Уже привычно из-под вездехода выскакивали крупные жуки и прочие насекомые.

Расположившаяся в грузовом отсеке Лапушка, наивно полагая, что никто её не видит, активно хватала всю эту живность в ловушки.

Жиря, восседающая на вездеходе соседей, то же время зря не теряла, забивая листья добычей.

— Они опять обжираются, — шепнула я Калебу.

— Вижу, — недовольно прорычал он не оборачиваясь. — Дома получат по первое число.

— Главное, чтобы опять плохо не стало, — не успокаивалась я.

— Пухляшка, ещё один жук на твоём листе, и я тебе лечебное голодание пропишу, — прокричал он. — Зелёная, тебя я тоже вижу. Был приказ много не жрать, что вам неясно?!

Лапушка застыла на пару мгновений и тут же сплюнула всё с ловушек.

— Одной проблемой меньше, — пробурчала я.

— Не холодно, Дали? — муж, сдерживая улыбку, обернулся ко мне.

— Нет, — я покачала головой, — опять жара на улице стоит. Интересно, заморозки ещё предвидятся?

— Не знаю, малыш, метеослужба на Кеплере работает из рук вон плохо.

— Не люблю холод, — проворчала я.

Впереди показался Торшоп.

На самом въезде мужики как цветочные гирлянды опять висели на единственном столбе и чинили связь.

Проехав мимо, мы направились прямиком к магазину. В глаза бросился новый дом с надписью "Почта". Раньше его вроде не наблюдалось. На крыльце с важным видом обнаружился и Камиль. Завидя нас, он мгновенно подобрался и нырнул в помещение. На двери почты тут же показалась табличка "закрыто".

— Так меньшой в своём новом логове. Его мы пока не тронем, — усмехнулся Калеб.

— Жаль, — вздохнув, сняла куртку, — я бы лучше с него начала.

— Не-а, малыш, от плана ни на шаг.

Остановившись у магазина, мы дружно слезли.

Мои зелёные девочки, не дожидаясь каких-либо приказов, подхватили холщевый мешочек и уползли в сторону администрации.

— Главное, посчитайте сколько там людей, — прокричал им вдогонку муж. — Зелёная, ты меня слышала? Проверить все окна.

Моя мухоловочка остановилась и кивнула всеми ловушками разом.

— Калеб? — я глянула на мужа. — Они ведь просто в разведку, правда?

— Не переживай, Дали, всё по плану.

Хм... Ну хорошо, пусть идут обследуют норку ежика старшего.

Нам же предстояло сделать покупки.

Поднимаясь по ступенькам на крыльцо, заметила, как из противоположного домика выглядывает Камиль. Вид у него как у затравленного кролика.

— К отцу рванёт, — предположил Калеб.

— Да и пусть, что они нам посреди города-то сделают?! Крысы в открытую не воюют. Распахнув дверь, мистер Петер запустил внутрь жену, затем нас и остался стоять у входа.

— Вам что надо? — взвизгнула супруга рыхломордого.

Я так и не узнала, как же её зовут.

— Вежливее будьте, — прорычала, скалясь в улыбке. — Я у вас в прошлый раз не всю пряжу забрала.

Нагло двинувшись вдоль стеллажей, заметила, что женщина рванула за мной, оставив мужчин без внимания. Миссис Ненси не отставала.

— Наглая девчонка, — вопила хозяйка лавки, — вам здесь не рады!

— Да я к вам не радоваться пришла, — спокойно парировала я, — мне бы пряжи и горшков... О вот оно! Миссис Ненси, взгляните. Самое-то для фиалок. Они у вас после пожара приболели...

У стены в деревянных ящиках действительно нашлись пластиковые горшочки. Судя по слою пыли, валяются они здесь не первый месяц.

— Не продаётся, — прошипела ежиха.

— Вот здорово! Тогда я их так заберу, — неожиданно подыграла мне соседка.

Я спокойно подняла лёгкий ящик, и мы двинулись дальше.

Пряжа, декоративные ленты, мыло. Бельевые верёвки, крючки для полотенец, кочерга. Зачем нам кочерга?

Хотя пригодится...

Мини-парник, ручная тяпка, набор носовых платков...

Я гребла всё, до чего руки дотягивались. Отыскав продовольственную корзину, и вовсе расплылась в оскале. Наши дела с миссис Ненси пошли веселее.

