Клинт понимал.

— Хорошо. Начнем с того, Док, что мы будем делать с Китти?

— Мы могли бы обратиться в ЦКЗ, попросить их прислать кого-нибудь в защитных костюмах, чтобы они пришли и забрали ее, чтобы провести обследование, но… — Клинт развел руки в знак того, как это было бессмысленно. — Если это так широко распространилось, как ты мне рассказала, и новости, кажется, это подтверждают, мы не получим никакой помощи, не так ли?

Руки Коутс все еще были скрещенными. Клинт спросил себя, делает ли она это, чтобы скрыть дрожь? Эта идея заставляла его чувствовать себя одновременно и лучше и хуже.

— Я также полагаю, что мы не можем ожидать никого из Святой Терезы или еще откуда-то, чтобы прямо сейчас сбагрить ее с наших рук. У них, наверное, тоже рук не хватает.

— Мы должны позвонить во все инстанции, но это только мои хотелки, — сказал Клинт. — Давай крепко ее запрем, и подержим на карантине. Мы же не хотим, чтобы кто-то приближался к ней или касался ее даже в перчатках? Ван может наблюдать за ней из Будки. Если что-то изменится, если она проявит беспокойство, если проснется, мы немедленно сюда прибежим.

— Звучит как план. — Она прикоснулась к отдушине, откуда выпархивали мотыльки. — Глупые жуки. Как они сюда попали? Черт. Следующий пункт: А как же остальная часть населения? Что мы будем делать с ними?

— Что ты имеешь в виду? — Клинт хлопнул рукой по мотыльку, но промахнулся. Тот поднялся к люминесцентной лампе на потолке.

— Если они заснут… — сказал начальник тюрьмы, указывая на Макдэвид.

Клинт коснулся лба, ожидая найти его пылающим от лихорадки. До него, наконец-то, дошел вопрос с небольшим количеством ответов.

Как не дать заснуть заключенным тюрьмы? Выберите из следующего:

А) Проигрывать Металлику[88] через тюремную систему оповещения с бесконечным количеством повторов.

Б) Дать каждой заключенной по ножу и сказать им, чтобы они резали себя, когда начнут чувствовать сонливость.

В) Дать каждой заключенной мешок Декседрина.[89]

Г) Все вышеперечисленное.

Д) Ничего не делать.

— Есть лекарства, которые могут рассеивать сон, но Дженис, я напомню тебе, что большинство женщин здесь — наркоманки. Идея накачать их всех чем-то возбуждающим не кажется мне безопасной или здоровой. Во всяком случае, я не могу выписать рецепт на сто таблеток чего-то типа Провигила.[90] Я думаю, аптекарь из Райт Эйд отнесется к этому с подозрением, понимаешь? Суть в том, что я не вижу никакой возможности им помочь. Все, что мы можем сделать, это продолжать вести себя как обычно и стараться подавить любую панику, в надежде на какое-то объяснение или прорыв, и…

Клинт поколебался мгновение, чтобы избавиться от эвфемизма, который казался единственным способом продолжить его мысль, но в то же время совершенно неуместным.

— И позволить природе взять верх.

Хотя это и не была форма природы, с которой он был знаком.

Она вздохнула.

Они вышли в зал, и начальник тюрьмы сказала Куигли, чтобы тот передал всем: никто не должен прикасаться к наростам на Макдэвид.

Заключенные, работающие в деревообрабатывающем цехе, принимали пищу в самом цехе, а не в тюремной столовой, и в хорошие дни им разрешалось обедать на улице в тени здания. Сегодня день был хороший, за что Жанетт Сорли была благодарна. Первые признаки головной боли появились, когда она пропалывала сорняки в огороде, пока доктор Норкросс разговаривал по телефону, и теперь боль проникла глубже, словно стальной стержень просунули внутрь головы от левого виска. Вонь от лака все усугубляла. Только свежий воздух мог приглушить эту боль.

