В троих Зверь опознал людей. Один здоровенный, мощного телосложения, с густой неряшливо подстриженной бородой, другой наоборот, низкий, с мелким злым лицом и женщина. Высокая и статная, она была коротко острижена и то и дело почесывала ежик золотистых волос, будто бы еще не привыкла к подобной прическе. Все трое были затянуты в глухие комбинезоны с множеством карманов, поверх которых была надета силовая броня. Здоровяк и женщина держали в руках оружие — какой-то навороченный огнестрел. А третьему примитивный металл был не нужен. Его аура полнила магия.
Но лишь последний член группы вызвал у того, кого некий недалекий землянин назвал «Шариком», приступ бешенной, древней и лютой злобы.
Он был кауром.
Высокий, хлипкий на вид. Каур щурил большие темные глаза и периодически косился на коммуникатор. Несмотря на то, что здесь не было особо жарко, голубоватая кожа была вся покрыта испариной.
Впрочем, зверь догадывался, почему.
— Это тут. Возмущения зашкаливают, — пробормотал низкорослый маг.
— А я что говорил! — немного истерично воскликнул каур. Он явно чувствовал себя не в своей тарелке. То ли из-за сомнительной компании, то ли еще из-за чего-то.
Он повел пальцами и над его левой рукой раскинулись трехмерные модули. Маг осторожно обошел вокруг закопченного кострища, а солдаты взяли под контроль периметр, не переставая при этом отчаянно переругиваться:
— Гара — север…
— Засунь себе в сраку свой север!
— Делай, что тебе говорят, сука, пока башку твою тупую не открутил!
— Пошел нах*й, волосатый ублюдок! Только замаячь перед глазами, хрен отх*ярю…
— Да вы можете, наконец, заткнуться⁈ — взмолился каур, которому, как видно, до смерти надоела эта бесконечная перепалка.
Девица что-то хотела сказать, но наткнувшись на взгляд мага, прикусила язык.
Зверь мысленно поморщился, наблюдая это представление. Смертные… Сколько эмоций и сколько лишних телодвижений… Так глупо тратить жизнь… Тем более что для спустившихся в ложбину она уже заканчивалась. Для всех, кроме одного.
Маг и каур принялись исследовать недавнюю стоянку двух Демонов. Зверь прекрасно видел то, что их интересовало. Его Хозяин искусно навесил на Демонов несколько свернутых чар, которые следуя заданной программе, покинули своих носителей и развернулись только тогда, когда те убыли восвояси. Сейчас здесь все смердело Хаосом и его незадачливыми отпрысками. Многочисленные кляксы изначально субстрата расплескались по камням и пропитали гравий. Кауры и охраняющие базу наемники не могли не заметить подобной кучи дерьма прямо под своим носом. Не могли не заметить и не отправить патруль на проверку.
Но пора было действовать.
Зверь задрал голову к небу и выдул стайку чар. В отличие от большинства магов этой галактики, ему не было нужды заранее их готовить и «подвешивать». Как существу изначально магическому, ему было достаточно четко представить результат и выделить на него силы, чтобы заклятья сами, как ручей в пересохшее русло, вошли в сформированную волей форму.
Чары раскинулись над тесниной дрожащей сетью. Человеческий маг что-то почуял, но размазанный силуэт зверя уже распластался в воздухе в стремительном прыжке. И через пару ударов сердца приземлился прямо посреди группки смертных. Лишь Гара успела дернуть стволом и послать в его сторону снаряженную проклятьем пулю. Но даже ее, усиленных разгонными амулетами рефлексов, не хватило, чтобы потягаться с тем, кто всего на немного моложе вечности.
Низенький маг был крут по человеческим меркам. Он даже успел активизировал щиты и «достать» несколько ударных чар, но его соперник был совершенно иного уровня, нежели те, с кем ему до того приходилось встречаться. Чары, выпущенные зверем, прошили выставленные щиты, словно их и не было. Многокомпонентный конструкт облепил жертвы и в то же время выпустил второй слой, призванный погасить выброс магической энергии. База кауров ничего не должна была учуять.
Уже через мгновение острые, словно бритва, рога зверя располосовали людей на несколько кусков. Не помогли ни магически, ни силовые щиты, ни броня, ни магия.
