Да уж, “бодрости” градусов под 70 там было больше чем самого чая.

Внезапно я ойкнула, почувствовав, как кто то схватил меня ниже талии. Пьяный, горячий шёпот коснулся уха:

— Так ты принцесса? Я буду твоим принцем. — он пребольно ущипнул меня за место ниже спины. Недолго думая, я со всей силы врезала ему кружкой по голове, подумала: живой не дамся…

Недолго думая, я со всей силы врезала ему кружкой по голове, подумала: живой не дамся…

Дальше ничего не успела сообразить. Просвистела вынутая из ножен шпага виконта и раскроила лицо моего ухажёра надвое. Моряк вскочил, зажал то, что осталось от лица руками, со свистом вдыхал воздух, отчаянно крутился на одном месте, заливался кровью.

Я попятилась. Остальные моряки отпрянули, виконт спокойно обтёр шпагу о рукав ближайшего к нему матроса, убрал её в ножны.

Повернулся к оторопевшим мужчинам:

— Кто прикоснётся к леди Стефании, будет убит по распоряжению короля Грегори.

Взял меня за локоть, повёл в сторонку:

— Не выходите из своего убежища, если меня нет рядом. Хорошо, что рядом с вами собака. Я приглашу вас на обед, на ужин. Можете на меня рассчитывать.

— Покормите мою собаку, виконт. Пожалуйста.

Виконт раскачиваясь с пятки на носок, задумчиво потёр подбородок:

— Хорошо.

— Постойте, — я решилась ему довериться: я слышала, мачеха хотела отравить меня из за моего приданого. Где оно?

— Корабли, гружённые лесом отбыли чуть раньше.

— Лесом? — я удивилась. Я думала, что приданое это мои вещи, одежда, слуги.

— Ха! Вы удивлены вашим приданым? — Весело рассмеялся виконт. В то королевство, куда вы едете, нет ничего, что может вырасти пригодным для кораблестроения. Всё занято смешанным чахлым лесом. А на скалах во фьордах не растёт даже трава. Зато есть деньги. А, как известно, нет ничего, что нельзя купить за деньги.

— Постойте, виконт. Я слышала у короля Грегори было много жён.

— Есть вопросы, голубушка, которые вы забудете прямо сейчас. Как вот этот, только что заданный.

— Почему? А ещё: сколько лет жениху?

— Всё это государственная тайна. Выбросьте это из головы.

— У меня будет свадьба? У короля есть дети? А родственники?

— Хотите, я посажу вас в отдельную шлюпку и будете болтаться вон там, в хвосте, на канате? Рядом будут торчать из воды плавники голодных акул. Та ещё компания.

Я прикусила язык, исподлобья смотрела на виконта. Он сощурился:

— Говорите, мачеха не долюбливала вас? Сдаётся, у неё были причины. Ваш упрямый язык выбесит любого.

— Постойте, виконт, — я схватила его за руку — Не сердитесь. Я спрашиваю вас, потому, что мне страшно. Понимаете? Где мне искать помощи, когда мы приедем в королевство моего жениха.

— Вы женщина, Стефания. Просто плывите по течению и принимайте всё как есть. Не усложняйте. Мужчины всё давно решили за вас. Понимаете меня, принцесса?

— Нет! — это был искренний ответ.

— Что у вас в голове, Стефания?

— Как у всех девочек: сплетни, сомнения и диеты.

— Спрошу по другому. Зачем мне вам помогать, Стефания?

— Сами придумайте причину, — буркнула, я, потом с надеждой снова взглянула на него — Так где мне искать помощь?

— Не уверен, что у меня.

Он высвободил руку, холодно посмотрел на море за моей спиной — Не оставайтесь долго на палубе и не отпускайте от себя собаку. Перетерпите всё это время в каюте.

Я смотрела ему вслед. Если надеть на него нормальную одежду, джинсы и рубашку, то он будет очень даже ничего. Широкоплечий, скуластый, сильный. Гладко выбритое лицо, мощный подбородок, серо-зелёные наглые, холодные глаза. А в этих придурошных тряпках с жабо и расшитых рукавах смотрится он по дурацки. Да и чёрт с ним.

Я отвернулась, смотрела на воду, Айна положила морду мне на колени, я гладила её массивную голову.

