Как только он провёл рукой по внутренней стороне бедра, я сдалась, но не собиралась этого показывать. Однако последние слова Карла, прерываемые лёгкими поцелуями под шелест сминаемого платья и сбивчивого дыхания нас обоих, обезоружили:

— Я знал, что ты скучала!

Скрываться и далее было бы глупо!

Но какая-то внутренняя гордость мешала отдаться своему мужчине полностью. Там, где достаточно светло, нас сразу бы заметил любой, кто свернул в дальнее крыло.

Наказания бы не последовало: девушкам позволено распоряжаться своей судьбой, но правила приличия нарушать не стоит.

А они их бесстыдно попрали.

Для Карла Академия Пришлых — пустой звук, дом институток, но для неё — это первое место, где приютили, помогли раскрыть истинную сущность, здесь я встретила подруг.

— Нет, не так! Нас могут увидеть! — Я решительно оттолкнула Дракона.

Пламя, бушующее внизу живота, причиняло почти физическую боль.

— А где? — спросил Карл, сверкнув глазами. И не дожидаясь ответа, хлопнул в ладоши.

Между нами появилась большая шаровая молния. Дракон метнул её в сторону ближайшего светящегося шара на подставке.

Хрустнуло стекло, следом погас ещё один шар. Послышались стоны гаснущих ламп, и спустя пару минут коридор погрузился в полутьму. Из окна на пол сочился лунный свет.

«Я тоже так умею», — хотела сказать я, но не успела.

Я ощущала только руки Карла, его запах, такой родной и знакомый, слышала звук рвущейся ткани нижних юбок и поняла, что больше не в силах сопротивляться.

Прижатая к стене, оторванная от пола, полуголая, с разорванным платьем и разведёнными ногами, я была счастлива до боли в груди.

В каждом движении и поцелуе, которые становились всё более жадными и грубыми, мне чудилось повторяемое на все лады слово: моя, моя, моя!

Кого я обманываю⁈

— Ты всегда будешь делать то, что я захочу! — прошептал на ухо Карл, прерывая ласку, чтобы тут же слиться со мной в единое целое.

Ворваться внутрь, как буря, от которой не помогут самые крепкие ставни.

Я протяжно выдохнула и пропала, отдавшись на волю волн и покорившись морскому богу. Сейчас в мире не было ничего важней этой добровольной, радостной жертвы.

— Как ты посмел⁈ — с дрожью в голосе спросила я, когда Карл бережно поставил меня на пол и поцеловал в нос.

Я не сомневалась, что если бы здесь было светло, то увидела бы его довольное лицо и нахальную полуулыбку.

— Ты о сексе или о разорванном платье? — откликнулся тот. В голосе слышалась усталость. — Я куплю тебе много новых нарядов. И большинство разорву, если посмеешь танцевать с кем-то, кроме меня.

— Ты принудил меня!

— Не лги! Прежде всего себе! Я чувствовал, как тебе понравилось! Мне тоже.

Самодовольство в голосе раздражало до такой степени, что хотелось дать ему пощёчину и… покориться вновь.

— Я не смогу стать твоей женой, сам знаешь. А любовницей — мне не надо.

Шуршание одежды, и я снова очутилась в кольце рук. На этот раз ласковых и дружеских.

— Я свободен, ты тоже. Должен быть способ обойти закон, верь мне, я его ищу!

— Сколько на это понадобится времени? Год, пара лет? Я быстрее состарюсь, чем выйду замуж.

— Ты и так моя.

— Да, — ответила я и прижалась к Карлу, обвив руками шею. Мне сделалось спокойно и хорошо, жжение в бедре совсем прошло, будто и не было пугающего клейма. — Карл, скажи честно.

— Что такое, ма вила? — раздался над ухом насмешливый голос. я почувствовала поцелуй в макушку. — Мне и вправду понравилось, не беспокойся.

— Какой ты!

Я отстранилась и попыталась прикрыться разорванными кусками шёлка, чтобы с достоинством дойти до своей комнаты. Скорее всего, сейчас все на балу, но кто знает, кого повстречаешь?

Карл, придерживая меня за локоть, аккуратно двинулся по коридору, к дальней двери, которая вела на лестницу чёрного хода. По ней легко и незаметно можно будет добраться до комнат гарпий.

