— Вы все сделали правильно. Пока все не уладится, устав в форточку.

— Хикс — полный ноль.

Я знаю, — подумал Клинт.

— Я имею в виду, он всегда таким был, но при данных обстоятельствах, он может быть еще и опасен.

Клинт искал какую-то связь.

— Вы сказали, что Эви погрызлась с Энджелой. Что именно она ей сказала?

— Я не знаю, и вряд ли знает Куигли или Милли. Возможно, знает Сорли. Она единственная, кто остановил налет Энджелы. Чикса заслуживает медали. Если она не гикнется, вы сможете услышать от нее всю историю, когда вернетесь. Как скоро, а?

— Как можно скорее, — сказал Клинт. — Слушайте, Ван, я знаю, что вы расстроены, но мне нужно прояснить одну вещь. Энджела разозлилась на Эви, потому что Эви не была в одном из тех коконов?

— Да, я так думаю. Я только видела, как она стучала об решетку крышкой одного из кофейников и что-то орала. Тогда у меня были заботы поважней.

— Но она проснулась?

— Да.

— Эви проснулась.

— Да. Фицрой разбудила ее.

Клинт пытался собрать из этого что-то последовательное, и не мог. Может быть, после того, как он сам поспит — идея вызвала всплеск вины и разгорячила его лицо. Ему в голову пришла дикая идея: что, если Эви Блэк была мужчиной? Что если его жена арестовала какого-то транса?

Но нет. Когда Лила арестовала ее, Эви была голой. Предположительно, женщины-офицеры, помогавшие ее принимать, тоже видели ее голой. Но как объяснить исцеление всех ее синяков и ссадин менее чем за полдня?

— Мне нужно, чтобы вы передали то, что я сейчас скажу вам, Хиксу и другим офицерам, которые все еще там. — Клинт вернулся к первоначальной мысли, что заставило его заехать на парковку закусочной и позвонить в тюрьму.

— Это не займет много времени, — сказала она. — Билли Веттермор и Скотт Хьюз только что пришли, что является хорошей новостью, но все же, назвать это командой скелетов будет оскорблением скелетов. У нас всего семь теплых тел, включая Хикса. С вами будет восемь.

Клинт проигнорировал намек.

— Меня осенило, когда я ехал в город: этому поспособствовали все эти разговоры о том, что Ева Блэк отличается от остальных женщин, плюс то, что вы мне только что рассказали — только я пока не знаю, что с этим делать — мы не можем позволить распространиться этой информации за пределы тюрьмы, пока сами не разберемся. Любыми правдами и неправдами. Это может вызвать бунт. Вы понимаете, о чем я говорю?

— Эм..

Это Эм дало Клинту плохое предчувствие.

— В чем дело?

— Хорошо…

Это хорошо понравилось ему еще меньше.

— Просто скажите мне.

Еще один мокрый всхлип.

— Я видела, как Хикс пользовался своим сотовым после того, как балаган в Крыле А был закончен, и после того как я отказалась сдать ему мое оружие. Кроме того, после того, как Милли посвятила в это Скотта и Билли, они оба воспользовались своими телефонами.

Тогда поздно. Клинт закрыл глаза. Быстро сказка сказывается:

Давным-давно был один безвестный тюремный психиатр, который оделся во все черное, выбежал в ночь, и лег поперек федеральной трассы. Автобус компании Трейлвейс, проезжавший мимо, избавил его от страданий, и все остальные жили счастливо, а может, и нет, но это уже не было проблемой тюремного психиатра. Конец истории.

— Хорошо, — сказал Клинт. — Вот что мы сделаем: скажите им, чтобы больше никаких звонков, не для кого. А что вы сами?

— Я позвонила моей сестре! — Ван вспыхнула. — Простите, Док, но я хотела сделать что-то хорошее, хоть что-то сделать после того, как застрелила Демпстер! Я сказала Бонни, чтобы она не засыпала, как сильно бы ей не хотелось, потому что у нас, в тюрьме, у одной из женщин есть иммунитет к болезни, и это может означать, что может появиться лекарство! Или что болезнь может пройти сама собой!

Клинт открыл глаза.

— Как долго вы без сна, Ван?

— С четырех утра! Чертова собака разбудила меня! Ей приспичило пи-пи!

Жесткая как ногти Ванесса Лэмпли больше не могла сдерживаться. Она начала плакать.

