— Для такого обряда требуется помощь Древней магии.

— Это не помеха. Эмма справится.

— Допустим, — продолжала ехидно улыбаться Лилиан, чем выводила меня из себя. — Но благочестие не равно природной невинности. Нельзя вернуть утраченное и вновь распоряжаться им по своему усмотрению.

— И как это исправить? — у меня пересохло во рту. Должен быть выход!

Лилиан встала и медленно приблизившись, обвила мою шею руками:

— Поцелуй меня!

— Перестань, это ничего не решит!

Я попытался отстраниться, но Магесса крепко вцепившись в мои волосы, процедила, глядя в лицо:

— Больше тебе не к кому обратиться, иначе не пришёл бы, верно?

— Ты потеряешь больше! — холодно ответил я и снял руки Лилиан со своих плеч.

Ждать больше не имело смысла. Лилиан либо не знала, как помочь, либо не желала, даже под угрозами. Ниточка оборвалась.

Не глядя на бывшую невесту, застывшую посреди комнаты, я направился к двери, желая поскорее очутиться на свежем воздухе.

Голова нещадно болела и сделалась тяжёлой, мысли лениво перекатывались, как каменные шары по полу в игровых заведениях столицы. Казалось, что я не спал несколько суток.

— Погоди! — окликнула Лилиан молящим тоном. — Пообещай, что никому не расскажешь! Дай Безвозвратное слово.

— Зачем мне это? Ты не в силах нам помочь, я уже это понял.

— Это верно, ритуал я не потяну. Но подскажу, кто сможет.

Я обернулся, раздумывая, стоит ли поверить той, кто не раз обводила меня вокруг пальца. Выбор был невелик, но, дав слово, я потеряю над ней последний козырь.

Лилиан, словно прочитав мои мысли, продолжила:

— Я не обману, смотри сам.

Она быстрым движением выдернула из-за шёлкового пояса булавку, украшенную розовой жемчужиной, и уколола себе палец. Прозвучали слова заклинания, и в воздухе потянуло запахом костра.

В глазах у меня потемнело, я оказался посреди клубов серого дыма, сквозь который проступали очертания комнаты.

Вскоре исчезли и они, уступив место картинам, сотканным из дыма.

Вот мы с Анной идём рука об руку по выложенной гравием дорожке и улыбаемся друг другу. Или нет? Следующее полотно показало иное будущее: моя Анна стала женой другого.

Она склонила голову, сидя у окна за вышивкой и роняя слёзы на цветастую ткань, натянутую между пяльцами.

Я поймал себя на мысли, что будто оказался в синематроне, показывающем знающим то, что ещё не наступило. Машина, созданная Магами, работала только под руками специально обученных и натренированных, обладающих даром предвидения.

Насколько я помнил, таланты Лилиан лежали в иной сфере: она понимала язык животных и могла создавать сложные амулеты. Те приносили удачу, помогали стать сильнее или поверить в силу, обладать которой не всем дано.

Дым сделался почти белым и теперь напоминал грязный снег в начале марта.

Сквозь дымку проступил овальный предмет ультрамаринового цвета, размером с настольное зеркало, украшающее будуар любой дамы столицы.

Амулет был украшен ленточками и голыми веточками, по виду напоминая неумелую работу Мага-первокурсника. Я протянул к нему руку, желая поближе рассмотреть переливающуюся безделушку, и провалился в вату.

Понял, что сижу на ковре, прямо у ног Магессы. Её смеющийся взгляд вывел меня из себя.

— Мороки тебе не помогут, Лилиан, — холодно сказал я, поднимаясь на ноги. — Ни окрутить меня, ни заполучить другого жениха.

— Ты же сам хотел вернуть своей гарпии невинность? Тогда мне нужна сделка.

Лилиан перестала улыбаться, теперь её лицо напоминало театральную маску отчаяния. Сейчас Магесса выглядела просительницей, а не змеёй-искусительницей.

— Ты хочешь, чтобы я присягнул перед сватами, как поручитель? И заверил в твоей плодовитости и способности родить сыновей?

Я не колебался. Это будет ложь во спасение.

— Согласен!

Лиллиан расхохоталась и метнула на меня снисходительный взгляд.

