— Ваше мнение? — Стефан повернулся к лекарю.

— Сильное потрясение, физическое истощение. И что-то неподвластное моему искусству. Приходится постоянно поить её успокаивающими настоями. Без них она начинает кричать и биться до конвульсий. Не разговаривает. Я не рекомендую перевозить её в город.

Маг кивнул, снова посмотрел на Бэлис. Стоило ли забирать с собой свидетеля, который ничего не может сказать и нуждается в лечении. А лучше, чем в доме лекаря ей нигде не будет. С другой стороны, муж разыскивал Бэлис, волновался, и захочет перевести её в город. Существовала вероятность, что преступники, узнав, что свидетельница жива, захотят завершить начатое дело.

Впервые Стефан не видел чёткого решения проблемы. Острый, кристальный ум змея не давал ответа. Все варианты оказывались равновероятны и равноценны. Следовало отложить решение, посоветоваться с Шауном и выжечь дурную магию в Бэлис.

— Позаботьтесь о ней. Мы постараемся быстро найти наилучший выход. Но я предупрежу мужа, что Бэлис нашлась.

— Бэлис, — медленно повторил лекарь, словно пробуя имя на вкус. — Не беспокойтесь. Я сделаю всё, что в моих силах.

Мужчина внимательно и как-то глубоко посмотрел на бледное личико молодой брюнетки, поправил одеяло, сказав этим жестом много больше, чем словами. Похоже, что наличие мужа у пациентки его не смутило, лишь новая складка пролегла на лбу. Вероятно, он не желал сейчас думать о будущем.

— Вам нужны деньги? Такая пациентка требует расходов…

Лекарь нахмурился и плотно сжал губы, процедил сквозь зубы:

— Благодарю, милорд, но нет.

— Простите, — маг протянул руку для прощания, — Я не хотел вас обидеть. Это был практический вопрос. Скоро сюда прибудет стража.

— Ей грозит опасность?

— Вероятно. Будьте внимательны к чужакам.

Пока мужчины разговаривали, Бэлис крепко спала, как была в забытьи, но теперь просыпалась, заворочалась с чуть слышным стоном. Открыла глаза. Взгляд её, блуждая по комнате, нашёл Стефана. Тот увидел, как мгновенно глаза женщины в ужасе расширились, хриплые крики застревали в горле.

— Уходите, прошу вас!

Лекарь схватил маленький пузырёк со столика, занялся пациенткой, которая металась в кровати. И Стефан ушёл. О многом следовало подумать.

В темноте фигура, появившаяся на крыльце, показалась Шауну высокой и широкоплечей, грозно нависающей над землёй. Тени вокруг зашевелились, сдвинулись, рука дознавателя легла на кинжал.

— Кто тут шастает? — проскрипел старческий голос. — У меня есть оружие!

Фигура сделала шаг вперёд, и Шауну стало видно, что это высокий старик с белыми вьющимися волосами. Никаких опасений он не вызвал, напротив, похоже, что сам боялся незваных гостей. Стражи стояли неподалёку и успеют вступить в схватку, если понадобиться.

— Городская управа. Дознаватель Шаун.

Выйдя к крыльцу, Энвар внимательно посмотрел на хозяина дома. Действительно, старик, абсолютно седой, но вероятно крепкий, со жгучим взглядом тёмных глаз. Что-то неприятное было в облике старика, неуловимо тревожащее, но вряд ли он мог участвовать в ритуальных убийствах, в какой-то момент Шаун заметил, как сильно у старика трясутся руки. Крепость старика оказалась мнимой.

— Вы хозяин дома?

— А кто ж ещё?! — голос продолжал дребезжать и скрипеть, совсем старый человек стоял перед дознавателем.

— Сообщите своё имя.

Шаун никак не мог решить, стоит ли зайти в дом или остаться на улице под защитой стражи, которая подтянулась ближе к дому.

— Папашей Фрэстом кличут.

— Полное имя.

— Фрэст Колден, — колючий взгляд из-под седых бровей, колючий и жгучий. — Что вам нужно от старого человека?

Запомнив имя, Шаун поднялся на крыльцо.

— Мы осмотрим дом.

— Смотрите, коль заняться нечем, — старик пожал плечами.