— Просто скажите всем, чтобы больше никаких звонков, ясно? — Почти наверняка было поздно, но, может быть, это могло бы замедлить распространение новостей. Может быть, это был действенный способ поставить все на паузу. — Позвоните своей сестре и скажите ей, что вы ошиблись. Скажите ей, что это был ложный слух, и вы купились на него. Скажите остальным, кто звонил, чтобы сделали то же самое.

Молчание.

— Ван, вы еще здесь?

— Я не хочу делать этого, доктор Норкросс. И, при всем уважении, я не думаю, что это правильный шаг. Бонни прободрствует, по крайней мере, эту ночь, потому что она верит, что есть шанс. Я не хочу забирать его у неё.

— Я понимаю, что вы чувствуете, но это правильный шаг. Вы хотите, чтобы толпа людей из города пришла к тюрьме, как… как крестьяне, с факелами в руках, штурмующие замок в старом фильме о Франкенштейне?

— Проведайте вашу жену, — сказала Ван. — Вы говорили, что она проснулась раньше меня. Посмотрите, сможете ли вы посмотреть ей в лицо и не сказать, что в конце туннеля может быть немного света.

— Ван, послушайте…

Но Ван отключилась. Клинт долго смотрел на ЗВОНОК ЗАВЕРШЕН на экране своего телефона, прежде чем положить его в карман, и проехал остаток пути в город.

Демпстер была мертва. Веселая Ри Демпстер. Он не мог поверить. И его сердце болело за Ван Лэмпли, несмотря на ее неподчинение. Хотя, действительно, отчего бы ей ему подчиняться? Видит Бог, он всего лишь тюремный психиатр.

Клинт заехал на парковку Не БОЛЕЕ 15 минут перед департаментом шерифа, и услышал последнее, что ожидал: звуки смеха, льющегося через открытую дверь.

В приемной находилась целая команда. Лила сидела у диспетчерского пульта рядом с Линни. Вокруг них вились пять членов команды в синем, все мужчины — Терри Кумбс, Рид Бэрроуз, Пит Ордуэй, Элмор Перл, и Верн Рангл.

За пределами круга полицейских сидел Бэрри Холден, общественный защитник, который с недавних пор занимался делом Эви Блэк, и белобородый старый джентльмен, в котором Клинт узнал уборщика дорог, Уилли Берка.

Лила курила. Она бросила восемь лет назад, после того, как Джаред однажды заметил, что надеется, что она не умрет от рака легких, пока он не вырастет. Линни Марс и двое других присутствующих также пыхтели. Воздух был голубым и ароматным.

— Что происходит, парни? — Спросил он.

Лила увидела его, и ее лицо просияло. Она затушила сигарету в кофейной чашке, побежала к нему через комнату и вскочила ему в руки. Буквально, ее лодыжки зацепились за его спиной. Она поцеловала его. Это вызвало еще больше смеха, крик «браво» от адвоката Холдена и всплеск аплодисментов.

— О, я так рада тебя видеть! — Сказала она, и снова его поцеловала.

— Я ехал к Джареду, — сказал Клинт. — Я думал, что остановлюсь и взгляну, если ты здесь, сможешь ли присоединиться.

— Джаред! — Крикнула она. — Можешь ли ты поверить, какого прекрасного ребенка мы вырастили, Клинт? Черт побери, хорошую же работу мы провели, иногда я думаю, что было весьма эгоистично не завести второго.

Его жена бросилась ему на грудь, но затем отстранилась. Несмотря на её улыбку, зрачки Лилы превратились в точки.

Вошел Терри Кумбс. Его глаза были красными и опухшими. Терри пожал Клинту руку.

— Ты знаешь, что случилось с Роджером? Пытался распаковать жену. Плохая идея. Надо было дождаться Рождества. — Терри разразился взрывом смеха, который перешел в рыдание. — Моя жена тоже ушла. Не могу связаться и с моей дочкой.

В дыхании Терри чувствовался алкоголь, но его явно не было в дыхании Лилы; все, что она проглотила, было гораздо более сильным веществом, чем спиртное. Клинт думал о соответствии того, что рассказал Терри с тем, что произошло в тюрьме. Он отбросил идею рассказать о произошедшем. Смерть Ри Демпстер вряд ли тянула на рассказ для вечеринки, а именно так выглядело это собрание.