Не послушав Фолганда, дознаватель ринулся в бой. Странное это было сражение. Кинжал рассекал воздух, разгоняя уплотняющуюся массу насекомых, что слеплялись вновь, нападали не только на мага, но и на Шауна.

С громким топотом на подмогу прибежала стража, но что они могли сделать. Опасаясь за жизнь подчинённых, Шаун велел им выйти на улицу. Размахивая оружием в маленькой комнате, они вероятнее поубивали бы друг друга, а не отродье некроманта. Физическая сила оказалась бесполезна.

Стефан выбросил второй круг огня, сильнее прежнего. Новое чёрное крошево, скукожившись, подстилкой легло на пол. Короткая передышка и атака возобновилась. Со второго этажа лавина мотыльков иссякла. Все они теперь заполонили комнату.

— Надо уходить! — действуя широкими взмахами рук, прокричал маг, и это было верное решение.

Он заметил, что движения мотыльков приобретают определённую осмысленность. Черные точки собирались вместе, сливались в единую фигуру, напоминающую человека.

Шаун продолжал размахивать кинжалом, за что и получил первым. Мотыльки, обретя реальную физическую силу обхватили руку дознавателя, резко дёрнули его вверх и отшвырнули в стену. Кинжал отлетел в сторону, а потом оказался в подобии чёрной руки человека, сплошь состоящего из крылышек, усиков и лапок.

Одним прыжком преодолев расстояние до стены, Стефан встал между приходящим в себя напарником и монстром. Собрал все силы, чтобы вложить их в один удар, понимая, что на большее они не могут рассчитывать. Оглушить, отогнать и бежать из дома — всё, что осталось.

Вытянувшись сверх собственного роста, Стефан широко развёл руки в стороны, изогнулся назад, создавая грозовой удар такой силы, что когда он пронёсся по комнате, то перевернул мебель, сбил кружева со стола и комода и разбил окно. Чёрная фигура разлетелась на мельчайшие частички, даже не мотыльков, а фрагментов насекомых, но прежде, чем это произошло, кинжал глубоко полоснул мага от плеча к грудине.

Мерзкий звук лезвия прошедшего по кости заставил содрогнуться дознавателя. Стефана пошатнуло, но он схватил Шауна за плечо, потянул за собой. Мужчины выскочили из дома в ночь.

Камзол Стефана мгновенно пропитался кровью. Не обращая внимания на боль и немеющую левую руку, он развернулся к крыльцу, ощущая, что вне дома сможет сплести несколько схем. Действуя одной рукой, иногда помогая пальцами прижатой к туловищу левой, он запечатывал вход и окна, а затем одним щелчком пальцев взорвал сияющий шар, оставшийся под потолком комнаты. Последним движением, на полном опустошении сил, Стефан запустил сжигающий тёмную энергию огонь.

Дом взорвало изнутри, охватило пламенем, голубые искры сожрали черноту. Остальное доделал обычный огонь. Дерево горело хорошо, быстро разрушая гнездо некроманта, оставляя чернеющий остов из брёвен.

— Некромант убит?

— Нет, — Стефан уже сплетал портал, выходило медленно, с ошибками, одежда прилипала к ране. — Это не некромант. Всего лишь ловушка. После твоего визита он сбежал, оставив подарок.

— Тебе нужно к лекарю.

Шаун стоял, уперев руки в колени, пытаясь отдышаться. Стража таращилась на горящий дом, мага и начальника. Парни, привыкшие к простым силовым действиям, пытались осмыслить произошедшее.

— Разберусь, — проворчал маг, стискивая зубы.

Злился на себя за слабость и за ошибки в схемах сейчас, когда им так необходимо было переместиться в город.

Стефану хватило сил отправить напарника и стражу с лошадьми к управе. Для себя он создал новый портал, чувствуя, как уходит последнее. Шаун пытался вразумить мага, настаивал на профессиональной помощи лекаря, предлагал свою, но так ничего и не добился. Фолганд всегда всё решал сам.

Портал создавал с таким расчётом, чтобы выйти в ванной при собственной спальне. Световой шар подвесил в маленькой комнатке. Прислушался и слухом змея определил, что Вельда, вроде бы, спит — тихо в спальне, только лёгкое дыхание. Ментально испытал радость — не увидит Бельчонок крови, а к утру он сделает перевязку и всё уберёт. Не так страшно будет для неё.