Остался лишь каур. Он осел на землю и, закрыв голову руками, свернулся в позу эмбриона. Тощее тело била крупная дрожь, а аура страха залила теснину, словно тягучее тесто форму для сладостей.
Зверь, шурша битым камнем, медленно обошел поле… не битвы, а скорее побоища, с интересом рассматривая угасающие ауры людей. А затем, не обращая внимания на оставшегося в живых синелицего, уселся на задницу и погрузился в волшбу. Ему предстояло поистине ювелирная работа.
— Ты от н-него?.. — запинаясь, вопросил каур, высунув голову из-за рук, за коими он прятался, считая, видимо, непреодолимой преградой для страшного врага.
Но зверь не ответил. Он был очень занят. И каур понял, что его лучше сейчас не беспокоить.
Наконец, зверь закончил чаровничать, медленно поднялся, и, ступая по осыпающемуся гравию, подошел к тщедушному хрену. Ему был приятен его страх. Видя приближающуюся смерть, каур задрожал еще сильнее, приготовившись перейти в иные формы существования. Трехмерные модули, порхающие над его рукой, рассыпались в прах от близкого соседства с существом, которое одним своим присутствием могло убивать жизнь, как биологических объектов, так и техники.
Зверь опустил голову и направил рога прямо в лицо кауру. По острым граням заплясали голубоватые разряды силы, а взгляд иномировых буркал вдруг разгорелся с мощью карликовых звезд.
Тот, кого, называли Шарик, негромко рыкнул, выбросив еще несколько заклинаний, и мертвые тела зашевелились. Плоть вскипела, замешиваясь с костями и кровью навроде густого теста, и быстро сформировалась в изломанные человеческие фигуры. Не прошло и минуты, как на месте груды искромсанного мяса встали знакомые кауру наемники. Они были обнажены и словно бы и не дышали.
Зверь оторвал потусторонний взгляд от лица синекожего и вдруг, словно бы обращаясь к небесам, или, быть может, к скалам, спросил глубоким надтреснутым басом:
— Звать?
— Саукан! — в то же мгновение отозвался каур.
Зверь с минуту обозревал окрестности, словно бы и забыв о поверженном пленнике. Казалось вечернее небо и голые скалы полностью поглотили его внимание. А каур боялся даже моргнуть.
Неожиданно он ощутил странный запах. Могучее тело неведомого чудища, что явилась от его Хозяина, источало слабый, едва уловимый аромат, так похожий на аромат цветов дунк-дунк, с его родной планеты Соорис.
Откуда? Как? Почему иномировая тварь пахнет цветами? Поглощенный дрожью разум заметался по черепной коробке пытаясь найти ответ на этот вдруг показавшийся настолько важным вопрос. На некоторое время страх отступил.
— Буря. Скоро, — продолжая рассматривая небо, пророкотал зверь.
Каур вздрогнул, отвлекшись от мыслей про цветы с Соориса. И в этот момент зверь извлек ментальные щупальца из его головы. И каур снова ощутил накатывающий ужас.
— Хозяин. Одобряет. Саукан.
Каур почувствовал, как его накрывает волна радости и восторга, что в мгновение ока смыла склизские страхи. А могучий быкообразные зверь предстал пред ним совершенно в ином свете. Это больше не был безжалостный убийца. Это был эмиссар. Посланник далекого Хозяина, коему еще в детстве присягнул Саукан по настоянию родителей.
Тепло укутало его сознание. Ведь теперь он больше не был чужим среди своих. Теперь он был не один.
Зверь усмехнулся про себя. Бедный глупыш даже не подозревал, насколько он теперь был не один. Зараза повелевающих чар угнездилась у него в мозгах, скрывшись в далеких воспоминаниях о цветах у дома.
Что ж. Почти все сделано.
Зверь еще раз проверил цепи заклятий и активировал последние чары.
В тот же миг, изломанные фигуры дернулись, оживая в подобие жизни. А их дотоле висящая клочьями одежда принялась сростаться вновь, возвращаясь к своему обычному виду.
Когда процесс, под восхищенным взглядом каура, был завершен, зверь, наконец, смог облегченно вздохнуть. Проделанная работенка была не из легких. Даже для него. Темпоральные чары вообще слыли одними из самых сложных в известной вселенной. Но дело того стоило. Теперь у него и у его Хозяин есть три Куклы и один Зараженный в Цитадели.
