Но вдруг пространство со стоном расслоилось и буквально выплюнуло ярко красное существо. Само его прибытие громыхнуло раскатистым громом по всем окрестностям, возвестив каждого, кто имеет хоть какое-то отношение к магии, что эти места почтила своим присутствием божественная сущность.

Тело бога увито многочисленными татуировками, вокруг острых рогов горело синее пламя, чьи всполохи не мог сбить даже вакуум, а уродливую морду полнил гнев.

Ганеш помахал рукой, словно разгоняя мух.

— Шиг, брат, кончай шхериться. Сейчас я выбью из ублюдка всю дурь, скопившуюся за тысячелетия! — прорычал он.

Громовой голос бога раскатился по межзвездному пространству, зародив парочку ураганов на дальних планетах.

Разведывательные чары замерли, повинуясь приказу далекого хозяина. А Ганеш обросил взглядом преграду, ради сокрушения которой он сюда прибыл.

Ибо в этом далеком мире, волею судьбы укрылся давний враг, что уже тысячелетия должен был быть съеден Драконами Пустоты.

Но пробиться в Рран было не так-то и легко. Целая система щитов простиралась насколько хватало глаз, отгораживая этот мир от всей остальной вселенной. Мощи, ежесекундно выкачиваемой в них, хватило бы, чтобы рождать по звезде в неделю. И самое обидное, что он сам дал добро на сооружение этой защиты! Кто же знал, что каким-то образом древний враг сумеет пробраться в хитрую операцию, что решила провести Великая Троица? Буквально восстать из пепла?

И теперь он пытается прибрать весь их проект к рукам и, черт подери, преуспевает в этом!

Но дни его сочтены. Теперь великий Ганеш явился, чтобы лично отправить его туда, откуда он явился и даже дальше.

Больше бог не медлил. Да, защита Ррана крепка и очень хитро устроена, но у него есть на это ответ.

Сила. Чудовищная сила. Неизмеримая мощь, что уже уничтожила десятки подобных ему.

Бог размахнулся и ударил по защите голыми руками. Его кулаки обрушились на щит, содрогая пространство. Дрожь пронеслась по сложным связям, активируя все новые слои щитов, чтобы противостоять разгневанному богу. Каждый удар вызывал перегрузку системы, и он ощущал, что, даже питаясь столь могучими силами, она не способна устоять…

— Ба! Какие гости, ха-ха…

— Ты⁈

Худощавый силуэт возник средь звездной ночи по ту сторону барьера. Остророгий бог грязно выругался и ударил с новой силой. Да так, что эхо этого удара разнеслось на миллионы километров.

Незамутненная грубая сила, зачерпнутая прямо из его божественного резервуара, ударила по невидимой преграде… И взорвалась нестерпимо ярким заревом.

Опаленный бог в гневе посмотрел на давнего недруга и разразился целой серий чудовищных ударов в ярости содрогая саму плоть вселенной. Каждый из них, попадая в систему щитов, сносил целые слои защиты, но на их месте тут же вырастали новые.

Его же враг с улыбкой рассматривал эти потуги. Наконец, рогатый бог прекратил попытки, поняв, что, хотя защита и поддается, так он будет ее прорывать еще эоны лет.

— Ты! Мертвый ублюдок! — наставил он на Ледяного когтистый палец.

— Странно это слышать от того, кто вырос из гнили Хаоса, — парировал висящий в пустоте худощавый бог. Возможно, он и беспокоился за защиту, но виду не подавал.

— Не более чем ты сам!

— У меня хватило воли изменить свою судьбу!

— Подставив под угрозу всех нас! — рыкнул Ганеш и вдруг испустил изо рта струю огня.

Рыжее косматое пламя быстро приобрело нестерпимо белый цвет, нагревшись до миллионов градусов. Если бы сторонний наблюдатель мог в это время обозреть нижние планы, то понял бы, что божественное пламя пронизает их все, стремясь выжечь управляющие контуры щита. По межзвездному пространству пошли трещины, сама материя не могла долго выдерживать столь ужасающую мощь…

Но вдруг бог прекратил атаку. То ли устав, то ли опасаясь за целостность вселенной.

— Так чего же ты хочешь? — вдруг довольно спокойно спросил он Зога.

— Ты можешь и сам догадаться.

— Ты же понимаешь, что это невозможно! Время нельзя обратить вспять!

