— А растёт что?

— Ничего, потому, что никто не работает.

Я вздохнула. Офигеть народ живёт. Голодает, помирает с голоду и ничего не хочет делать.

— Да почему, Магда?

— А зачем? Что вырастет, всё в налог к королю отберут.

— А кто за налогом приходит?

— Кто-то. Квартальный, падла усатая.

Я задумалась. Налог, значит. Я прям лично бы этому квартальному головёнку то окрутила! И откручу. Наверняка вор.

Так, сомнения в сторону. Я приободрилась рассказом Магды, здесь хорошенько приложить руки, всё можно будет сделать. А пока пойдём посмотрим, что у нас за огород.

Сначала я вышла с центрального входа на улицу, чтоб оценить вид дома с улицы.

Чужие козы нагло топтались по нашему (о, я уже почувствовала себя хозяйкой — в мыслях назвала это захолустье “нашим”) — так вот, рогатые пройдохи доедали всё, что проросло на НАШЕЙ плешивой лужайке!

— А ну, брысь отсюда, морды козлиные! — я шлёпала их мокрой тряпкой:-Здесь будут пастись мои козы, мои куры, а лучше — моя корова!

Козы ошалели от моего гостеприимства, минуту смотрели на меня, потом выразили козлиное “фе” и разбежались по всей лужайке. Так! Начинать надо с забора, иначе случится козлиное смертоубийство! Поубиваю, паразиток.

Маякнула Айне, крадучись выщла в огород на задний двор. Бескрайняя полоса, заросшая непойми чем, тянулась до самого горизонта. Посреди огорода стояла развесистая яблоня. Высохшее лохматое дерево кряжистыми сучьями топорщилось над огородом, кое где на нём висели зелёные мелкие яблоки.

Ну что ж, у нас в пироги всё пойдёт. Если эта земля принадлежит Магде, то мы неплохо разживёмся на следующий год овощами. А пока посмотрим, что там выросло на сегодня.

Огородница из меня никакая, но внешне я отличу овощи друг от другу. Что порадовало, сколько я видела, в густых зарослях то тут, то там торчала ботва. Это самое главное: пироги с картофелем всегда самые дешёвые и отлично продаются.

Так, вижу лук. Капуста круглыми тугими велками выглядывала из травы. Надо будет всё это собрать до последнего овоща, уложить на хранение. Магда говорила, есть погреб. Надо хорошенько посмотреть что там есть, чем можно поживиться для дела.

Я обошла дом вокруг, поминутно оглядываясь, чтоб никому не попасть на глаза.

Зашла в дом:

— Магда, идите сюда.

Старушка вышла со мной в огород.

— Покажите мне где лопата. Надо картошки накопать, лука, укропа побольше.

Магда недовольно смотрела на меня исподлобья:

— Что, Магда? Почему вы так смотрите?

— Какая лопата, девка, остынь. Тут земля каменная. Её падлу, чтоб перекопать, коняку нанимают. А у нас денег нет.

Я обняла дорогую бездельницу, расхохоталась:

— А мы с вами Магдочка, копать сами не будем. За нас другие перекопают.

— Так я тебе и поверила.

— Вот посмотрите. Мы сейчас картошку накопаем, я пирогов напеку. Людей позовём они за еду и перекопают. Понимаете?

Старушка ещё ниже наклонила голову, поджала губы:

— Сроду не бывало такого.

— А вот посмотрите. Ну, где лопата?

Вскоре я добывала картошку из твёрдой, как камень земли. Мелкая, кривенькая, не картошка — слёзы. Ну, какая есть. Собрала, сколько смогла, устала так, руки дрожали. В принципе, огород у Магды был большой. На следующий год можно весь пекарский бизнес обеспечить овощными начинками и, конечно, надо завести поросёнка. Очистков будет много.

Собрала в корзину несколько луковиц, нашла куст укропа, несколько тонких скрюченных горьких перцев.

Мне показалось, за мной кто то смотрит. Я резко выпрямилась, огляделась. Справа за разбитым забором был виден удаляющийся всадник и больше никого.

Я замерла, прислушиваясь. Показалось, наверное. Я попыталась выбросить тревожное предчувствие из головы, но где то внутри в животе поселился страх.

Еле оторвала нагруженную овощами корзину от земли, дотащила до террасы, шлёпнула её на пол, дальше потащила волоком.

