- Так, Вера, мы сейчас будем рожать. Слушай меня внимательно и старайся делать всё, как скажу. Лолла, полковник, держите её за ладони, пусть сожмёт. Вам придётся потерпеть, - раздал он всем указания.
- Верочка, как только скомандую, набираешь воздух и начинаешь тужиться.
- А это как?
- ? Ну, представь себе, что ты глубоко-глубоко вдохнула и занырнула под воду, а потом тебе захотелось от души так пока@@ть! - сказал он и сильно покраснел.
Я почувствовала, что руки, за которые я держусь, начали сотрясаться в конвульсиях. Переведя взгляд на группу поддержки, поняла, что они трясутся от смеха.
- А, мне уже всё равно! Ладно-о-о!!!
- Не «о-о-о» будешь говорить, а «ы-ы-ы» и показывать зубки, поняла?
- Ага-а-а!
- И-и-и, давай! - скомандовал он.
- Ы-ы-ы!!! - старательно зарычала я.
Джон явно был доволен. Кажется, я всё правильно поняла.
- Молодец! Давай ещё!
- Ы-ы-ы!!! - выдохнула я.
- Хорошо, уже головка близко! Волосики есть! - радостно так вскрикнул он.
- А какого они цвета?
- А вот потужишься ещё разок, я тебе скажу, - подмигнул он мне.
- Ы-ы-ы!!!
- О! Тёмненькие! Давай-давай, голову почти родили!
- Ы-ы-ы!!! - вложила я все силы и почувствовала, как из меня выскочило что-то большое и скользкое.
Меня охватило небывалое облегчение и в ту же секунду я услышала громкий пронзительный хрипловатый крик своего сына.
- Спасибо! - прошептала я и слёзы хлынули из глаз.
Лолка обнимала меня, а полковник Ларсен потрепал по голове и сказал:
- Ну, Вера, молодчина! Такого пацана выродила, богатыря! (Как потом выяснилось, сынок и правда родился крупненьким: ростом пятьдесят четыре сантиметра и весом в четыре килограмма триста двадцать граммов.)
Джон передал мне малыша, и я впервые посмотрела на своего сынишку. У него была немного опухшая мордашка и веки. Он не отрываясь смотрел на меня и было видно, что глаза у него тёмно-серого цвета с золотистыми искорками. Это же надо? И захочешь забыть, а не забудешь. Потом, его передали сестре, а мы рожали послед, только это было не интересно. Лолла и полковник уже не были нужны, и мы их отпустили, отдыхать.
- Так, мамаша, ты отдыхай, а я буду вышивать крестиком - сказал доктор.
- Не поняла, каким крестиком?
- Так, милая моя, есть небольшие разрывы. Малыш крупноват, вот и нужно тебя подлатать.
Мне сделали небольшой укольчик и процесс продолжился. Вдруг я услышала тихий шёпот:
- Поздравляю, - сказал мой сосед по операционной палате. - Как назовёшь сына?
- Спасибо! А ...- засмущалась я.
- О, друг мой, вы проснулись! Это хорошо! - обрадовался Джон. - Значит, быстро пойдёте на поправку!
- Доктор, почему я ничего не вижу? - обеспокоенно просипел он. (Наверное, от наркоза во рту пересохло.)
- Потому, что у вас на лице плотная повязка. Есть и пить вы пока будете через трубочку. Поскольку организм у вас молодой, то думаю, что через три-четыре дня уже сможете есть самостоятельно.
- А что с лицом? Почему нужна такая повязка? Глаза целы?!
- Глаза не пострадали, а вот вся левая сторона была перепахана осколком. Пришлось вас серьёзно заваривать. Вы конечно сможете потом, через несколько лет, подшлифовать шрам, но очень глубокие и рваные были раны. Я сделал всё, что мог, но шрам останется даже после шлифовки.
- Вот чёрт! - выругался пилот.
- Не переживайте так, женщины говорят, что шрамы украшают мужчину.
- И много у вас шрамов, доктор?! - довольно грубо выпалил пострадавший.
Джон поперхнулся от неожиданности и замолчал. Наверное, он обдумывал, что сделал не так и почему пациент так остро отреагировал. Я решила немного отвлечь мужчин и озадачила их:
- Джон, мне как-то неловко, но я вдруг вспомнила, что так и не выбрала имя для малыша. Меня так загрузили работай, что больше ни на что времени не оставалось.
- Назови его Алекс - защитник человечества - просипел мой сосед. - Если бы у меня был сын, то я бы так его назвал.
- А что, хорошее имя. Александр, Александр Райс! А когда вырастет, будет моим защитником, - пробормотала я, проваливаясь в глубокий сон.
Когда я проснулась, то моего соседа рядом не было, да и я уже находилась не в операционной, а в обычной палате. Домой меня выписали через три дня. Так было приятно! Собрались все, с кем я успела подружиться или познакомиться. Нас с Алексом пришли встречать: Лолла, Джон, профессор Киморо со своим семейством, полковник Ларсен, несколько наших соседей из ближайших домиков и все ходячие больные, находящиеся на сегодняшний день в медцентре и возглавляемые немногочисленным персоналом. Оно и понятно - первый младенец, родившийся на базе! Как это не удивительно, но у всех нашлось, что нам подарить. Кто-то принёс детские вещи (правда, нам пока немного великоваты), сын профессора подарил своего любимого плюшевого мишку, у кого-то остались детские ботиночки, непонятно как попавшие среди прочих вещей, кто-то принёс упаковку детских памперсов, потому что их малыш вырос и научился пользоваться туалетом. Было чертовски приятно: в такое трудное время люди остались людьми. Представьте сами, откуда на секретной подземной базе взяться вещам для младенцев? Я горячо поблагодарила всех за подарки и внимание.
По возвращении домой меня ждала новая жизнь. Это все, кто вас встречал, пойдут праздновать и делиться воспоминаниями, а у молодой, неопытной, неподготовленной мамочки сразу же начнутся трудовые будни. В первую же ночь мой маленький горлопан закатил такой концерт, что уснули мы с ним только под утро. Я уснула в кресле, разложив его горизонтально, а сынуля у меня на животе, положив пухлую щёчку на одну грудь, а ладошку на другую. Собственник! Вот такую картину Лолла и увидела, когда под утро ... пришла домой?! Я от удивления, чуть с этого самого кресла не свалилась! Ох и ничего себе! Смотрите-ка, крадётся!
- И ты думаешь я сладко сплю? - постаралась прошипеть я поехидней.
- Ой! - подпрыгнула она. - Верусик! Как вы тут?
- Как видишь Лол, я конечно понимаю, что Джон сейчас недоступен, но мне срочно нужен совет кого-нибудь опытного, кто в младенцах разбирается.
- Так, а чего далеко ходить? Наоми должна всё знать. У неё же сын совсем недавно маленьким был. Должна же она помнить.
- Точно! Лолочка, ты просто гений! У меня после этой ночи совсем голова не варит. Мне даже мысли не пришло, что можно спросить у Наоми!
