Выполняя указание Центра, оперработник Павел, который находился в это время в Берлине, принимая участие в советско-германских торговых переговорах, восстановил контакт с «Винтерфельдом». Поскольку «Винтерфельд» в это время работал в Экономико-политическом от теле МИД, через него удалось получить ряд документов о торговых переговорах Германии с другими партнерами.

В связи с возвращением Павла в Советский Союз контакт с «Винтерфельдом» был вновь потерян. В сентябре 1940 года Центр принял окончательное решение восстановить с ним связь, но сделать это сразу не удалось. Однако 3 июня 1941 г. новый резидент в Берлине Захар сообщил, что «Винтерфельд» установлен, живет за городом, работает на прежнем месте.

Центр принял решение направить в Берлин под официальным прикрытием специально для установления контакта с «Винтерфельдом» уже упоминавшуюся Горскую, которую агент лично знал. Горская проследила маршрут следования «Винтерфельда» с работы домой и провела с ним встречу на станции Кёпеник 14 июня 1941 г. «Винтерфельд» рассказал разведчице, что вернулся в семью, он — секретарь ячейки НСДАП в своем поселке. Старший сын его — мотоциклист в ударной части СС, младший, 17 лет, собирается пойти добровольцем в армию. Сам «Винтерфельд» продолжает работать курьером в МИД. Его возможности стали более ограниченными из-за строгого контроля за прохождением документов со стороны службы безопасности министерства. Однако он выразил готовность, как и прежде, оказывать нам помощь.

По словам «Винтерфельда», слухи о войне с СССР вызвали в народе недоумение и некоторую растерянность. Всем известно, что у СССР нет никаких территориальных претензий к Германии, что СССР помогал Германии продовольствием, сырьем, и непонятно поэтому, зачем надо воевать с русскими. В этих словах агента явно прослеживалась его сохранившаяся симпатия к советским людям. В то же время он заметил, что в народе очень сильна вера в Гитлера, а его армия хорошо организована и дисциплинированна.

Очередную встречу с «Винтерфельдом» Горская назначила уже, как выяснилось, накануне войны. Она не состоялась по причине того, что к этому времени гестапо практически перекрыло все входы и выходы в советские учреждения. Никто не мог войти или выйти из здания советского полпредства без ведома гестапо. С первых часов войны сотрудники посольства СССР были интернированы и в товарных вагонах вывезены через Турцию на родину. Среди них была и Горская.

В связи с тем что договориться о способах связи с «Винтерфельдом» на чрезвычайный период не успели, Центр в октябре 1941 года предложил резидентуре в Стокгольме попытаться вновь установить с ним связь. Однако эта попытка не удалась.

Больше с «Винтерфельдом» наши разведчики не встречались.

Любовь и разведка, как лед и пламень, понятия, казалось бы, несовместимые. Какие могут быть сантименты там, где должны царить трезвый расчет, осторожность, предусмотрительность и вместе с тем разумный риск? Но это только на первый взгляд. В разведке работают живые люди, а не роботы, и им присущи обычные чувства. Они, как и все, переживают радости и горе, душевный подъем и уныние, подавленность. Может быть, именно в такой специфической сфере деятельности, как разведка, чувства дружбы, привязанности, а порой и любви, проявляются наиболее остро, определяют поступки и поведение людей.

Да, партнеры, участвующие в совместной опасной и требующей внутренней собранности работе, когда эмоциональные порывы могут привести к беде и даже к гибели, вынуждены глубоко прятать личные переживания, контролировать их. И все же… Разведка — это прежде всего взаимоотношения людей в необычных обстоятельствах, и от чувств, испытываемых ими друг к другу, нередко зависит очень многое. Разумеется, для настоящего разведчика превыше всего — долг, и, если он, повинуясь сиюминутным настроениям и страстям, забывает об этом, он перестает быть разведчиком.

Об одной трагической и одновременно удивительной, полной жизни истории и пойдет наш рассказ. Это история любви, верности, самопожертвования и долга.