"Не продаётся!" "Не продаётся!" "Не продаётся!" — прилетало нам в спину.

Но мы делали вид, что не слышим этих наполненных ядом и злобой слов.

А тем временем где-то там у кассы негромко топал Калеб и мистер Петер.

Тихие мужские разговоры.

Достав небольшой рулон ткани для уборки, наконец, услышала заветное...

— Даллия, на выход!

— Конечно, любимый!

Закинув тряпку в корзину, мы поспешили к нашим мужчинам.

— Стойте, а деньги? — спохватилась ежиха.

Ты глянь, а ведь только что говорила — не продаётся.

Перехватив корзину, Калеб придержал для меня дверь. Мы спокойно спустились с крыльца, минуя кассу.

— Да я на вас жаловаться буду! Это грабёж...

— Ты всё проверил? — спокойно поинтересовался подполковник.

— Магазин пуст, — кивнул муж. — Всё чисто...

У вездеходов уже крутились Лапушка и Жиря.

— Справились? — Калеб забрал из их корешков сумку. — Сколько там человек?

Моя мухоловка быстро отогнула в сторону несколько цветков-ловушек.

— Три? — тут же сосчитал муж.

Девочки слаженно закивали.

— Тогда приступим, — мой злобный мститель сладко улыбнулся и что-то сжал в кулаке.

— Да как вы смеете! — верещала ежиха, подбегая к нам. — Да я вас.

Мощный взрыв не дал ей договорить.

Магазин Торшопа взлетел на воздух.

Пламя до вершины купола, пыль, дым...

Красота и зрелище.

Калеб забросил полную корзину в грузовой отсек вездехода, не обращая внимания, что по округе разлетаются горящие доски и пластик.

На улицу повалил народ из ближайших домов.

К нам рванул ежик и пара его людней.

— А вот и наши трое. И ещё один бадабум, — ощерился Калеб. — Как я скучал по этим дивным звукам.

Администрация взлетела на воздух.

Ещё один столб пламени. Чёрный дым заклубился по земле и краю прозрачных пластин купола...

Женщина истерично завизжала. Я же выдохнула и довольно потёрла руки.

Так хорошо на душе стало. Всё же пакостить порой приятно.

— Заткнись, а! — рявкнул Калеб, ежиха захлопнула рот и уставилась на него. — Передай мужу, пусть учится. Вот так дома поджигать нужно. Не умеет — пусть не лезет. Это ему первый урок.

— Всё, домой, — хохотнул мистер Петер. — Поход по магазинам удался.

Под звуки всеобщего хаоса мы спокойно покинули город.

За нашими спинами активно тушили пожар, таская воду из колонок.

Дни снова поплелись ленивой однообразной чередой смены рассветов и закатов. Всматриваясь в небо, я всё ждала прилёта военных.

Смутное предчувствие не давало покоя.

Ощущение грядущей беды. Тревоги. Меня съедало, то чувство непроходящего страха, когда в следующую минуту может где-то рвануть или что-то загореться. Оно мешало спать по ночам и заставляло оглядываться днём.

— Даллия, всё нормально?

Рука Калеба скользнула по моей талии, и я тут же оказалась прижата к горячему боку мужа.

Сидя на берегу реки, мы наслаждались покоем и наблюдали, как наши зелёные хулиганки ловят небольшую рыбёшку.

По воде расходились круги, поднималась муть.

— Даллия?! Чего притихла, — моих волос коснулось тёплое дыхание.

— Всё будет хорошо, когда Ежух со своим семейством исчезнут из наших жизней, — пробурчала я.

На противоположном берегу закачались кусты, и вспорхнули бабочки. Яркие голубые, жёлтые, красные крылышки переливались в лучах ослепляющего солнца. Пролетев немного над водой, они скрылись в густой траве.

— Не стоит так переживать, детка. Всё будет хорошо. Просто верь мне.

— Я верю, Калеб, но расслабиться не могу. Это чёртово золото! И надо было ему здесь появиться.

Лапушка поймала пару рыбёх и заспешила к вёдрам, стоящим на влажном песке. Закинув наш будущий ужин в них, мухоловка, активно перегребая корнями, понеслась на охоту, пытаясь соперничать с Жирей, которой сегодня явно больше фартило. Её ведро уже было заполнено наполовину.

— Дело не в металле, малыш, а в людях. Дело всегда исключительно в них. Но разве плохо заиметь свой маленький золотой прииск?