За первую половину 30-х годов объем полученных от «Эльзы» материалов превысил 3 тыс. листов. Москва высоко оценивала ее деятельность. В характеристике Центра говорилось: «…принята в высших дипломатических кругах… постоянно бывает в Женеве и Париже. Имеет доступ к служебным документам (шифртелеграммы, доклады, дипломатическая и личная переписка членов делегации). Встречается с дипломатами, офицерами рейхсвера — членами делегации и разведчиками.
Последним доказательством честной работы источника может служить полученная нами от него последней почтой копия совершенно секретной инструкции, данной Гитлером германской делегации в Женеве, о позиции, которую должна занять Германия на конференции».
Когда обстановка в Германии резко осложнилась, Центр поручил Парпарову сконцентрировать все свои усилия на работе с «Эльзой».
В 1937 году Парпаров был направлен в Голландию, для того чтобы оценить появившиеся там возможности для организации разведывательной работы по Германии.
Прибыв в Амстердам, Федор Карпович познакомился через резидента «легальной» резидентуры с материалами на «Роберта», проживавшего в качестве эмигранта в Голландии. Из документов было видно, что «Роберт» был разведчиком одной из западных стран и вел работу по Германии. В связи с острыми разногласиями со своим резидентом он подал в отставку еще два года назад и остался на постоянное жительство в Амстердаме.
Оценив ситуацию, Парпаров решил установить с ним контакт.
Через некоторое время отношения приобрели дружеский характер, и «Роберт» рассказал о своей прежней работе в разведке. Выяснилось, что он имел на связи агентуру, работающую по военно-технической проблематике. После тщательного анализа данных, сообщенных «Робертом», и возвращения его к работе на советскую разведку он восстановил связь со своей прежней агентурой и стал снабжать Пар-парова важной информацией. Материалы «Роберта» освещали главным образом строительство военных судов, аэродромов и посадочных площадок. Сведения отличались точностью и высоко ценились Разведупром Красной Армии.
В характеристике Парпарова за 1937 год говорилось: «Работа Парпарова была плодотворной, прекрасный вербовщик по своему призванию, смелый, культурный, обладает выигрышной внешностью. Владеет немецким, английским и частично французским и испанским языками. Он дал нам несколько хороших, серьезных дел, которые не потеряли своего значения и сейчас».
Однако успешная работа была прервана в связи с отзывом Парпарова в начале 1938 года в Москву. Причиной его было предательство сотрудника военной разведки, знавшего Парпарова. После прибытия в Центр Федор Карпович некоторое время работал в его структуре. Однако судьба многих выдающихся разведчиков 30-х годов не обошла и нашего героя — 27 мая 1938 г. Парпаров был арестован. Как ему объяснили, причиной ареста были совместная работа с арестованными сотрудниками ИНО Гордоном и Силли, а также рекомендации, которые ему дали для работы в разведке уже репрессированные к тому времени Дерибас и Смирнов. Лишь в июне 1939 года следственное дело было закрыто «за отсутствием состава преступления».
Выйдя на свободу, Федор Карпович не раз обращался к руководству НКВД, предлагая восстановить контакт с находившимися у него на связи источниками. Однако ответа не получил. Через отдел кадров ему было предложено устраиваться на работу в народном хозяйстве.
До 1940 года Парпаров работал юрисконсультом на одной из фабрик Москвы. Затем его снова пригласили на работу в разведку. В конце 1940 года, когда подготовка Германии к войне против СССР шла полным ходом, Парпарову было дано задание выехать нелегально на встречу с «Эльзой». Цель — получение сведений, касавшихся подготовки Германии к войне на Востоке.
Задание было выполнено. «Эльза» сообщила о концентрации германской армии на юго-восточном направлении и передала другие сведения. Особо важное значение имела информация о наращивании Германией своих войск на югославской границе, которые затем, как известно, были введены в эту страну для подавления народного восстания. (Это несколько отсрочило время нападения Гитлера на СССР.)
Активная работа с «Эльзой» продолжалась до весны 1941 года. Связь с ней прервалась в связи с началом войны.
Забегая вперед, отметим, что после окончания войны в 1945 году были предприняты активные поиски «Эльзы». Разведка намеревалась выяснить ее положение и оказать в случае необходимости материальную помощь, поскольку Германия после поражения в войне переживала тяжелые времена. После многочисленных попыток удалось наконец отыскать родственника «Эльзы», который сообщил, что в результате полученной во время бомбардировки контузии она находится в больнице в американской зоне оккупации в безнадежном состоянии. Вскоре «Эльза» скончалась.
В конце 1940-го и в начале 1941 года Парпаров с легальных позиций выполнял задание Центра в Прибалтике. Война застала его в Литве. Вместе с ним находилась и его семья. Эвакуироваться пришлось под непрерывными бомбежками и под огнем немецких танков. С большим трудом добрались до Москвы. Пройдя военные сборы, он получил новое задание. Ваш фронт, сказали ему руководители разведки, находится за линией фронта. Ему предстояло отправиться в Швейцарию и с территории этой страны организовать работу по сбору информации в Германии.
В Европу было решено следовать через восточные государства, в частности через Иран. Предполагалось использовать для этого приобретенный им в свое время паспорт одной из латиноамериканских стран. Разведчик должен был продлить документ, так как срок его уже истек. Однако в посольстве отказались продлить документ. Использовать другие возможности для выезда в Швейцарию тоже не удалось. Запасные варианты разработаны не были.
В апреле 1943 года Парпаров был отозван в Москву и направлен на работу в 4-е управление НКГБ СССР, которое занималось ведением разведки и организацией диверсионной работы на территории, занятой противником.
В 1944 году Федор Карпович как крупный специалист по Германии был переведен в Главное управление по делам военнопленных и интернированных. Особое место отводилось работе с бывшим командующим 6-й немецкой армии фельдмаршалом Паулюсом.
Фельдмаршал принадлежал к элите германского генералитета, участвовал в разработке плана «Барбаросса», был знаком с военнотеоретическими концепциями и практическими замыслами высшего немецкого командования. Парпаров сумел установить нормальные отношения с фельдмаршалом, обсуждал с ним различные военные вопросы, что учитывалось при выработке прогнозов развития событий на различных участках советско-германского фронта.
Важное значение работе с Паулюсом придавалось после окончания войны, во время подготовки к Нюрнбергскому процессу, на котором Паулюс должен был выступить свидетелем обвинения. К этому времени он вступил в Антифашистский союз немецких офицеров, а затем в Национальный комитет свободной Германии.
Готовясь к процессу, фельдмаршал много работал над материалами, касавшимися разработки планов развязывания войны в Европе, захватов Франции, Бельгии, Голландии, Дании и др., разработки и осуществления плана «Барбаросса».
Федор Карпович помогал в подборе интересовавших Паулюса материалов. Это позволило последнему успешно выступить на Нюрнбергском процессе.
В знак благодарности за эту помощь и содействие в ознакомлении с жизнью народов Советского Союза, его культурой и историей он подарил Федору Карповичу две написанные им самим картины. Мало кто знает, что Паулюс был не только крупным военным деятелем, но и неплохим художником. Одна из этих картин, переданная сыном Федора Карповича, находится сейчас в музее Русской армии.
В связи с репатриацией немецких военнопленных из СССР 24 октября 1953 г. фельдмаршал Паулюс выступил с заявлением в адрес советского правительства, где были такие слова: «Прежде чем я покину Советский Союз, я хотел бы сказать советским людям, что некогда я пришел в их страну в слепом послушании как враг, теперь же я покидаю эту страну как ее друг».