Берлин, 1931 год. За столиком в уютном кафе сидел молодой, со вкусом одетый мужчина. На столике лежали иллюстрированный журнал в яркой обложке и газеты. Посетитель углубился в чтение и неторопливо пил кофе, изредка поглядывая на входную дверь. Он явно кого-то ждал. Наконец дверь открылась и вошла изящная, миловидная женщина лет тридцати. Она осмотрелась, заметила на одном из столиков красочный журнал и, скрывая смущение, направилась к нему. Мужчина встал, вежливо представился, отодвинул стул, приглашая даму к столу. Она назвала себя, подала руку и заняла место напротив.

Федор и «Марта» — так эти двое впредь будут именоваться в переписке с центральным аппаратом внешней разведки и навсегда под этими именами останутся в архивных делах. Их встрече в малолюдном кафе предшествовал целый ряд событий.

В Германии бурлила политическая жизнь. Адольф Гитлер не скрывал притязаний на власть. Советскому правительству требовалась достоверная информация о внутреннем положении и внешней политике Германии, о позиции европейских государств и США.

Однако опытных разведчиков в то время было мало, и этот пробел приходилось восполнять за счет молодых, целеустремленных и смелых сотрудников, беспредельно преданных Родине. Для Федора, разведчика-нелегала, командировка в Германию была первой серьезной пробой сил, началом оперативной работы за рубежом. Обосновавшись в Берлине как коммерсант средней руки, он и выглядел преуспевающим молодым предпринимателем, одновременно занимающимся журналистикой.

Федор понимал, что для того, чтобы получать необходимую руководству страны информацию, нужно добраться до «кухни», где готовятся политические решения, проникнуть в высшие сферы немецкого государства. Но как выйти на правящую верхушку? С легендой коммерсанта вряд ли можно рассчитывать на успех. К ведущим политикам, высоким военным и гражданским чинам подойти трудно, рассуждал разведчик. А что если обратить внимание на обслуживающий их технический персонал? Люди этой категории обычно немало знают.

В конце концов Федор решил поместить в берлинской газете объявление следующего содержания: «Молодой предприниматель ищет партнершу для совместного времяпрепровождения и помощи в журналистской работе. Полная конфиденциальность гарантируется». Конечно же, его одолевали сомнения, будет ли толк от такого обращения через газету. Какая уважающая себя женщина рискнет на такое знакомство? Еще меньше надежды, что она окажется носительницей секретов. Да и не привлечет ли оно внимание местной полиции? «Без счастья и в лес по грибы не ходи!» — вспомнил Федор поговорку и стал с волнением ждать результатов своей инициативы.

Через пару недель на его имя пришло письмо. «Хотела бы познакомиться с Вами, если Вы обладаете такой скромностью, как обещаете, — писала незнакомая женщина. — Я из лучшего берлинского общества, куда и Вас охотно введу, когда мы познакомимся. Я замужем, но очень часто бываю одна, так как слишком честна. Вы должны сами решить, хотите ли познакомиться со мной.

P.S. Как только Вы мне ответите, Вы узнаете, кто я. Конечно, доверие необходимо».

«А вдруг это как раз то, что нужно? Ведь риск — благородное дело!» — подумал Федор. Его заинтересовали слова о принадлежности к «лучшему берлинскому обществу». Вчитываясь в строчки письма, он почувствовал, что за ними кроется страдающий от одиночества, легкоранимый и несчастливый в семейной жизни человек.

Разведчик решил действовать и позвонил по указанному в письме телефону. И вот молодые люди сидят в кафе, испытывая неловкость от необычного способа знакомства, но она быстро проходит. Завязывается оживленная беседа, и «Марта», поколебавшись мгновение, говорит, что ее муж является ответственным чиновником МИД Германии.

Незаметно летело время, а «Марта» все говорила и говорила. Казалось, она была рада возможности излить душу. Она откровенно рассказывала совершенно незнакомому человеку о своей жизни, о муже, его постоянной занятости служебными делами, его черствости и сухости, о своей матери, берлинском обществе.