— Что он сказал, Яблочка? Ничего не слышно! Можно сделать звук? — взмолилась я.

— Он аварит: а уачу, — пропищала Яблочка

—Он говорит: на удачу?

Яблочка радостно закивала. Картинка опять смазалась.

— Подожди! — закричала я. — Покажи еще!

Яблочка что-то прощебетала, и картинка появилась снова. На этот раз я бежала к тому злополучному перекрестку. Сорвавшись на улицу в домашнем свитере и без куртки, в тапках, что сваливались с ног, мчалась, куда глаза глядят подальше от нравоучений бабушки и безвольности мамы. И даже сейчас в моей голове звучал голос Стаса в которого я была влюблена:

— Жаба!

На перекрестке появилась машина и я остановилась. Нет! Не может быть! Я не останавливалась. Точно помню, что бежала, не разбирая дороги и цвета светофора! Мне хотелось, чтобы меня сбила машина, смяла в тонкий блин. Раскатала ненавистное толстое тело уродливой гусеницы, в которой сидит прекрасная бабочка. Но кто ее видит, эту бабочку? Я не хотела жить. Машина приближалась ко мне. И, видимо, я машинально остановилась, когда на светофоре зажегся красный. Водитель уверенно ехал вперед, не сбрасывая скорость. И вдруг за моей спиной появился мытарь. Мафхид протянул ко мне обе руки и толкнул под машину.

Значит, это был он! Мафхид! Мои ноги подкосились, и я села на пол. Вот она, страшная правда! Никаких случайностей, совпадений и подарков судьбы! Мытарь подстроил наше знакомство с Владом. Иначе Влад просто бы проехал мимо меня, и всё. Но зачем?

Я сказала это вслух. Яблочка лишь развела ручками и выдохнула:

— Ни наю!

Зато я знаю. В один краткий миг мне всё стало ясно. Мытарю нужно было, чтобы Влад почти сбил меня, потом спас, успокоил, видя в каком я состоянии, и передал мне часовой ключ. На удачу. Так же, как когда-то этот ключ передал ему сам мытарь.

Картинка исчезла. Сзади послышался шорох. Я вздрогнула и обернулась. Это шелестела занавеска на открытом окне. Я подошла закрыть окно и увидела черный космос. Бесконечное пространство, в котором переливались серебряные спирали галактик. Пейзаж вернул меня в реальность. Нужно спешить. Это не мой дом. Это не Москва. Это украденное время, из которого Кфилия, как из кирпичей, построила знакомый мне кусочек мира. Нужно вернуть то, что принадлежит мне по праву: сожранное хронофагом время. Я решительно направилась к выходу.

Я вышла из норы, держа в руках песочные часы.

— Слава Первичному Хроносу! Ты цела? — Этерн бросился ко мне и обнял за плечи.

Я с трудом отцепила часовой ключ от песочных часов Этерна, надела его на запястье и протянула часы Повелителю Времени. Мытарь — вот кто интересовал меня сейчас больше всего.

— Мне нужно кое-что рассказать тебе, Этерн.

— Не сейчас, Оксана! Всё после, — Этерн взял в руки часы.

Нестерпимо горящий золотом песок вырвался из них и окружил Этерна плотным коконом. Этерн рассмеялся, обвел в воздухе несколько восьмёрок. Песок послушно следовал за его пальцами, вычерчивая замысловатый узор над нашими головами.

— Это очень важно! — не сдавалась я.

— Сейчас ничего не важно, кроме тебя, меня и нашей клятвы, — он взял меня за руку, запястье которой украшал часовой ключ, вставил песочные часы в боковые пазы браслета, словно приковывая меня к себе. — Это очень важно, чтобы мы вместе с тобой открыли дверь, — он обхватил песочные часы, одновременно удерживая мою руку с ключом. — Вставить часовой ключ в замок можешь только ты, его Истинная Хранительница, — он склонился в поклоне. — Да превратятся твои минуты в часы, часы в дни, дни в годы, а годы в бесконечность!

— В бесконечность, — эхом отозвались мытарь и Анакс, преклонив колени.

Как у них всё просто в этих их магических мирах! Есть дверь, ключ, песочные часы, значит, играем свадебку. А как же свобода воли? За что, спрашивается, боролись?