В десять минут двенадцатого две красноблузочницы — доверенные лица администрации — прикатили стол с бутербродами, лимонадом и чашечками с шоколадным пудингом. В двенадцать, раздался звонок. Жанетт сделала последний штришок на ножке стула, которую она точила и выключила токарный станок. То же самое сделали полдюжины заключенных. Уровень шума снизился. Теперь единственным звуком в комнате — уже пекло, хотя еще даже и не июнь — был устойчивый пронзительный вой Пауэр Века,[91] который Ри Демпстер использовала, чтобы убрать опилки между последним рядом станков и стеной.

— Выключай, заключенная! — Проревел Тиг Мерфи. Он был новым охранником. Как и большинство новых охранников, он много кричал, потому что все еще не был уверен в себе. — Обед! Ты не слышала звонка?

Ри начала:

— Офицер, мне нужно еще немного времени…

— Выключай, я сказал, выключай!

— Да, офицер.

Ри выключила питание Пауэр Века, и тишина дала Жанетт надежду на облегчение. Ее руки в рабочих перчатках онемели, и голова болела от вонючего лака. Все, чего она хотела, это вернуться в старую добрую камеру № 7 Крыла В, где у нее был аспирин (одобренный зеленый препарат, но не более десятка в месяц). Тогда, возможно, она смогла бы проспать до ужина, который в Крыле В начинался в шесть.

— Выстроились в линию, руки вверх, — крикнул офицер Мерфи. — Выстроились, руки вверх, дайте мне увидеть ваши инструменты, леди.

Они выстроились. Ри стояла перед Жанетт и прошептала:

— Офицер Мерфи слегка толстоват, не находишь?

— Наверное, ел торт с Мишель Обамой, — в ответ прошептала Жанетт и Ри хихикнула.

Они держали свои инструменты: ручные шлифовальные станки, отвертки, сверла, зубила. Жанетт было интересно, разрешен ли заключенным-мужчинам доступ к такому потенциально опасному оружию. Особенно отверткам. Отверткой ты можешь убить, она это хорошо знала. Вот как чувствовалась боль в голове: отвертка. Проникающая. Находишь мягкое мясо и протыкаешь его.

— Может, поедим сегодня аль фреско,[92] леди? — Кто-то говорил, что офицер Мерфи был учителем в старшей школе, пока не сократили факультет, и он потерял работу. — Что значит…

— Снаружи, — пробормотала Жанетт. — Это значит, есть снаружи.

Мерфи указал на нее.

— Среди нас есть стипендиат Родса.[93]

Но он улыбался, так что это не звучало угрожающе. Инструменты были проверены, собраны и помещены в стальной ящик на полу, который затем был заперт. Мебельная команда подошла к столу, схватила бутерброды и стаканчики с Дикси[94] и ждала, пока Мерфи проведет перекличку.

— Леди, вас ждет прекрасный отдых на свежем воздухе. Кто-нибудь, возьмите мне ветчину с сыром.

— Ты получишь её, красавчик, — пробормотала под нос Энджела Фицрой.

Мерфи одарил её острым взглядом, который Энджела приняла с невинным лицом. Жанетт немного пожалела его. Но извините, что купил, тем и владеешь, как говорила ее мать. Она дала Мерфи три месяца. Не больше.

Женщины вышли из цеха, сели на траву и прислонились к стене здания.

— Что тебе попалось? — Спросила Ри.

Жанетт заглянула в глубины своего бутерброда.

— Цыпленок.

— У меня — тунец. Хочешь, поменяемся?

Жанетт было все рано, какая там начинка, она не была голодна, поэтому без сожаления поменялась бутербродами. Она съела сэндвич, надеясь, что это заставит ее голову чувствовать себя немного лучше. Она выпила лимонад, который на вкус был горьким, но когда Ри принесла ей чашку пудинга, Жанетт покачала головой. Шоколад усиливал мигрень, и если ее текущая головная боль превратится во что-то подобное, ей придется идти в медсанчасть за Зомигом,[95] который она хотела бы получить, только если доктор Н. был здесь. К тому же, ходили слухи, что фельдшеры еще не пришли.