— Я знаю, где ты его достал, — говорила Жанетт невидимому сбытчику, — и я знаю, что ты можешь достать еще. Не похоже, что они закрываются в полночь. Сделай мне одолжение, ладно? Порадуешь меня? Порадуешь? Я не хочу, чтобы Дэмиан был в таком настроении. Он и Бобби тоже дразнит. Моя голова этого не выдержит.

— Жанетт, — сказал Клинт.

— Бобби? — Она, моргнув, посмотрела на него. — О-о… Доктор Норкросс… — Ее лицо, казалось, ослабло, как будто все мышцы уже уснули и ждали только ее упрямый мозг, чтобы он последовал за ними. Это заставило Клинта вспомнить старую шутку. Лошадь заходит в бар, и говорит бармену: — Эй, приятель, почему рожа удивленная?

Клинт хотел ей объяснить, почему приказал офицерам отключить таксофоны, и извиниться за то, что она не позвонила сыну, чтобы убедиться, что с мальчиком все в порядке. Однако он не был уверен, что Жанетт сможет понять его в этот момент, а если она и поймет, если она вообще что-нибудь понимает, это только еще больше ее расстроит. Свободы, которые Клинт мог дать женщинам этой тюрьмы, своим пациентам, были смешными. Он чувствовал, что у него нет большого выбора — он в любом случае будет либо смешным, либо жестоким. И он не мог все охватить, на это не было не единого шанса. И все это из-за Эви, он должен был делать это все из-за неё, и он внезапно понял, — сумасшедшая она или нет, он ее ненавидит.

— Жанетт, кто бы там ни был…

— Не беспокойтесь, Док, я способна за себя постоять.

— Я хочу, чтобы ты вышла в прогулочный дворик.

— Что? Я не могу этого сделать, по крайней мере, одна, я не могу. Это тюрьма, знаете ли. — Она отвернулась от него и заглянула в душ. — Ой, смотрите, этот мужик ушел. Вы его напугали. — Она выдала сухое рыдание. — Что же мне теперь делать?

— Ни одна из дверей не заперта, солнышко. — Никогда в своей жизни Клинт не использовал подобный термин при обращении к заключенным, но теперь он пришел естественно, без раздумья.

— Я получу плохой рапорт, если это сделаю!

— Она слетела с катушек, Док, — сказала Энджела, не поднимая глаз.

— Давай, Жанетт, — сказала Эви. — Сходи к мебельному цеху, прогуляйся в прогулочном дворике или проведай огород. Там созрели новые горошины, они сладкие, как мед. Наполни стручками свои карманы и возвращайся. К тому времени мы с доктором Норкроссом закончим, и устроим пикник.

— Горох-гороховый пикник, — сказала Энджела через сетку ее волос, и заржала.

— Теперь иди, — сказала Эви.

В глазах Жанетт сквозила неуверенность.

— Этот мужчина может быть там, — сказала Эви. — На самом деле, я просто уверена, что он там.

— Или, возможно, в твоей грязной заднице, — сказала Энджела через волосы. — Возможно, он там прячется. Дай мне ключ, и я помогу тебе его найти.

— У тебя грязный рот, Энджела, — сказала Жанетт. — Грязный. — Она начала идти по короткому коридору Крыла А, затем остановилась, уставившись на косой продолговатый лучик солнечного света на полу, как будто загипнотизированная.

— А я говорю, что тебя не может не волновать этот луч света! — Тихо произнесла Эви.

Жанетт рассмеялась и воскликнула:

— Правильно, Ри! Вот именно! Все это Ложь ради спасения, не так ли?

Она пошла дальше, шаг за шагом, отклоняясь влево и выпрямляясь, отклоняясь вправо и выпрямляясь.

— Энджела? — Произнесла Эви.

Она говорила тем же тихим, вежливым голосом, но Энджела сразу же встрепенулась, словно и не куняла.

— Мы с доктором Норкроссом проведем краткую беседу. Ты можешь слушать, но тебе нужно держать рот на замке. Если ты этого не сделаешь, я направлю крысу, и она выест язык прямо из твоей головы.

Энджела несколько секунд на нее смотрела, затем снова опустила лицо на руки.

