Усилием воли заставила себя отвернуться и опустив голову пониже ступать дальше. Пыталась убедить себя, что у этого ребёнка есть дом, есть родители. Что о нём заботятся. Наверное.

Тут же на земле стояли клетки из прутьев, набитые чахлыми курами. Те истошно вопили, просовывая серо-жёлтые клювы сквозь прутья. Мимо них тащили тюки с зерном, громыхали деревяные повозки с поросятами, визжащими на всю округу. Чего только тут не блеяло, не мычало и не хрюкало — весь Ноев ковчег!.

Случайно я подошла к мясным рядам, ужас какой: свинина, зайчатина, потроха, кровь. Громкий гортанный говор с разных сторон, смачный, чавкающий звук битого мяса, полчища гудящих мух реющих полчищами над взмахивающими длинными ножами мясников — прямо мексиканский сериал.

Чуть дальше прямо на земле гончары разложили глиняную посуду. Я взяла в руки одну плошку, повертела. Сразу стало понятно, почему она так дёшево стоит. Вся в сколах и трещинах она элементарно была плохо обожжёной, пропускала воду и не перенесла бы открытого огня. Зато чугунные котлы стоили очень дорого. Один меняли на целую свинью.

Кстати, за свинью просили 25 монет или 50 кур. Причём свинья-свинье рознь, цена зависела от весы, возраста и жизненных перспектив животного. Вот такая арифметика.

У меня голова шла кругом. Я пробиралась дальше вдоль рядов с овощами. Удивительно, тут покупателей было меньше всего. Надо будет об этом поразмыслить. Допустим, у себя сажать только картошку и то, чем кормят свинью. Остальное элементарно покупать.

Я размышляла, наблюдая. как рыжие, пегие лохматые лошадёнки топтались в навозе понуро свесив головы, утопая под роем мух. Другие лошади, те, что ещё в силах были переставлять ноги на такой жаре, уже гружённые под завязку купленным товаром медленно цокали стёртыми подковами продираясь к выходу.

Меня кто то дёрнул за рукав, я обернулась. встретилась глаза в глаза с мужчиной. Взгляд его со страха показался знакомым, я резко отвернулась. опустила голову в ужасе боясь, что меня — беглуюжену короля — узнают. Успокаивала себя: кому бы пришло в голову. что их королева шастает в тряпье по мостовой, где серо-бурые длиннохвостые наглые зверьки чуть ли прыгают вам на ноги.

Крысы (шустрые обитательницы всех рынков) по-хозяйски шныряли, меньше всего обращая внимания на людей. Кроме крыс достопримечательностью была вездесущая вонь. Канавы вдоль дороги доверху заполненные пузырящейся массой источали немыслимые ароматы. У меня то и дело поднималась тошнота к самому горлу. Пару раз я реально покачнулась от невозможности вдохнуть.

Тем не менее рынок жил своей жизнью, отовсюду раздавались гортанные крики торговцев. весёлый смех и непередаваемый гомон всей домашней живности, что прибыла на продажу.

Ни одного лоточника с кренделями я не увидела. Да уж… Получается, если я найду расторопного лоточника, загружу его пышными пирожками и отправлю на рынок, успех гарантирован. Надо только правильно высчитать цену. Сначала поставим по-минимуму, чтоб приручить народ, а потом, глядишь выстрелим на оптовую продажу!

Занятая этими мыслями я бодро продолжала вглядываться в суету. Оптимизм в душе набирал обороты. Я понимала, что ниша моя пустая, всё будет хорошо, если меня не сцапают раньше времени и я сама не стану закуской на столе дракона.

Тесные нестройные ряды прилавков, сгрудились к середине площади, аккуратно огибая круглый постамент посередине.

Что это? Я с любопытством пробилась поближе, надеясь, что там фонтан и можно помыть руки. Когда я поняла, что передо мной, мне стало дурно. Плаха. Это лобное место где казнили несчастных, я видела такое на картинках и вот, увидела самое мрачное место любого средневекового рынка собственными глазами.

Толстый столб, к которому привязывали несчастных, сейчас из за отсутствия провинившихся, пестрел прибитыми объявлениями наподобие наших остановок, где всё заплёвано приклеенными друг на друга рекламными зазывалками. Здесь у плахи на столбе болталось на ветру очень интересная дощечка с красным шрифтом.

