— Я так скучаю по тебе, — театрально выдавливаю из себя трагичным голосом, прижимая букет алых роз к груди.

— Вы знали этого человека? — возле меня останавливается девушка, она чуть медлит. — Того, кто погиб здесь?

— Она была очень красивой, — оборачиваюсь на приятный женский голос у себя за спиной. — Самой красивой на свете.

Позади меня молоденькая блондинка, на вид ей лет девятнадцать, она выгуливает шоколадного цвета той-терьера. На ней обтягивающая майка и короткие шорты. Она ждет продолжения печальной истории, и я даю его ей.

— Я был в нее влюблен. Много лет.

— Мне жаль, — с искренним сочувствием смотрит она на меня.

 А я кладу букет алых роз возле столбика с металлической табличкой, на которой красивым, каллиграфическим почерком написано женское имя и даты. Когда посреди трассы случается авария, люди часто прикручивают подобные таблички к дереву или маленькому столбику, в память о погибших. Мимо проносятся машины, с противоположной стороны парк, здесь часто выгуливают собак.

— Но я так и не сумел сказать ей о своей любви, — поэтично закрываю глаза.

Девушка впечатлена, она долгое время смотрит на меня. А я бросаю грустный, почти щенячий взгляд в сторону незнакомки. И тут же, словно опомнившись, поправляю целлофан букета, многозначительно вздыхая над маленьким мемориалом.

— Все могло быть иначе. Мы могли быть вместе по-настоящему.

Очень горячая девушка держит на поводке собаку. Она часто здесь гуляет, я давно ее приметил. И хорошо знаю ее маршрут.

— Это так печально, — вздыхает длинноногая блондинка в узких шортах.

Моя сказка проняла девушку с собачкой, она подходит ближе и поправляет мемориальную табличку, стирая с нее пыль. Девочка инстинктивно прониклась симпатией к человеку, который потерял любовь и теперь смотрит на меня с уважением.

— Мы не ценим время, — шепчу, заглядывая в большие синие глаза, изучаю ее очень внимательно, — наши души часто так и не находят друг друга. А потом мы остаемся одни на целом свете. Любовь — это ведь самое главное.

Девчонка часто и быстро кивает, соглашаясь. Ее длинные светлые волосы доходят до середины спины. У нее тонкая талия, ноги стройные, а грудь третьего размера. Огромные синие глаза наполняются болью, когда она представляет несчастного парня, что потерял свою настоящую любовь. Я присаживаюсь на корточки и теперь смотрю на нее снизу.

— У Вас, наверное, полно дел? Не хочу Вас задерживать, — оборачиваюсь к ней, грустно поджимая губы.

Она кивает в ответ, и её бледное лицо озаряет слабая улыбка.

— Вы обязательно встретите свою настоящую, неземную любовь, — сочувствует она. — А мне и правда пора.

Девушка искренне хочет помочь, но не знает как. Берет собачку на руки. Она уходит, но все время оглядывается.

С грустным выражением лица я шагаю на трассу, где несутся машины. Девушка еще раз оборачивается, видит меня и кричит «стой», бросается ко мне, обнимает, утешая…

Довольно улыбаюсь, когда она прижимается ко мне своей «троечкой». Я знал, что так будет. Не хочу хвастаться, но я довольно привлекателен внешне. И понимаю, как этим пользоваться. Я тренирую свое тело и неплохо разбираюсь в женской психологии. Подруга моей матери часто повторяла, что я красавчик. В будущем от девушек не будет отбоя. Что же, так оно и вышло, спустя пару лет ее муж застал нас абсолютно голыми в ее ванной.

Я не такой уж и плохой, часто представляю будущее с женщиной, до того, как достигаю пика удовольствия. После, я прихожу в себя, записываю на свой счет очередную победу и просто хочу, чтобы они оставили меня в покое. Зачем я это делаю? Пока я молод, я веселюсь.

Вечером того же дня, выбираясь из постели девушки с собачкой, я поскальзываюсь на ее лифчике, брошенном на пол. Я смотрю, как разметались мокрые волосы по ее подушке, как нежно она улыбается во сне. Она красивая, даже очень. И фигура, и лицо. То, что надо. Словно почувствовав, что я ее разглядываю, «мой пройденный этап» открывает глаза.

