Поводом для слухов также стал произошедший ранее инцидент с тем же или, возможно, другим придворным, подвергшимся преследованиям «по подозрению» в некой любовной связи с Анной²³. Если этот инцидент имел место осенью или зимой 1527 года, то виновником – если таковой действительно был – мог оказаться и Уайетт, который исчез из придворной жизни сразу же после своего возвращения вместе с сэром Джоном Расселом из дипломатической поездки в Италию, где он приобрел новейшее издание стихов Петрарки. Скрываясь в замке Аллингтон, он проводил время за чтением и работой над английской версией сочинения Плутарха «О спокойствии духа» (Περί ευθυμίας), которое перевел на латинский язык французский ученый Гийом Бюде; свой перевод трактата Уайетт отправил с гонцом Екатерине в качестве подарка к новому, 1528 году²⁴.

Вероятно, Уайетт предложил «служить» Анне, как это предписывал рыцарский кодекс, но слишком увлекся и всерьез в нее влюбился, однако с ее стороны вряд ли было нечто большее, чем просто флирт, кокетство и, возможно, даже насмешки – этим мастерством она со временем овладела в совершенстве²⁵. Какими бы достоинствами ни обладал Уайетт, у него было два существенных недостатка, препятствовавшие их отношениям: он был беден и к тому же женат. Если она не сразу уступила ухаживаниям женатого Генриха, то с какой стати ей отдаваться Уайетту? Как пишет Джордж Уайетт, «эта молодая леди, занимая высокое положение при дворе и находясь в окружении стольких неженатых галантных кавалеров, едва ли могла остановить свой выбор на человеке, который уже был женат». Кавендиш, которого тогда вряд ли можно было заподозрить в симпатиях к Анне, ничуть не сомневался в том, что в то время, когда Генрих впервые обратил на Анну внимание, она была «девицей»²⁶.

Летом 1525 года, пока Уайетт добивался расположения Анны, в Англию для переговоров прибыли послы Луизы Савойской. Ди Пассано появился в Лондоне в июне, а Бринон задержался и приехал лишь 26 июля. В то время Генрих был погружен в размышления о том, как «следует» поступать монарху в вопросах передачи власти. Тансталл предупредил его об опасностях спорного престолонаследия. Обстоятельства складывались так, что его единственной наследницей была принцесса Мария, однако в этот период жизни король и помыслить не мог о том, что престол может наследовать женщина. В истории Англии еще не было случая, чтобы страной правила женщина-монарх, ведь основные аспекты королевской власти, такие как командование войсками, традиционно считались мужской прерогативой. Если женщина на престоле выходит замуж за англичанина, то он (по словам самого Генриха) становится «ее правителем и, таким образом, в конечном итоге правит страной». Если же она выходит замуж за иностранца, это неизбежно создает для страны угрозу порабощения. Он был убежден в том, что женщина на троне – это неизбежный риск кризиса престолонаследия или гражданской войны²⁷.

Впрочем, в то время у Генриха уже был сын. 18 июня во дворце Брайдуэлл, подальше от Екатерины, но на виду у всех остальных, Генрих возвел своего внебрачного сына Генри Фицроя в самый высокий дворянский ранг. Сначала ему был присвоен титул графа Ноттингемского, после чего шестилетний мальчик преклонил колени перед отцом и был пожалован титулами герцога Ричмонда и герцога Сомерсета. Вскоре Генрих наделил его полномочиями лорда – наместника Ирландии и хранителя Шотландских Марок²⁸.

В то время мало кто удостаивался столь высоких званий. Отец Генриха носил титул графа Ричмонда, когда завоевал корону в сражении при Босворте. Последними обладателями титула герцога Сомерсета были предки Генриха по линии Бофортов, появившиеся на свет в результате внебрачной связи Джона Гонта и Кэтрин Суинфорд. Последним графом Ноттингемским был Ричард, герцог Йоркский, младший из принцев, бесследно пропавших в Тауэре. Для Екатерины Арагонской все это могло означать одно – ее дочь может лишиться прав на престол.

Она не ошибалась в своих предчувствиях. Положение незаконных детей могло полностью измениться. К примеру, папская булла и королевский указ 1396–1397 годов позволили узаконить четырех внебрачных детей Джона Гонта и Кэтрин Суинфорд. Екатерина, которая всегда ревностно оберегала положение и титулы своей девятилетней дочери, ничем не выдала внутреннего негодования, однако ее действия не на шутку разгневали Генриха²⁹.