В сопровождении нескольких стражников дознаватель вошёл в дом, двое остались снаружи. Ничем не примечательная комната была освещена парой свечей. Больше, чем видел через окно, Шаун не смог найти. Много кружев, а скатерть вблизи и вовсе показалась ему настоящим произведением искусства, настолько мастерски была сделана. Только это и удивило его — кружева и обилие зеркал разных размеров. Комната походила на уютный уголок пожилой леди, а не старика. Возможно, что у того была жена или он недавно стал вдовцом.

Они осмотрели все углы на первом и втором этаже, проверили погреб, где ничего кроме запасов еды не обнаружили. Испытывая раздражение от бессмысленной работы, Шаун вернулся к хозяину дома.

— Много нашли-то? — издевательским тоном спросил тот.

— Помолчи старик. Лучше ответь, видел ли городских неделю назад?

— Так мне молчать или отвечать? — не меняя тона, проскрипел Фрэст, нехорошая ухмылка искривила губы.

Глядя прямо в это морщинистое лицо, обрамлённое вьющимися белыми волосами, Шаун почему-то подумал, что в молодости старик был тот ещё проныра, не упускающий своей выгоды и не обделённый вниманием женщин. Но нечто неприятное в нем всё же было, особенно чёрные глаза, которые прожигали насквозь. Такие глаза не встретишь у простого деревенского жителя. Пожалел Шаун, что нет рядом мага, который тут же смог бы вывести старика на чистую воду.

— Отвечать, — строго велел дознаватель.

— Не видел никого.

— Смотри, старик, если лжёшь…

— Смысл мне врать. Я тут один живу, никого давно не видел. Кому есть охота в такую дыру забираться. Городским здесь точно делать нечего.

Мысленно Шаун запомнил старика, проверить бы его, Стефана сюда привезти для осмотра дома. В словах Фрэста была логика, но дознавателя сверлило изнутри неприятным чувством, которое то появлялось, то исчезало, растворяясь в уверенности, что этот отшельник не замешан в убийствах или пропаже парочки любовников.

Стража и дознаватель возвращались к лошадям, а старик ещё долго стоял на пороге дома, скрестив руки на груди, глядя вслед нежданным гостям тяжёлым жгучим взглядом, который словно пронзал саму ночь.

— Куда теперь?

Верхом, Григор казался в темноте настоящей горой.

— Дальше, — голос Шауна прозвучал глухо, он сам не верил, что собирается продолжить путь в полной темноте.

Молчаливое осуждение со стороны стражи повисло в воздухе, но на него дознаватель никак не отреагировал. На дорогу они возвращались вдоль кромки леса, подсвечивая путь факелами. Дальше и дальше, в призрачной надежде набрести на нечто значимое, что может дать в руки ниточку для расследования. Шаун всегда был упорным человеком, а теперь незримо за ним стояла тень Фолганда, мужчина практически чувствовал, как маг подгоняет собственным примером, не даёт сдаться. Он знал, что Стефан продолжил бы путь, в любом случае не повернул бы назад.

На рассвете кавалькада потеряла дорогу, которая сделалась совсем узкой, а затем скрылась среди редкой травы. Лес дугой огибал небольшое пространство, заросшее, неровное.

— Светлые лики, — зашептали стражники. — Дурное место.

— Тс-с, — оборвал их Шаун.

Тишина заползала в сознании пугающим ощущением смерти. Дорога вывела всадников к старому кладбищу. Косые погребальные столбы вросли в землю до половины, покрылись мхом. Одинокий склеп с заваленным входом неожиданно выделялся среди всего, что словно стелилось по земле. Деревья рядом не имели листвы, протягивая обнажённые черные ветви к небу, словно взывали к Дивному богу. И хуже всего было то, что Шаун здесь уже был.

Он вспомнил, что сбоку от кладбища стоял дом. Тот самый, где меньше двух лет назад они со Стефаном и стражей поймали пожирательницу плоти, что долгое время держала в страхе окрестности столицы и сам город. Маг поступил на службу зимой, а весной начали исчезать дети.

Спешившись, дознаватель напрямик прошёл к заросшему прямоугольнику фундамента и обгоревшим кускам брёвен, что остались на месте дома. Когда следствие было окончено, а преступница казнена, дом решили сжечь. Они с магом лично сделали это, чтобы заодно сжечь и свои воспоминания об увиденном внутри дома.