— Вообще-то меня никто не спросил: хочу ли я замуж? — осторожно заметила я, стараясь, чтобы это прозвучало как можно мягче.

— Достаточно того, что я выбрал тебя, — улыбнулся Этерн.

Я растерялась. Нет, ну можно же было сейчас как-то смягчить горькую пилюлю ритуала. Например, сказать, что он меня любит. Что давно о такой мечтал, и так далее. Я же все-таки замуж выхожу в первый раз в жизни! Магия магией, но нельзя же так топтаться на моих чувствах. В конце концов, я не из этого мира и для меня дикость все эти их обычаи. И Этерн хотя бы из вежливости мог бы мне уступить и изобразить некое подобие романтики.

— Не медли, — шепнул Этерн. — Промедление подобно смерти. Мы в мире хронофагов.

Да помню, помню! Только вот в очередной раз возникает старый и очень наболевший вопрос: почему у меня всё через пятую точку? И даже замуж выхожу поспешно, исполняя какой-то затейливый ритуал, смысл которого с трудом понимаю. Ладно, потом будем разбираться в чувствах. В одном Этерн прав: мы во враждебном мире. Хотя даже это моего жениха не оправдывает. Тем более мог бы вести себя деликатнее, мягче и романтичнее. Как же я хочу оказаться в Москве! В моей Москве, где уютные кофейни на Патриках и никаких хронофагов!

Я подняла руку и повернула запястье так, чтобы ключ, висящий на часах, вошел в замочную скважину. Это оказалось не так уже и легко. Во-первых, было неудобно. Во-вторых, песочные часы Этерна оказались довольно тяжелыми. Руку моментально свела судорога. Я сжала зубы, затаила дыхание, приподняла запястье и… ключ вдруг сам потянулся к замочной скважине и скользнул в нее. Дверь скрипнула и начала открываться. Из нее ударил сноп белого света. Часовой ключ выскользнул из замочной скважины. И в этот момент мытарь бросился ко мне и отшвырнул в сторону. Я упала, потащив за собой Этерна, потому что он держался за песочные часы, сцепленные с часовым ключом.

Внезапно налетел порыв ледяного ветра и из воздуха, буквально из ничего, появилась Кфилия, одетая в белый балахон, который непрерывно двигался, словно раздуваясь от сильного ветра. Анакс, испугано пискнув, спрятался внутри меня.

— Дело сделано! — ликующе закричала она. — Дверь открыта! — хищно скрючив пальцы, она набросилась на лежащего на полу Этерна, пытаясь подмять его под себя.

Но Этерн ударил ее ногой. Кфилия отлетела к двери. Он вскочил на ноги, вытянул руку и из его ладони вырос золотой меч. Этерн закричал и бросился на Кфилию. Та превратилась в свинцовое облако. Оно обернулось огромной пастью и растянулось над Этерном, пытаясь его проглотить. Золотой меч вонзился в центр пасти. Облако исчезло и Кфилия в своём обычном облике упала на пол. Этерн наступил ей на горло и замахнулся, намереваясь пронзить мечом. Но принцесса хронофагов внезапно завыла, выдернула из кармана черный мешочек и бросила его на пол. Громыхнуло. Этаж заволокло дымом и гарью. Я вдруг оказалась в центре боя. Вокруг умирали солдаты. Крики, стоны, взрывы… господи, куда бежать? Оглушенная шумом и ослеплённая болью, я на коленях поползла в сторону, пытаясь прижаться к стене. Но стены не было. Этаж вообще исчез.

— Не бойся, Оксана. Это иллюзия! — закричал Этерн, спеша мне на помощь.

Он одной рукой подхватил меня, ставя на ноги. И вдруг за его спиной возникла целая толпа хронофагов разных форм и видов. Здесь были полупрозрачные люди, коренастые гномы, дымчатые эльфы, через которых было видно их сородичей, и даже волки на задних лапах.

— Сзади! Обернись, Этерн! — закричала я.

Этерн очень вовремя повернулся и надвое разрубил золотым мечом волка-хронофага, который, грозно скалясь, тянул к нему лапы с острыми когтями.

— Держись за моей спиной! — Этерн схватил песочные часы, что-то прошептал, и огромная куча золотого песка обрушилась на хронофагов.