Тереза подошла к Маргарите. Девушка сидела на земле со скрещенными ногами и устало смотрела на далёкую планету.

— Он меня в этот раз не выловил, — сказала юная принцесса.

— Нет, — кивнула женщина.

— Это потому что я в прошлый раз устроила ему… Тёплый привет? Можно кстати так сказать, тёплый привет? Или устроила привет? Хм…

— Не важно; у Бога Войны своеобразный… Мозг. Нет смысла пытаться понять, что он делает и зачем. Возможно он похищал тебя просто забавы ради, и теперь ему надоело… И ещё, я знала твоё имя.

— Правда? — повернулась и посмотрела на неё невинными глазками юная принцесса.

— Ты сказала его в самом начале. Ты просто забыла.

— А… Да, было такое, — на лице Маргариты появилась лёгкая улыбка. — Забыла… Но это потому, что постоянно ты со мной на ты, да на ты… Я уж чуть сама своё имя не забыла.

— Хочешь, чтобы я называла тебя Маргарита?

— Если можно, потому что сейчас мне понравилось. Такая приятная дрожь прошлась по позвоночнику, ух… Но не часто, боюсь как бы не было перенасыщения, — сказала девушка, почёсывая пальцем свою белоснежную щёчку.

Она вскочила на ноги.

— Ну ладно, я готова. Хм… Тереза, Тереза… Какое-бы придумать сокращение… Терри?

— …

— Шучу, шучу — девушка помахала рукой.

Тогда женщина тоже махнула рукой, и перед Маргаритой снова появился разрыв. Девушка взглянула на него и тихо вздохнула.

— Ну, снова за работу. Знаешь, а как насчёт нам пообедать, когда я закончу? Ну, это если у меня будет аппетит. Можем не быть, сама понимаешь, — неловко улыбнулась.

— Я не потребляю пищу, — спокойно ответила женщина.

— Совсем? Прямо как мой папа. Кстати, а вы прямо очень похожи. Его я всегда тащила за обеденный стол, и тебя притащу. Давай, почему бы и нет? Ну? Ну? Ну?

— Я подумаю…

— Когда так говорят, значит согласны. По крайней мере если говорят такое мне. Ну-с… Я пошла, — Маргарита шагнула одной ногой в трещинку, как вдруг женщина её окликнула:

— Осторожней. В этот раз тебе придётся сражаться.

Маргарита опешила и повернулась. Она внимательно, очень удивлённо посмотрела на женщину и вдруг ярко улыбнулась и юркнула в пространственный разлом. Он сразу закрылся, и женщина осталась совершенно одна среди песчаных холмов белой луны. Некоторое время Тереза просто стояла на месте. Потом взгляд её задумчиво опустился, в глазах мелькнула усталость, и женщина взглянула на свой тяжёлый меч.

На пустынном поле раздался нежный вздох.

245. Взгляд из Будущего

Маргарита открыла глаза. И сразу она услышала, да, именно услышала, а увидела только потом, шумную толпу, — топот ботинок по мостовой, их хлёсткие удары по лужам, вермишель голосов, крики зазывал, махающих газетами и предлагающих свежие новости, писк девочек и мальчиков, которые просят почистить твои ботинки…

Девушка осмотрелась. Она стояла посреди оживлённой улицы, на перекрёстке, в самом сердце кровотока любого города, в толпе. Она обвела взглядом окружающие здания, очень грязные, но красивые, с подвешенными на них за крючки цветочными горшочками. Девушке вспомнился её давний визит в Эльфийскую Империю, Эльтрион, где тоже была примерно похожая архитектура, и примерно такой же перекрёсток, только немного шире, потому что тот перекрёсток предназначался для машин и экипажей, в то время как этот, посреди которого стояла девушка сейчас, был довольно узким, и проехать по нему на тройке было бы проблематично.

Ещё в середине эльфийского перекрёстка росло дерево, гарциния, в то время как тут на её месте стояла сама юная принцесса.

Но продолжала она стоять не долго. Вскоре ноги её, сами собой, по старой привычке, поймали течение человеческого потока и понесли Маргариту в неизвестном направлении.

Сперва она, и вся толпа тоже, зашла на небольшую возвышенность; потом девушка повернула с толпою направо, прошлась ещё немного, и резко вынырнула в средней просторности переулок. Он уходил ещё выше и завершался тупиком, стеной. Потому в этом переулке висела тень. Ветер сюда не захаживал, и протянутые нити, на которых были повешены сушиться всяческие одежды, свисали под тяжестью мокрой ткани.

