— Тот уже за нами пристроился, — заметила Искра.

— Вижу его. — Конел на ощупь попробовал несколько маневров. Все, что пришло ему на память, — воздушные бои в кинофильмах. Там всегда заходили от солнца — но в Гее такое не срабатывало. А еще тебе садятся на хвост и пристреливают. Но раз у бомбадулей нет орудий, это тоже без надобности.

Конелу чуть полегчало. Он немного притормозил, позволив своему преследователю подобраться поближе, а затем выполнил целую серию поворотов и нырков, ни на миг не спуская глаз с четырех остальных. Тот, что шел позади, повторял его маневры, но куда медленнее, перестраховываясь. Уверенность Конела все росла. Ладно, теперь, значит, так...

Конел воплотил мысль в действие — изо всех сил оттягивая рукоятку управления, он забирал все выше и выше, уходя вперед по дуге и чувствуя, как пятикратная перегрузка вдавливает его в сиденье. Он продолжал выполнять петлю. Петлю делал и бомбадуль, но куда более широкую, отваливаясь назад. Оказалось, что бомбадуль действительно слишком медленный. Когда Конел выполнил правый поворот с восьмикратной перегрузкой и нырок, да еще и внезапный зигзаг... и вот те на — бомбадуль оказался почти прямо под ним, так что Конел сбросил газ, а крылья разошлись по сторонам и задрожали, вгрызаясь в воздух и поднимая машину, но Конел упорно держался носом вниз...

Тварь была теперь у него на прицеле, и Конел сам не понял, что дико орет, когда загрохотали орудия на крыльях. Он продолжал вопить, следуя бешеным зигзагом. Затем последовали выплески оранжевого пламени — Конелу пришлось тормозить и до предела сбавлять газ, иначе бы он влетел бомбадулю прямо в выхлопную трубу. Прорвавшись сквозь черный дым, Конел увидел бомбадуля под собой — с оторванным крылом, тварь стремительно уносилась к земле в десяти километрах внизу.

— Прямо как в кино! — проревел Конел. Искра подпрыгивала на сиденье и издавала звуки столь волшебные, каких Конел никогда не слышал. Но он сообразил, что это восторг — раньше, чем взглянул в ее пылающие огнем глаза. Огонь был ослепительный, украшенный блеском зубов Искры — и Конел еще сильнее за это в нее влюбился.

— Конел! Конел, слышишь меня?

— Слышу, Сирокко.

— Мы снимаемся через две минуты. Что новенького?

— Только что разнес одного бомбадуля, Капитан. — Скрыть гордость ему решительно не удалось. — Еще четыре на очереди. — Конел взглянул на Искру, а та выбрала тот же миг, чтобы взглянуть на него. Все заняло меньше секунды, но на губах у нее играла озорная улыбка, которая ясно говорила: «А ты ничего». И, черт возьми, разве не так, разве, черт побери, нет? Ближе друг другу они еще никогда не были. Затем Искра снова стала наблюдать за небом.

— Боюсь, пейзаж на пути туда нам не понравится, — сказала Сирокко.

— По-моему, все будет путем, Капитан.

— Трое уже за нами пристроились, — заметила Искра.

— Вижу их. — Конел видел их и на экране радара, и невооруженным глазом. Его заинтересовало, что они готовят и куда подевался четвертый.

— Надо бы проконсультироваться со Стукачком, выяснить, что ему об этом известно, — сказала Сирокко. Конел не стал отвечать. Снова тормознув, он описал широкую петлю — и чуть было не подстрелил замыкающего построение бомбадуля. Делать же он этого не стал, зная, что лучше поберечь боеприпасы.

Тогда Конел устроил потешную погоню по небесам, пока бомбадули чертовски не растянулись, не нарушили построение и не перегруппировались — в то время как Конел снова набирал высоту, все еще тревожась насчет последнего. На экране его не было. У Конела родилась мысль.

— Один может направляться к тебе, Капитан, — сказал он. — Может статься, он попытается устроить засаду, когда вы будете сниматься.

— Спасибо, прослежу.

Снова они шли за ним. Конел распланировал свои действия и решил, что непременно накроет одного — а то и двух — еще до прибытия Сирокко. Бомбадули опять шли в линию, петляя во время погони. Он притормозил — сначала медленно — и заметил, что замыкающий быстро сбавляет ход. Конелу это не понравилось. Затем «стрекозу» повело влево, и ему пришлось бороться с рукояткой управления. Выглянув в окно, Конел увидел рваную дыру в крыле, совсем рядом с орудием. Прямо у него на глазах появились еще две дыры. Потом что-то с воем врезалось в более плотный материал над головой. Конел поднял глаза на глубокую выемку, затем дернул ручку управления на себя.