Щедрость короля коснулась не только Фицроя. В тот же день он возвысил своего двоюродного брата Генри Куртене, пожаловав ему титул маркиза Эксетера, а его племянник Генри Брэндон, сын младшей сестры Генриха и герцога Саффолка, стал графом Линкольном, хотя ему было всего два года. Повышение получили несколько соратников Генриха по турнирам, а отец Анны был удостоен титула виконта Рочфорда. Болейны наконец-то были причислены к высшему сословию напрямую, а не через выгодные браки. Томас Болейн покинул должность придворного казначея³⁰.

Получение дворянского титула не могло не обрадовать брата Анны, Джорджа Болейна, поскольку титул передавался по наследству. Джордж к этому времени уже занимал должность камергера личных покоев короля и пользовался расположением Генриха. Ранее в этом же году он женился на Джейн Паркер, и король пожаловал львиную долю ее приданого, составившего 2000 марок (более 1,3 миллиона фунтов в переводе на современные деньги)³¹. В числе свадебных подарков было шесть серебряных блюд и четыре серебряные тарелки, на которых позже появится новый герб семьи и будут выгравированы буквы I (она же J) и B³².

Вспышка чумы заставила многих жителей Лондона бежать из столицы, и Генрих провел оставшиеся месяцы 1525 года в продолжительной охотничьей поездке, которую он начал в Виндзорском лесу, а потом не спеша сделал круг, проехав через Бакингемшир и Хартфордшир к Амптхиллу в Бедфордшире. Куда бы он ни направлялся, за ним неизменно следовали его верные слуги, среди которых был и Джордж Болейн³³. Порой Генрих останавливался на ночь в принадлежавших ему поместьях и охотничьих домиках, кочуя от одного места к другому, иногда – в специально приготовленных для него покоях в монастырях, таких как Редингское или Уолтемское аббатство, или в приорате Данстебл, которые когда-то были основаны его предшественниками. Время от времени король возвращался в более привычную для себя обстановку Виндзорского замка. Часть пути его сопровождала Екатерина, однако потом она удалилась в аббатство Уоберн, не желая ограничивать его свободу.

Уолси тоже покинул Йорк-плейс в Лондоне и переехал в Мур (или Мур-парк), обнесенный рвом особняк, расположенный в живописной местности неподалеку от Рикмансворта в Хартфордшире. Здесь, получив указания от Генриха, которые доставил гонец, Уолси уединился на несколько недель с ди Пассано и Бриноном, чтобы завершить работу над первым этапом проекта, который должен был кардинально изменить ситуацию в международной политике. Генрих был разгневан предательством Карла после сражения в Павии и отказом императора оказать ему достойную поддержку в Великой кампании. В обмен на гарантии мира и будущего военного сотрудничества Луиза согласилась заплатить Генриху два миллиона золотых экю (более полумиллиарда фунтов в современной валюте): из них 50 000 Англия должна была получить сразу, а остальную сумму – частями. Луиза также пообещала долю прибыли от доходной торговли каменной солью. Так начиналась подготовка к совместным действиям Англии и Франции против Карла³⁴.

Возможно, надеясь расстроить англо-французский союз, Карл предложил выплатить часть долгов Генриху, но при этом подтвердил свое намерение жениться на своей кузине Изабелле Португальской. Свадьба должна была состояться во дворце Алькасар в Севилье на Новый год. Получив эти известия, Генрих почувствовал, что его решение сблизиться с Францией было вполне обоснованным³⁵.

Рождественские праздники 1525 года прошли тихо. Поскольку эпидемия чумы в столице еще не закончилась, Генрих и Екатерина провели зимний сезон в Элтеме, в окружении двора в уменьшенном составе³⁶. В первые дни нового года Генрих продолжил разъезжать по стране в сопровождении нескольких членов свиты и окончательно вернулся в Гринвич к концу января³⁷. Ему было о чем подумать: его любовница Мэри Болейн ждала ребенка. Ее сын, которого она назовет Генри в честь короля, скорее всего, был не от Генриха, а от ее мужа Уильяма Кэри. Ребенок должен был родиться в марте. Дата его рождения часто оспаривается, однако в трех разных документах есть сведения о его возрасте на момент смерти его отца, Уильяма Кэри, что позволяет сделать довольно точные расчеты³⁸.