Магией приготовил воду. Силы на такие мелочи оставались, хотя и здоровая рука тряслась, много крови потерял. Долго снимал одежду, отдирал рубаху от раны, скрипя зубами, стараясь не застонать. Вельда не должна увидеть его сейчас.

Забрался в воду и яростно закусил губу — забыл взять иглу с нитью, чтобы зашить рану. Сильно распорол его прислужник некроманта, оставленный в доме. Повезло, что ребра сдержали кинжал, не дали уйти стали в глубину. Вода окрасилась кровью. Как же хорошо, что жена спит и не видит такого. Закрыл глаза, сдерживал боль, медленно омывал рану. Чутким ухом уловил шаги совсем рядом.

— Ты забыл.

Вельда присела на край ванной и протягивала иглу с продетой нитью. Растрёпанная, в ночной рубашке — ткань не скрывала выпирающего живота, но такая красивая, что маг не смог отвести взгляда. После близкой смерти беременная жена казалась воплощением самой жизни, вечной и чистой.

Смотрела так же сумрачно, как когда-то после ритуала в крипте, а он лежал весь израненный, истекающий кровью. Серьёзная, сильная девочка. Мать его детей. И чем только заслужил маг себе в пару такую спутницу. Хоггор-змей утомлённо свернулся в дальнем уголке сознания мага. Сражение вымотало и мёртвого бога. Видимо оттого и яркими красками заиграл мир. Эмоции хлынули без контроля и меры. Отвык и забыл, что это такое — чувствовать полным сердцем. Заискрилось в душе, но и саднило болью, ужасом от возможности потерять самое дорогое, что есть.

Иглу не взял, не отводил взгляда от Вельды, чувствуя какая сила пролегла между ними. Чем дольше смотрел, тем больше мог собрать для себя. Откуда в ней столько, если недавно лежала в слабости от отравления. А теперь сама, как богиня земель Фолганда. Его богиня. С двенадцати лет не молился богам, Стефан, узнав им цену, а Вельде готов был молиться и день, и ночь. Только бы оставалась рядом. Вновь сердце тревожно сжалось. Плохо исполнял сделку змей, спал.

— Давай-ка, вылезай, — говорила спокойно, но губы дрожали, не спала ни минуты, как муж ушёл. — Я всё сделаю.

Она шила неторопливо, аккуратно, поливая рану вместе с иглой и нитью серебряной водой. Решительно касалась кожи иглой, но внутренне содрогалась каждый раз, понимая какую боль причиняет. Стефан терпел, сидя в ногах жены перед постелью, как был вышел из воды, не в силах отвести взгляда. Желал её, но понимал, что не сейчас. Смесь боли и желания сводила с ума.

Закончив работу, Вельда пальцами коснулась начала шва на плече, и Стефан увидел, что сила послушалась верную спутницу мага, вплелась в пальцы, а из них уходила в его рану. Сосредоточенно Вельда вела по шву, заживляя, снимая боль. Понадобится много дней на выздоровление, но сейчас стало легче. Она смогла. Удивила мужа.

Силы между ними стало так много, что крепче прежнего приковало взгляд Стефана к жене. Сел рядом. А тело выдавало, не позволило скрыть желания. Уставший мёртвый бог больше не претендовал на законную добычу чувств, крепко заснув в сознании мага. Стефан не знал радоваться этому или пугаться.

Вельда молча коснулась ладонями его плеч и уложила на постель. Хотел притянуть к себе, но ускользнула. Рубашку сняла, оказавшись перед ним полностью обнажённой, открытой. Невозможно не смотреть, не чувствовать. Хотелось забрать её себе сразу всю, целиком.

Стефан вспомнил о ритуале. Происходившее сейчас, чем-то напоминало их ночь на острове магов. Только Вельда не была ведомой. Сама создавала новые схемы. И когда научилась, непонятно. Хотелось подчиняться и следовать за ней. Когда оказалась совсем рядом, положил руку на живот жены, тревожился. Подходили сроки и обнажённый живот оказался больше, чем он помнил. Не хотел рисковать. Есть то, что важнее его желаний и съеденной некромантом магии.

— Ты напряжён и опустошён. Я собрала для тебя стихии. Мы собрали. Знала, что пригодятся, — прильнула всем телом, даря жар, окутывая силой.