёрзаю на жёстком сиденье, напоминая себе зверя, запертого в клетке. Каждую минуту выглядываю в окно, высматривая разъярённого ректора Уорда.

К счастью, его нет.

Зато перед моими глазами начинается безобразное представление.

Ворота академии распахиваются навзничь от чьего-то стихийного заклинания. По воздуху волнами расходятся всполохи драконьей магии. С десяток крепких парней и возбуждённых девушек выталкивают кого-то на площадь, сопровождая это дело громкими насмешками.

Застываю на месте, впиваясь пальцами в тонкие рейки, держащие стекло. Сердце начинает биться быстрее, когда я узнаю беспомощную жертву.

Майла!

Лицо несчастной искажено от боли и страха, одежда разорвана и испачкана. Из глаз безостановочно текут слёзы, а Флоранс, возглавляющая свору зарвавшихся подонков, яростно кричит:

— Предательница! Воровка!

Холёное лицо девушки искажено от отвращения. Красивые черты кажутся уродливыми, а на тонких пальцах вспыхивают яркие огоньки неизвестного мне заклинания.

— Это неправда! — рыдает Майла, пытаясь отползти от обидчицы, но ей за спину заходит тот красноволосый, с кудрями, и небрежным пинком отбрасывает её к Вальенте. — Ты же знаешь, я не брала реликвию из кабинета ректора! И никогда бы не предала Кеннета!

Разум лихорадочно работает, пытаясь найти выход из ситуации. Я знаю, что должна сидеть смирно и оставить проблемы девушки на суд ректора. Даже хорошо, что так случилось: Дэриан будет занят разборками студентов и забудет про меня на некоторое время!

Вот только совесть не позволяет этому свершиться.

Не знаю, что ещё у них приключилось с белобрысым, но я знаю точно, что Майла не крала реликвию.

— Всё, мисс, можем ехать! — сообщает кучер. — Н-н-но, шевелитесь!

Лошади размеренно шагают, готовые вот-вот перейти на трусцу. Сжав зубы до скрипа, я отворачиваюсь и твержу себе как заведённая: «Не моё дело. Сами разберутся.»

Да, мне надо спасать свою шкуру, а за Майлу кто-нибудь заступится.

— Ну помогите же! — звенит отчаянный крик несчастной, переходя в испуганный визг.

Лошади волнуются, а кучер негромко ругается в пышные усы.

— Вот же делать больше нечего молодёжи, — ворчит, пока я сжимаю кулаки до кровавых лунок от ногтей на коже. — Эти богатенькие детки…

Мы почти сворачиваем за угол, а вслед летит взрыв хохота и отчаянные рыдания влюблённой в Кеннета девчонки.

— Думай о себе, думай о себе. Твоё будущее висит на волоске! — постепенно повышаю голос, лишь бы заглушить крики, тревожащие душу.

— Не надо!!! Прошу вас!

Сердце рвётся на куски. Не знаю, чем всё закончится, но понимаю, что просто так не могу.

Нервы сдают, и я решительно распахиваю дверцу, готовая на ходу выпрыгнуть на мостовую:

— Остановитесь, пожалуйста! Я не поеду.

Дэриан Уорд