— Твоего поручительства недостаточно, чтобы стать женой графа или герцога. У них сословное общество, и способность к сынорождению ценится выше иных умений. Я достойна лучшего из того, что есть!

— Что же ты хочешь от меня?

— Свидетельство Эммы Силкинс. Ей поверят.

— Допустим. А потом? Когда муж так и не дождётся наследника?

— Потом придумаю что-нибудь ещё. Я способная, — пожала плечами Лилиан и встала, всем видом показывая, что разговор окончен.

— Готовь амулет, да смотри не напортачь! Из-под земли и из другого мира достану!

Я отпустил руку Лилиан и, не оборачиваясь, вышел, тихонько прикрыв дверь.

Я считала идею Карла провальной.

Убедить Эмму принести ложную клятву — затея почти невыполнимая. Как ректоресса должна потом оправдываться перед дипломатической миссией Северного королевства?

Но Дракона, казалось, сей факт совсем не смущал. Младший Ладон долго разговаривал с ректорессой за закрытыми дверьми, а мне только и оставалось, что мерить шагами каминный зал.

Я терзалась в одиночестве, не желая, чтобы кто-то увидел меня в таком состоянии.

Сидеть на одном месте было невыносимо, но боязнь встретить на своём пути любопытных или просто скучающих сокурсниц пересиливала желание бежать как можно дальше и не оглядываться.

Весело потрескивающие дрова, рождающие сильное и ровное пламя, давали иллюзию защиты и стабильности. Стоило закрыть глаза, сев в кресло, пододвинутое поближе к огню, и мне чудилось, что все треволнения позади, и мы с Карлом обрели собственный дом.

Но иллюзии долго не длятся, приходилось выныривать в реальность и снова погружаться в водоворот страхов.

Время тянулось, как жидкая карамель.

Я ощущала приближающуюся панику, как испуганный маленький зверёк чует опасную близость хищника. Часы в холле заунывно пробили десять раз.

Я решила покинуть убежище и приблизиться к линии фронта, начинающейся с лестницы, ведущей в кабинет Эммы.

Раскланивалась со знакомыми и на дежурные пожелания доброго вечера отвечала невпопад и односложно.

На беду, меня окликнула Келисия.

Декан, как обычно, выглядела безупречно, умело балансируя в стиле одежды между бесстыдством и вульгарностью, при этом никогда не изменяя красному цвету. Аромат роз ударил в нос, стоило Келисии приблизиться на расстояние вытянутой руки.

Любезности и улыбка декана не сулили ничего хорошего, это я уже понимала.

— Давно хотела с тобой поговорить, — начала она, увлекая меня вверх по лестнице, на административный этаж.

Я увидела в этом знак судьбы и не пыталась сослаться на усталость. Может, удастся узнать больше об обете Благочестия, который настоятельно советовала принять Эмма? Карл тоже утверждал, что это самый разумный способ получить разрешение на брак.

Но чутьё настойчиво подсказывало: впереди расставлена ловушка.

— Ты витаешь в облаках, — заметила Келисия, поняв, что её не слушают. — Несомненное достоинство гарпии, но не в данном случае.

Розовый запах парализовал волю и убил в зачатке желание дерзить.

— Я не понимаю, чего вы хотите от меня.

— Ничего такого, — пожала плечами огненно-рыжая декан и строго посмотрела на меня: — Это моя работа — интересоваться успехами подопечных, чтобы каждая в полной мере раскрыла свой потенциал. Тем более на моей памяти среди гарпий зеркальных дев не было.

Я замечала смущённые взгляды, украдкой бросаемые на нас проходящими мимо ученицами.

Все знали, что Келисия не жаловала меня. Я и сама была удивлена нежданным вниманием со стороны декана. Между тем та всё продолжала болтать ни о чём, словно мы были подругами. И эти разговоры были привычными.

Келисия рассказывала о временах своего учения в этих стенах.

— Я даже немного завидую тебе, — закончила декан, впустив меня в свою обитель.

Просторный кабинет поражал скупостью обстановки: всё тут дышало аскетизмом, если не считать розовых букетиков, стоявших на столике и тумбе, и живописного вида на парк.