Лодку раскачивало, с воды поднимался ветер, то и дело забрасывая пригоршнями колючие брызги в лицо. Я всё смотрела в серое, неприглядное море. Крутые желваки сердитой воды гуляли, вспенивались бурунами, кипели волны.

Я засмотрелась на воду. Мне вспомнился последний день той моей московской жизни. Это была суббота. Самая обычная суббота, вечер…

За окном мела метель, снежинки сверкали огоньками сваровски, оседая на подоконнике.

В своих воспоминаниях я снова обнимала внука, укладывала его в тёплую постельку под жёлтым абажуром, читала сказку. У меня нещадно болела голова. Надо было встать, выпить таблетку, а лучше две.

Прислушивалась к входной двери, вот вот должен был прийти муж с посиделок из гаражей. Брак наш давно катился в никуда, я всё не решалась развестись, привычка заботиться о муже висела хомутом на шее. Саша, мой муж, давно превратился в диванного Наполеона, вечно недовольного, вечно долбящегося в свои танчики.

Он ревновал меня к моему успеху, а я гордилась собой: сама с нуля организовала сеть успешных пекарен. Правда, пропадала там с утра до вечера, всё контролировала, ничего не пускала на самотёк. Вот и сейчас волновалась: хорошо ли завели опару, подготовили ли начинки для пирогов.

Нашими фирменными были пироги с капустой. Я лично разработала две разные начинки: белую и тёмную. Тёмная была из хорошо протушеной капусты с луком, морковью и томатами. А вот белая… О, на эту начинку у меня собирался клуб любителей. Они были постоянными покупателями и ценителями моего изыска. Для этой начинки я резала капусту тонко-тонко, бланшировала в сливочном масле с луком, солила, настаивала под крышкой. Капуста сохраняла светлый цвет, туда добавляли обжареную картошку и рубленые крутые яйца, немного душистого перца. И тесто! О, моё волшебное воздушное, чуть сладковатое тесто. Здесь мне вообще не было и нет равных!

Так, как любые пироги это в первую очередь начинка, я привыкла всё проверять лично. Объезжала свои пекарни заглядывала в каждый угол, всё обязательно пробовала лично. Вот и в тот морозный, снежный вечер, когда нещадно болела голова, вместо того, чтоб вызвать неотложку, я всё переживала за пироги.

Помню, таблетки от давления я всё же выпила, надеясь, что к утру всё пройдёт (как всегда). Последнее, что я слышала, так это как щёлкнула дверь, муж пришёл. Гремел на кухне холодильником, странно, я ему на столе горячие котлеты оставила, снова не заметил?

Помню, голову нещадно сдавило, я даже подумала вызвать скорую, да видно не успела…

Неожиданный порыв ветра бросил в лицо пригоршню солёных брызг. Я встряхнулась, сбросила с себя морок воспоминаний. Нечего ковыряться в памяти, где тебя уже нет. Мне дали второй шанс, закинули чёрт знает куда. Что ж. Попробуем жить заново.

Глава 7

Виконт

Я краем глаза следил за тем дурнем с рассечёной мордой. Надо было убить его и сбросить за борт. С другой стороны — пусть ходит, красуется развороченной рожей, (заживёт не скоро) — для всех сигнал не подходить к Стефании.

Смотрел на хрупкую, красивую девушку. Которая она по счёту на моем веку? Сколько я таких красавиц перевёз через море поставляя королю Грегори на свадьбу. Ни одна из них не тронула мне душу так, как эта.

Сумасбродная, смелая, отчаянная. Глаза цвета спокойной волны, внутри плещется огонёк, мерцающий серебром стальных нитей. Она умудрилась одним взглядом полоснуть по мне лезвием шпаги, зацепить, ранить сердце.

Я встал, тряхнул головой: нет. Никаких эмоций, ни звука жалости. Я, слуга двух господ, везу очередную жертву в пасть хищника. Я делаю это давно и сегодняшний случай не исключение. Всё сделаю точно, в срок.

В конце концов я фаталист. Её отец как овцу отдал дочь взамен двум баржам зерна. На сколько хватит той пшеницы. На месяц? Жизнь собственного ребёнка променял на месяц своего никчемного, жалкого правления. Скольких девушек я забирал у нерадивых козлов-папаш. Ни один не плюнул мне в морду, защищая дочь. Уроды, соглашались на любую подачку, лишь бы продлить свою власть, отдавая последнее — дочь.