— Куда ты уходишь? — черты лица мягкие, глаза чуть раскосые и нежные, сейчас смотрят с тревогой и восхищением.

— Моя соседка, — стараюсь быть милым, собирая с пола свои вещи. — Она только родила, обычно они гуляют после шести. Мне нужно помочь женщине с ребенком спустить детскую коляску по ступенькам. Лифт сломался, а они на восьмом этаже, — прыгаю я на одной ноге, натягивая джинсы и носки.

Девушка с собачкой подтягивает одеяло к подбородку и понимающе кивает. Обычно я делаю фотографии. Обнаженные, заспанные красотки выглядят прелестно. Это очень красиво и придает моей коллекции особую ценность. Но девушка с собачкой проснулась, и фотографировать уже поздно. Приходится прихватить деталь ее гардероба.

— Но как же мы? — кричит она в захлопывающуюся дверь, но печальной не выглядит, все еще надеется… И я улыбаюсь ей в ответ.

Нет никакого «мы» и никогда не будет.

На улице зябко. Поежившись, выхожу из подъезда. Ни при каких условиях я не остаюсь на ночь. Это слишком личное. Закурив, я иду по улице, набираю Алекса.

— Ну и? — цинично смеется в трубку мой самый близкий друг, прекрасно зная ответ.

— Чпокнул! — отчитываюсь, довольно ухмыляясь.

— Так быстро? — удивляется приятель. — Как ты это делаешь? — заливается он гадким смехом.

— Это было несложно. Помнишь, чему я тебя учил? Они все одинаковые.

— Эх. Она мне казалась такой недоступной, — загадочно вздыхает Алекс.

Дома я разуваюсь, бросаю шмотки на стул и открываю свой сокровенный ящик. У меня отличная квартира в центре, здесь современный интерьер, много мелких деталей, декоративная штукатурка. Все расставлено по местам. Я люблю порядок.

Мой сокровенный, тайный ящичек оборудован подсветкой. И я достаю свой заветный блокнот. Аккуратно записываю имя и цифры. Ух ты, юбилей! Собачница оказывается пятидесятой. Маленькие розовые трусики я складываю в пакетик, помещая рядом с многочисленными заколками и резинками для волос.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

В пикапе есть немало хорошего для прекрасной половины человечества. У таких как я не бывает неправильной осанки, занудства в общении, дурного запаха изо рта или немытых волос. Мы занимаемся спортом, и никогда не будем ныть, на протяжении всего свидания, о том, как жизнь несправедлива к нам. Мы интересуемся мнением и личностью собеседницы — с нами интересно разговаривать и проводить время.

Но все это лишь для того, чтобы быстро, с минимальными затратами времени и сил затащить девушку в постель. Я никогда не думаю, что будет потом, ведь на совместной ночи все обычно и заканчивается. Пикап — это оружие против женщин, потому что завтра, Вы, наверняка, будете плакать.

— Дамочки, знакомьтесь. Это мой друг Константин.

На плечах Алекса повисли сразу две девчонки: блондинка и рыженькая. Молоденькие и спелые, обе настроены крайне доброжелательно.

— Он у нас тут самый главный, — скалится друг, прижимая к себе подружек.

Алекс до неприличия низко держит их за талии, но, похоже, им все равно, ему приходится кричать, чтобы переорать шум местной тусовки. Эта не совсем трезвая трехголовая фигура, слепленных между собой людских тел, движется прямо на меня. Цокая каблучками, одна из красоток, не сдержавшись, хихикает в кулачок, пытаясь замаскировать смех фальшивым кашлем. Скучно. Усиленно мелькают огни ночного клуба, еще громче раздается грохочущая, неприятная музыка.

— Кто это, Алекс? — улыбаюсь я в ответ, говорю спокойно, ибо не привык повышать голос.

Короткие юбки сговорчивых барышень привлекают внимание дешевым блеском, а на лицах столько макияжа, что если смыть всю эту «красоту», есть шанс не узнать их при дневном свете. Не дождавшись его слов, снова погружаюсь в глянцевое издание, лежащее передо мной. Ответ мне не интересен. Читать на корпоративе моя фишка, но Алекс все равно каждый раз вмешивается.