— Предлагаешь мне сдаться и помереть? — Ледяной, а по пергаментной коже пошли сочащиеся морозным дыханием трещины.

— Так было бы лучше для нас всех.

— Думаю, ты уже мог бы догадаться, насколько мне плевать на «всех».

И эта фраза вновь вывела Ганеша из себя. Он взревел, рога окутало искрящееся марево, и в следующее мгновение рассвирепевший Глава Троицы вновь обрушил чудовищные удары на возведенную «Отбором» защиту. И на этот раз она ощутимо дрогнула.

Затянутая пластиком и металлом комната была та же самая, и даже каур был тем же самым. Но что-то неуловимо изменилось…

Четыреста Первый выглядел еще хуже, чем в прошлый раз. Он переминался с ноги на ногу, дрожал как осиновый лист, большие глаза потускнели и приобрели перламутровый оттенок.

— Я запер его! Заманил в защищенный ангар и запер! — возбужденно прошептал он замешанным на страхе и возбуждении голосом. — Он там! Убей его!

Я тяжело вздохнул. Честно говоря, махаться с неизвестным хреном для защиты этого синюшного урода мне совершенно не хотелось. Я только-только начал разгребать Ахар-Бадабаново добро, когда телепорт выдрал меня из Абразового Лога и переместил к кауру. На этот раз Четыреста Первый не разыгрывал комедию с засылкой полудохлого непися, а прямо портанул к себе. То ли настолько пересрался, то ли нашел еще один способ обойти систему, которая все больше напоминала одну большую дыру.

— Конкретнее. Только покороче, — прорычал я.

У меня была просто уйма дел! А тут еще чудовищная головная боль, разбудившая в середине ночи, и нее утихающая и по сей час! Будто две стотонные кувалды, разгоняясь откуда-то из-за края мира, долбили по вискам с монотонной неумолимостью.

Потирая виски, я выслушал сумбурные объяснения трусоватого каура. О том, что он давно наблюдал за одним из своих Координаторов, что тот подозрительно часто шляется «подышать воздухом» за периметр базы, что у него появились странные связи с отрядом тупоголовых наемников, что каждый раз, когда Четыреста Первый его видит, Дар указывает, что Саукан (так зовут этого Координатора) одержим хладными силами…

— Хватит! — подняв руку я, наконец, оборвал его бессвязные причитания. — Веди меня к нему, на месте разберемся.

Башка раскалывалась, но с этим делом надо было кончать. Каур мелко-мелко закивал, командой на коммуникаторе открыл дверь комнаты и практически вприпрыжку побежал в глубь базы.

Сквозь забранное решеткой окно был виден метавшийся по ангару каур. В руках его была монтировка, он что-то кричал, но бронированное стекло не пропускало ни звука. Даже удары по нему выглядели как слабое постукивание.

— Ты уверен, что это он?

На лице Четыреста Первого промелькнула целая гамма чувств, но выдавить он сумел лишь:

— Поверь, Агрбадан… Это он. Точно он… В нем бурлит сила врага…

Ох, не нравилось мне все это. Я буквально задницей чувствовал, что чего-то упускаю в ситуации.

Четыреста Первый что-то еще бормотал под руку, запертый каур по имени Саукан беззвучно открывал рот, сердито кривился и показывал Директору Цитадели на меня, намекая, что директор рехнулся, призывав сюда одного из Детей Дутура. Где-то наверху долбили тяжелый молоты, от которых уже содрогалась не только моя голова, но и, кажется, весь Рран, а рядом бурлила сила. Скрученная и согнутая, уложенная в отведенные ей русла. Сила, которой питается вся эта система. Цитадель была отлично защищена от ее влияния, иначе бы она сожгла ее ко всем чертям, но я чувствовал, как мегаватты, гигаватты и какие-нибудь еще ох*етьватты энергии клокочут бурлящим потоком совсем рядом.

Я отбросил суету, и даже их тени мне хватило, чтобы увидеть.

Бедный каур уже давно не принадлежал себе. Едва заметная темная паутина окутывала его голову. Подобное я уже видел, когда маг Аврелий Бордан подстроил ловушку прямо у меня в Убежище, но после того случая мне ни разу не удавалось вновь воочию лицезреть магию. Да, я чувствовал, когда кто-то применяет те или иные чары, чувствовал движения сил и потоков и даже, иногда мог немного ими пользоваться, но вот чтобы так просто визуально их разглядеть… И хрен пойми, с чем это было связано!