О, какое то особое объявление, наверное. Я,пробиваясь локтями с интересом пробралась поближе. Заранее сердечко сцепило тугим браслетом из колючей проволоки. Бурно затикало в висках, я ещё не разобрала ни строчки, по спине сползла орава холодных мурашков. Как бы мне не было страшно и как бы громко не кричал голос в голове:”Беги!”, я настарно топталась возле плахи пытаясь прочитать текст.

Глаза скользнули по буквам, я оторопела:”Разыскивается сбежавшая из дворца девушка. Волосы светлые, длинные, глаза голубые, зовут Стефания. Кто найдет, награда 50 монет”.

За мной открыта охота!

Глава 25

За мной открыта охота!

Я уже забыла зачем пришла на рынок, у меня вспотели ладошки. Я воровато огляделась, кажется, никто не обращал внимания ни на меня, ни на объявление. Первым желанием было сорвать дощечку, истоптать её в щепки, в клочья, стереть её в порошок.

Страх сковал плечи, голова сама собой втянулась в плечи, я одумалась: нельзя к себе привлекать внимание. Замерла как вкопанная, мысли лихорадочным табуном неслись вскачь. Если меня поймают… Перед глазами всплыли мрачные коридоры дворца моего, так называемого мужа. Вспомнила равнодушные лица стражи, готовой оторвать мне голову по первому приказу. Лицо виконта, который мне скорее враг, чем друг.

От ужаса комок стоял в горле: а вдруг меня ищут и прямо сейчас найдут, схватят. Я прям ощутила зловонное дыхание короля у себя на лице, в случае, если меня сцапают. Панический страх пронзил до самых пят. Зачем я притащилась сюда! Чего мне не хватало в захолустном дворе Магды, вот вечно меня тянет на приключения.

Автоматически протянула руки, потрогала волосы, хорошо ли спрятаны под дерюжной косынкой, судорожно запихивала выбившийся шёлк светлых локонов под платок. Острая, подчиняющая команда в мозгах требовала бежать!

Я повернула назад. Озираясь по сторонам прятала свои голубые глаза, пыталась разыскать Николаса. Домой, скорее домой и больше ни шагу за ворота. Пусть со списком продуктов на рынок ездит Магда. Блин, она же читать не умеет! Ничего, запоминать будет. Трында старая, если не запомнит, буду ей рисовать список продуктов, как на берестяной грамоте.

Я продиралась сквозь плотную толпу, чувствовала, что по мне периодически шарят руки — воришки, наверное. Николаса не было видно, я, низко наклонив лицо, шустро шагала, вспоминала телегу, на которой мы приехали. Конечно, я её не узнала, эту дурацкую телегу. Одна была из тысячи одинаковых, стоящих вплотную друг к другу. Ещё и панический страх застлал глаза, я проскочила бы мимо.

Вдруг меня кто то схватил за руку, я от ужаса чуть не потеряла сознание, сердце пропустило удар… Это была Магда, она весело трещала скороговоркой, а у меня от страха набатом пульсировала кровь в ушах, я почти не понимала, что она такое говорит:

— Ищем тебя, Бэлка, и не можем найти, честное слово. Смотри, Николас продал весь хворост у нас целых шесть монет! Ты рада?

Я рада?! А можно, кто-то остановит планету и я сойду. Спрятала перепуганные глаза, никто не должен заметить моего страха. Мне оставалось восстановить дыхание и смиренно радоваться радости Магды. Конечно, целых шесть монет, это так много, это целый поросёнок на откорм.

Тут же меня накрыло новой волной ужаса. Знали бы Магда вместе с Николасом, что рядом с ними стоит полный кошелёк золота, что по двору мимо них ходит лёгких 50 монет. Стоило меня сдать страже короля и всё! Стадо свиней весело хрюкая будет бежать за любым, кто разглядит во мне Стефанию.

Я от напряжения вспотела, чувствовала, что пошла пятнами. Стараясь не привлекать внимания, так смотрела за спину Магды, сканируя пространство на предмет полиции, что моя старушенция удивлённо оглянулась:

— Эй, Бэлка, ты чего? Увидела кого?

— Магда, едем домой.

— Так мы же не купили ничего.

— Едем, сказала!

Внезапно моё внимание привлёк нарастающий шум. Учитывая, что ждалось сиюминутное нападение на меня, я вся собралась в туго сжатую пружину, готовая драться за себя насмерть. Не поворачивая головы, увидела толпу людей у обочины. Сгрудившись и выкрикивая ругательства люди резко взмахивали руками. Они явно были агрессивны, но не про мою честь.