Но вот таки дунул ветерок, и пёстрые рубахи и штаны зашелестели, и немного приподнялись. Маргарита одним махом вскочила на крышу здания и стала с её вышины осматривать широкий и светлый город вокруг. Девушке открывался прекрасный вид на его пёстрые просторы. Город был деревянным и каменным, но не только: тут и там встречались зелёные пятна, — луга, и даже ограждённые разноцветными заборчиками цветочные клумбы. Некоторые из них занимали целые холмы. Некоторые клумбы росли прямо на крышах, и жители города поливали их из леечек.

Сама Маргарита стояла на бедном домике, и крыша у него была голая и серая. Девушка пробежала взглядом всю протяжённость города. Вдруг голова её застыла, и юная принцесса покосилась в небеса. Она увидела башню. Огромную, широкую башню, раз этак в десять шире, чем когда девушка видела её в прошлый раз.

Башня уходила в самую небесную даль, и исчезала в ней, словно за голубым горизонтом.

— Ха-ха… — девушка усмехнулась и сложила руки на груди. Её прямо распирало от смеха, ей хотелось залиться им, — громким, безумным хохотом, но когда он уже подступал к её горлу, Маргарита просто прикусила губы. Лицо её при этом приняло такое выражение, как будто девушка испытывала страшную боль. Юная принцесса сделала глубокий вдох и пошла вперёд. В единственном направлении, куда мог лежать её путь — к башне.

В какой-то момент, пока она прыгала по крышам, девушке вспомнились слова её учительницы, Терезы, перед их прощанием, что в этот раз ей придётся сражаться. Маргарита напряглась. Она давно уже не сражалась, с тех пор как… Впрочем, ей было неприятно вспомнить тот последний раз. Во всяком случае схватка была предпочтительнее, чем просто разбивать кулаками детские черепушки.

Довольно быстро Маргарита пересекла несколько улиц и добралась до широкого, но не очень при этом высокого, зелёного склона. В него врезалось множество белокаменных лестниц, шириной примерно в четыре шага, и высотой ступенек в двадцать. Между лестницами тянулась заросшая пышной зелёной травою земля. Сверху, на вершине склона, где поверхность земли снова выпрямлялась, пробегали белые стены. Проход был только с лестниц.

Юная принцесса встала у подножия лесенки и уже собиралась забраться наверх, как вдруг её внимание привлекла какая-то возня неподалёку и тихое переламывание нот. Возле другой лестницы собралась небольшая толпа.

Приблизившись, Маргарита разглядела в ней старика. Тот сидел на скамеечке, держал в руках лютню и пел:

— И настал тот час, тот день, когда глас… — в голове девушки немедленно заработал механизм, выработанный ей в те далёкие и прискорбные времена, когда тётя Мария, тренировки слуха ради и пытки всех остальных для, решила вообще всегда говорить стихами. Так-то девушка была довольно интересной, неплохой поэтессой, с некоторыми очень занимательными работами, — хотя Маргарита не очень любила читать, она была для этого слишком… Подвижной, — но вообще девушка могла послушать стишок Марии или два. Но тот конкретный период… Это было больно. И потому Маргарита, да и Артур тоже, научились тогда видеть сквозь рифму только чистые смыслы.

И вот что девушка увидела в пении трубадура:

Давным-давно, в стародавние времена, Землю настигло несчастья. Всё потому, что люди были греховны, они были злы, мелочны и алчны, Абсолютный отвернулся от них, и мир пал в лапы Дьявола…

— А может Дьяволицы? — вдруг перебила песнь девушка с рыжеватыми волосами и сизыми глазами, одетая как-то странно, по-мужски. Остальные слушатели на неё нахмурились, и сам трубадур сдавил свои тонкие белые губы и пропел недовольным голосом:

— Как в песне говорится, так песня та и льётся, — журчит, звенит, играет…

Маргарита смиренно ушла назад в толпу.

А рассказ продолжился. Абсолютный отвернулся от людей, и мир захватил в свои лапы Дьявол. Но Абсолютный был добр, и потому оставил своего посланника, Пророка. Но люди не слушали Пророка, они не верили ему, отвергали его, пока Дьявол не обрёл великие силы, и не заточил всю Землю в ледяной сон… Тогда люди поверили, они стали молить Абсолютного, просить о его возвращении, но господь был уже далеко. Он отвернулся от людей. И Порок сказал, что дабы вернуть его, нужна великая Жертва. Нужно построить башню, потом и кровью, дабы Абсолютный сошёл по ней назад, на Землю…