— Ты выглядишь, как древняя предводительница воинов, — произнёс он, оглядев меня с огоньком нового вожделения в глазах. — Которая проиграла битву.

— Мне не до шуток. Лучше скажи, у тебя есть пятно на бедре? Ну, или где-нибудь ещё?

Мне показалось, что Карл вздрогнул.

— Что за пятно?

— Вот такое.

Я выставила вперёд правую ногу так, чтобы клеймо было чётко видно.

Округлое, равномерно насыщенного голубого цвета, оно казалось ненастоящим. Карл коснулся его кончиками пальцев, которые снова поползли вверх, туда, где под еле прикрывающими тело кусками шёлка скрывалась другая Анна, раскованная и безбашенная.

— Может?..

— Нет. Ответь, пожалуйста.

Он вздохнул и произнёс надтреснувшим голосом:

— У меня оно алое. В остальном — очень похоже. Тогда всё сходится.

— Чему ты улыбаешься? Что скрываешь?

— Это «круг Судьбы». Если верить легендам, он возникает у мужчины и женщины, которые предназначены друг другу, после…

— После секса?

— Именно. Пошли к тебе, — отрывисто произнёс Карл и, крепко сжав сою ладонь, заставил показывать дорогу.

Лишь когда дверь комнаты плотно закрылась за нами, и я по-быстрому приняла душ и переоделась, он продолжил допрос:

— Откуда тебе известно, что эти пятна — именно клеймо Избранных?

— Витор рассказал, дубовой эльф из Переулка Модисток.

— Нашла кому доверять! Все Древние лгут. Ему что-то надо от тебя, и только.

— И я тоже вру? — спросила я с вызовом. Смотрела в глаза Карл, пока тот не отвёл взгляд. — Я — дочь Древнего народа и человеческой расы.

— С чего ты взяла? Твой отец объявился? Нет, ерунда, я бы знал.

Карл мерил шагами комнату, словно разъярённый тигр, запертый в тесной клетке.

Он то останавливался, по-птичьи склонив голову набок, то снова принимался кружить по комнате, время от времени бросая заинтересованные взгляды на Аду.

— Так кто твой отец? — спросил он наконец.

— Я не знаю.

— Впрочем, я тоже думаю, что это метка Судьбы. Всё укладывается в миф.

— Какой ещё миф? Тот самый, о первой истинной паре? Расскажи, пожалуйста! Я так ничего и не нашла, даже в секции сказок.

— У вас такое и не найти. Впрочем, как и в Академии Эриксон. Да и во всех других.

— Почему?

Карл пожал плечами:

— Чтобы не сеять в молодых умах глупые мысли о великой любви, способной стать выше долга перед кланом.

Я улыбнулась его тону.

Сейчас мой любимый говорил заученными и высокопарными фразами. В точности, как Тагир.

Но в отличие от последнего, он не внушал мне страх. Наоборот, хотелось подойти и провести по лбу Карла, стерев любовью морщины и сдвинутые брови.

Я так и поступила.

— Ладно, слушай, но учти, что это сказки. Леонтина была знатной дочерью Древнего народа. Тогда он ещё не был слабым, хоть и жил по законам, установленным захватчиками, — начал Карл рассказ, держа меня в объятиях. — Рэв являлся предводителем одного из волчьих кланов. Оборотни обязали Древних каждую декаду лет отдавать им по двенадцать девственниц. Среди них выбиралась одна для обряда плодородия.

— Что за обряд?

— В конце осени, во время первого снега, на свежевспаханной земле девственница с завязанными глазами отдавалась троим, выбранным племенем, волкодлакам. Потом жрица проводила обряд благословения семени, девушка беременела и затем рожала сильного члена клана. Кстати, Жилка была одной из них.

— Из этих девственниц? — ахнула я, даже не возражая против рук Карла, бесстыдно лапающих меня.

— Нет, конечно. Она была жрицей деторождения. Собственно, Фрирр и сейчас этим промышляет. Разумеется, без варварских обычаев.

— И Леонтина…

— Нет, она уговорила Рэва взять её до обряда. Опытный немолодой волк не устоял перед древней кровью.

— А дальше? — спросила шёпотом, чувствуя сладкую истому, разгорающуюся внутри.

Карл нежно целовал меня в шею и покрывал поцелуями обнажённую спину.