Офицер Хьюз появился в то время, когда Клинт раскладывал кресло у камеры Эви.

— Заключенная только что вышла на улицу, — сказал он. — Похоже, она направлялась к огороду. Что делать?

— Все в порядке, Скотт. Но присматривайте за ней, хорошо? Если она там заснет, то отнесите ее в тень, прежде чем на ней начнет расти кокон. Мы принесем её сюда после того, как кокон её полностью покроет.

— Хорошо, босс. — Хьюз откозырял и ушел.

Босс, подумал Клинт. Боже правый, босс. Меня не выдвигали, я не агитировал, но я все равно получил эту работу.

— Но нет покоя голове в венце, — сказала Эви. — Генрих IV, Часть вторая.[259] Не самое лучшее его произведение, но и не самое плохое. Ты же знаешь, что тогда мальчики играли женские роли, не так ли?

Она не телепат, сказал сам себе Клинт. Люди пришли, как она и предсказывала, но и я мог это предсказать. Это простая логика. У нее есть навыки хорошей ярмарочной гадалки, но она не телепат.

Да, и он мог продолжать в это верить, что до тех пор, пока ему этого хотелось — ведь это свободная страна. Между тем, она смотрела на него с любопытством и интересом, взгляд человека все понимающего и абсолютно выспавшегося. Наверное, единственная женщина в мире, которая все еще так выглядела.

— О чем мы поговорим, Клинт? История ролей Шекспира? Бейсбол? Последний сезон Доктора Кто? Жаль, что все закончилось на скале, не так ли? Боюсь, что это конец. Мне известно, что спутница доктора заснула пару дней назад, и теперь она трясется в ТАРДИС[260] е через свое собственное пространство. Может быть, они и смогут переписать сценарий, хотя в следующем сезоне играть в нем будут одни мужчины.

— Звучит неплохо, — сказал Клинт, автоматически включив психотерапевта.

— Или нам стоит заняться чем-то более актуальным в нынешней ситуации? Я бы предложила последнее, потому что время на исходе.

— Мне понравилась твоя идея о нас, — сказал Клинт. — Ты Суперженщина, а я главный Мужик. Символические фигуры. Архетипы.[261] Инь и Янь. Король с одной стороны шахматной доски, королева с другой.

— О, нет, — сказала она, улыбаясь. — Мы на одной стороне, Клинт. Белый король и белая королева. С другой стороны, все те, кто объединился против нас, — целая армия черных фигур. Вся королевская конница и вся королевская рать. Упор делается на мужчинах.

— Это интересно, что ты видишь нас на одной стороне. Я этого раньше не понимал. А когда ты начала это понимать?

Улыбка исчезла.

— Не надо. Не делай этого.

— Не делай чего?

— Отсылаю тебя к Диагностическому и статистическому руководству по психическим расстройствам, версия IV.[262] Чтобы разобраться с этим, ты должен отпустить некоторые рациональные предположения и опираться на интуицию. Спроси свою женскую сторону. У каждого она есть. Подумай только обо всех авторах-мужчинах, которые надевали платье. Вспомни Милдред Пирс Джеймса Кейна,[263] например. Это мой любимый.

— Есть много женщин-психиатров, которые будут возражать против идеи, что…

— Когда мы говорили по телефону, в то время как твоя жена еще не заснула, ты верил в то, что я тебе говорила. Я слышала это в твоем голосе.

— Я был в… в одном месте тем вечером. Решал свои личные проблемы. Слушай, я не оспариваю твое влияние, твои способности, раз ты на этом делаешь акцент. Давай отталкиваться от того, что ты все держишь под контролем. По крайней мере, на сегодня.

— Да, предположим, что я все держу под контролем, сегодня. Но завтра они придут за мной. Если нет, то послезавтра, или на следующий день. Это не затянется надолго. В то время как в другом мире, том, за деревом, время движется в гораздо более быстром темпе — месяцы бегут за месяцами. Существуют опасности, но каждую из них женщины преодолевают, все меньше и меньше шансов, что они захотят вернуться в этот мир.

— Допустим, я понимаю и верю хотя бы в половину того, о чем ты говоришь, — сказал Клинт. — Кто тебя послал?