3(16) июля 1922
«Всё дано мне в преизбытке...»
Всё дано мне в преизбытке, —
Утомление труда,
Ожиданий злые пытки,
Голод,холод и беда,
Деготь ярых поношений,
Строгой славы горький мед,
Яд безумных искушений,
И отчаяния лед,
И – венец воспоминанья,
Кубок, выпитый до дна, —
Незабвенных уст лобзанья, —
Всё, лишь радость не дана.
19 июля 1922
Парижские песни
1 «Раб французский иль германский...»
Раб французский иль германский
Все несет такой же гнет,
Как в былые дни спартанский,
Плетью движимый, илот,
И опять его подруга,
Как раба иных времен,
Бьется в петлях, сжатых туго,
Для утех рантьерских жен,
Чтоб в театр национальный
Приезжали, в Opé ra,
Воры бандою нахальной,
Коротая вечера,
Чтоб огни иллюминаций
Звали в каждый ресторан
Сволочь пьяную всех наций
И грабителей всех стран, —
Ты во дни святых восстаний
Торжество победы знал
И у стен надменных зданий,
Умирая, ликовал.
Годы шли, – теперь взгляни же
И пойми хотя на миг,
Кто в Берлине и в Париже
Торжество свое воздвиг.
2 «Здесь и там вскипают речи...»
Здесь и там вскипают речи,
Смех вскипает здесь и там.
Матовы нагие плечи
Упоенных жизнью дам.
Сколько света, блеска, аромата!
Но кому же этот фимиам?
Это – храм похмелья и разврата,
Храм бесстыдных и продажных дам.
Вот летит за парой пара,
В жестах отметая стыд,
И румынская гитара
Утомительно бренчит.
Скалят зубы пакостные франты,
Тешит их поганая мечта, —
Но придут иные музыканты,
И пойдет уж музыка не та,
И возникнет в дни отмщенья,
В окровавленные дни,
Злая радость разрушенья,
Облеченная в огни.
Все свои тогда свершит угрозы
Тот, который ныне мал и слаб,
И кровавые рассыплет розы
Здесь, на эти камни, буйный раб.
10 мая 1914 Париж
Бренное
Упрекай меня в чем хочешь —
Слез моих ты не источишь,
И в последний, грозный час
Я пойду тебе навстречу
И на смертный зов отвечу:
«Зло от бога, не от нас!
Он смесил с водою землю,
И смиренно я приемлю,
Как целительный нектар,
Это божье плюновенье,
Удивительное бренье,
Дар любви и дар презренья,
Малой твари горний дар.
Этой вязкой, теплой тины,
Этой липкой паутины
Я умел презреть полон.
Прожил жизнь я улыбаясь,
Созерцаньям предаваясь,
Всё в мечты мои влюблен.
Мой земной состав изношен,
И куда ж он будет брошен?
Где надежды? Где любовь?
Отвратительно и гнило
Будет всё, что было мило,
Что страдало, что любило,
В чем живая билась кровь.
Что же, смейся надо мною,
Я слезы твоей не стою,
Хрупкий делатель мечты,
Только знаю, царь небесный,
Что голгофской мукой крестной
Человек страдал, не ты».
28 мая 1914 Арль
Пьяный поэт
Мне так и надо жить, безумно и вульгарно,
Дни коротать в труде и ночи в кабаке,
Встречать немой рассвет тоскливо и угарно,
И сочинять стихи о смерти, о тоске.
Мне так и надо жить. Мучительную долю
Гореть в страстном огне и выть на колесе
Я выбрал сам. Убил я царственную волю,
В отравах утопил я все отрады, все.
7 июля 1914 Тойла
«Цветы для наглых, вино для сильных...»
Цветы для наглых, вино для сильных,
Рабы послушны тому, кто смел.
На свете много даров обильных
Тому, кто сердцем окаменел.
Что людям мило, что людям любо,
В чем вдохновенье и в чем полет,
Все блага жизни тому, кто грубо
И беспощадно вперед идет.
О правде мира что б ни сказали,
Всё это – сказки, всё это – ложь
Мечтатель бледный, умри в подвале,
Где стены плесень покрыла сплошь.
Подвальный воздух для чахлой груди,
И обещанье загробных крыл.
И вы хотите, о люди, люди,
Чтоб жизнь земную я полюбил.
9 июля 1914 Тойла
«Под сводами Утрехтского собора...»
Под сводами Утрехтского собора
Темно и гулко.
Под сводами Утрехтского собора
Поет орган.
С Маргрет из Башенного переулка
Венчается сапожник Яков Дан
Под пение торжественного хора.
Под сводами Утрехтского собора
В слезах невеста.
Под пение торжественного хора
Угрюм жених.
«Вы все из одинакового теста», —
Он думает, нахмурен, зол и тих,
Под сводами Утрехтского собора.
Под пение торжественного хора
Венчай их, боже!
Под сводами Утрехтского собора
Чуть брезжит свет.
В каморке плетка есть из новой кожи,
И знает это бледная Маргрет
Пол сводами Утрехтского собора.