Для моей задумки надо у Магды выпросить яиц. Раз две курицы шастают по двору, то хоть одно яйцо должно быть.

— Магда, вы мне нужны!

— А вот она я — хитрое лицо моей компаньонки явно сообщало, что делать оно ничего не хочет.

— Магда, вы не переживайте. Всё трудное я сделаю сама. А вы вот что… Я разогнулась, блин, спина ныла. Мало того что я вчера на ней, как на санках скользила по лесным кручам, ещё эта неподъёмная корзина.

— Идёмте, покажете мне погреб.

Магда вела меня вдоль задней стены, с торца показала на дверцу, заросшую кустарником. Ёлки, куда вела эта кроличья нора?! Как туда можно было протиснуться?

Я открыла дверцу, луч света провалился в чёрный тоннель, высветив земляные ступени. Аккуратно спускаясь, путаясь в чёртовых громоздких юбках, я сползала всё ниже, пока не упёрлась в тупик.

Там было холодно. Ощутимо. Наверное, этот природный холодильник держал температуру градусов в пять. То, что нужно.

Пятачок утрамбованной земли, пара пустых полок и два глиняных горшка.

— Магда, что в горшках?

— Свиной жир и оливковое масло.

Бинго! Я чуть не подпрыгнула от радости.

Выползла наружу из подземелья, отряхнула руки, обняла Магду:

— Моя вы дорогая Магдочка. Скоро мы с вами заживём!

— Когда? — алчно уточнила моя пессимистка.

— А вот сейчас и начнём: идите, мойте картошку.

Всю.

Подписав словом “всю” вердикт на плохое настроение Магде, я засучила рукава. Работы здесь невпроворот.

Глава 19

С утра сбегала, проведала фруктовые дрожжи. Отлично, они уже занялись, ещё денёк и буду ставить опару на тесто.

Я вернулась в дом, вставив руки в боки соображала с чего начать. Магда опасливо таращилась на меня из угла, прикидывая, чем сегодня ей грозят мои идеи.

— Магда, можно я начну с дальней комнаты уборку?

Старушка опрометчиво решила, что я не привлеку её к уборке, радостно закивала:

— Ой, Бэлка, делай что хочешь.

Закрытая дверь со скрипом поддалась, я вошла и обалдела. Пустая, сырая комната не пропускала ни света ни воздуха. А запах! Крысиный крематорий, не иначе.

Я осматривала комнату. Здесь явно никто не живёт.

— Магда, идите, снимите ставни! — я выглянула в дверной проём — Тут сундуки. Можно мне их открыть?

Не дождавшись ответа, сама решила, что можно.

Я слышала, как со стороны улицы, с треском, снимались с окон вросшие друг в друга ставни. Мутные, покрытые вековым слоем пыли окна не особенно собирались впускать свет. Я огляделась…да…

В комнате было почти пусто. Только по центру большой стол из толстых досок, лавки, составленные друг на друга в углу. Наверное, здесь когда то проживала большая семья и обедала за этим столом.

Ну, за дело. Я открывала один за одним сундук, — какая прелесть! Здесь было всё, что могло обрадовать старьёвщика: полным полно хлама. Разбитая, в дырах обувь, Замшелые, превратившиеся в картон, слежавшиеся кожаные куртки. Так, по размеру на Николаса это всё мало. Значит, если это привести в божеский вид, починить, заштопать и выстирать — можно обменять на продукты. Или на хворост.

Я хватала всё, что лежало в сундуках и тащила на задний двор, на покалеченную временем террасу. Айна весело путалась под ногами, с рычанием набрасывалась на кожаный хлам, шалила. Постоянно тыкалась в меня мордой, требуя свою порцию ласки.

В одном из сундуков лежало несметное богатство: белые полотняные занавески. Ну, насчёт того, что они белые, можно поспорить, но я обрадовалась. С ворохом белой роскоши примчалась на кухню, где активно пряталась от меня Магда:

— Надо бы это постирать. Как вы тут стираете, Магда?

Я прям чувствовала, на языке у Магды вертелся ответ: “никак”, и это было бы правдой. Но, заметив мой настырный интерес, Магда хитро спросила — А что?

— А то. Постирайте и развесьте на просушку. Пусть все знают, что тётя Магда чистюля и хозяюшка.

О, лесть прекрасный мотиватор, слово “все” включило прыть. Магда засучила рукава.