— Они в нас стреляют! — закричала Искра. Конел так толком никогда и не узнал, что же он делал в следующие двадцать секунд. Сначала земля была повсюду, затем в какой-то момент накренилась, затем оказалась над головой, затем пошла кругом. Должно быть, такой маневр и сработал. На миг один из бомбадулей оказался в прицеле, и Конел выстрелил, но промазал. Обернувшись, он увидел, что все трое далеко позади, но снова выстраиваются в линию.

Может, стоило просто от них усвистать. Конел сомневался, что им доступна его предельная скорость. Осторожность составляла лучшую часть доблести, а все это дело...

Но его сильно тревожило поврежденное крыло. «Стрекозы» отличались необычайной прочностью, но и тут были свои пределы.

Пожав плечами, Конел дал полный газ.

— Впереди!

У Искры наверняка было фантастическое зрение. Конел разглядел бы бомбадуля только тогда, когда было бы уже слишком поздно, — да он его, собственно, так и не увидел, пока бомбадуль не заполнил почти весь обзор; одна отверстая пасть, плюющаяся в них росточками пламени. Но Конел все же успел дернуть рукоятку управления — и они прошли внизу — в каком-то метре от четвертого бомбадуля. Услышав взрыв, Конел решил оглянуться. Тактика тварей себя не оправдала. Промахнувшись, четвертый бомбадуль столкнулся лоб в лоб с третьим в ряду преследователей. То, что падало на пески Мнемосины, уже отдаленно напоминало летательные аппараты.

— Конел, — раздался озабоченный голос Сирокко. — Стукачок говорит, они могут быть вооружены. Не знаю, можно ли на это полагаться.

— Спасибо! — проорал Конел и выполнил нырок, едва услышав свист пуль. Теперь он гнал к земле, петляя и делая зигзаги по всему пути. Затем что-то пробило фюзеляж и, похоже, срикошетировало от чего-то внутри. Кабину заполнил едкий дым, а Искра орала и топала ногами.

— Оно живое! Живое! — вопила девушка, но у Конела не было времени посмотреть. Он продолжал поворачивать, и бомбадули позади снова рассредоточились. Когда Конел решил, что у него есть свободная секунда, то взглянул вправо. С искаженным от омерзения лицом Искра топтала что-то черное — а это черное извивалось, подпрыгивало и дымилось. У твари оказалась пасть, и она то и дело хватала Искру за ноги. Наконец, прямо на глазах у Конела, Искре удалось накрыть монстра одной из свободных краг от бронежилета и что было силы придавить ногой.

Раздался грохот, будто рванула петарда, и нога Искры подскочила так, что колено попало точно по подбородку. Свист, который Конел уже слышал и раньше, сделался более надсадным, и он увидел, как крагу утягивает в десятисантиметровую дырку в полу.

Времени для дальнейших раздумий уже не было. Вот-вот — и он вспахал бы песчаную дюну. Успев притормозить, Конел понесся над пустыней, делая семьсот километров в час, в пятидесяти метрах над дюнами. Левое крыло мучительно визжало.

И опять не было времени подумать, ибо бомбадули по-прежнему висели у него на хвосте и стреляли.

— А-а, ч-черт, — проревел Конел. — Вот теперь достали! — Точнее было не сказать. Конела охватила дикая ярость, и ему уже на все было наплевать. Тогда, почти не думая, что делает, он тормознул, по-прежнему изо всех сил виляя, и пошел вверх, пока не решил, что места хватит. Затем он снова прибавил ходу, до упора высылая ручку управления вперед.

На мгновение они оказались в невесомости, затем перегрузки стали все плотнее притягивать их к ремням. Теперь «стрекоза» летела прямо к земле — не слишком далеко внизу. Пять «жэ», шесть, семь. Десять «жэ» — и их лица побагровели. Земля же тем временем с мучительной неспешностью вращалась под ними. Снаружи стонало крыло, а внутри Конел все прикидывал, не слишком ли круто он срезал. Внешнюю петлю плотнее было просто не сделать. Оставалось только надеяться, что бомбадули следуют позади, и еще — что вскоре он увидит прокрадывающийся сверху клочок неба.