— Вы что? — он отшатнулся, словно от удара.

— Ты меня услышал, — мой голос не оставлял места для возражений. — А ты… «сестренка», веди себя хорошо, ясно?

— Ты спасешь Серафину? — Эванджелина смотрела на меня щенячьим взглядом.

— Сначала — мои люди, — я пожал плечами. — А там уж как получится.

— Но она — твоя сестра! — в её голосе промелькнули прежние властные нотки.

— Смешно, — усмехнулся я. — Что-то я не припомню, чтобы вы или старики как-то пытались мне помочь. А вот убить — да, такое действительно было. Так что не тебе что-то требовать и взывать к родственным чувствам!

Она открыла рот, собираясь что-то сказать, но вдруг передумала. Видимо, подходящих аргументов у нее попросту не нашлось. Она опустила голову, по щекам снова потекли слезы.

— Поехали, — пробормотал я себе под нос.

Схватился за нить реальности и тут же зашипел от боли — она обожгла ладонь, словно раскаленное железо. На коже вздулись волдыри, от них шел дымок. Мысленно выругался — похоже, это будет непросто…

Реальность содрогнулась, и меня тряхнуло с такой силой, словно я сидел на гигантской наковальне, а какой-то невидимый исполин-кузнец вдруг врезал по ней своим молотом.

И тело сразу же начало растворяться. Я видел, как исчезают сначала кончики пальцев, потом руки, ноги… Видел, как Эванджелина смотрит на меня расширенными от удивления глазами. Наверное, для неё это выглядело жутко: человек, рассыпающийся черным пеплом.

Снова завертелась безумная карусель реальностей. Тысячи жизней, миллионы возможностей проносились перед моими глазами. Но что-то во всем этом было не так, что-то в происходящем отличалось от прежних моих переходов. Вместо привычного поиска нужного кармана меня словно затягивало гигантским водоворотом неизвестно куда. Сила, превосходящая всё, с чем я сталкивался раньше, тащила меня к к какому-то определенному месту, и самым неприятным было то, что я не знал к какому именно.

И тут я почувствовал жар — невыносимый, всепоглощающий. Даже находясь между реальностями, я ощущал, как плавится моя кожа, а воздух становится густым и тяжелым.

Меня швырнуло в самое сердце преисподней.

Вулкан извергался подобно гнойнику на теле земли. Потоки лавы стекали по склонам, превращая всё на своем пути в пепел. Небо… его просто не существовало. Вместо него шевелилось багровое марево, пронизанное всполохами молний. Чёрные тучи пепла закрывали всё вокруг, превращая день в вечные сумерки.

Воздух был наполнен мельчайшей вулканической пылью, и каждый вдох отдавался болью в легких. Сложно ожидать чего-то иного, когда вдыхаешь толченое стекло. Пот мгновенно испарялся, кожа трескалась и шелушилась от невыносимого жара. Даже волосы на голове, казалось, вот-вот вспыхнут.

Земля под ногами дрожала в постоянном ритме — это был пульс умирающего мира. Трещины на мертвой земле разбегались во все стороны, из них вырывались гейзеры раскаленных газов. Камни плавились, превращаясь в стеклянные лужи. Металлические части моей одежды накалились так, что прожигали плоть.

Вокруг не было ничего живого — ни травинки, ни насекомого, ни птицы в небе. да и не могло быть. Только смерть и разрушение, только бесконечный танец огня и пепла. Это место было похоже на тот самый ад из древних легенд, но даже ад, наверное, был милосерднее.

Раскаленный ветер с такой силой швырял мне в лицо острые частицы пепла, что на коже оставались крошечные порезы. Где-то вдалеке грохотали взрывы — вулкан выбрасывал в небо новые порции магмы и камней. Они падали огненным дождем, прожигая всё, чего касались.

В этом месте сама реальность словно плавилась, искажалась от чудовищного жара. Воздух дрожал, создавая миражи — иногда казалось, что вдалеке движутся какие-то фигуры, но стоило присмотреться внимательнее, как они растворялись в адском мареве.

И посреди всего этого безумия где-то были мои люди. Живые или мертвые — но я должен был их найти…

Шаг за шагом я начал пробираться к вулкану, единственному ориентиру в этом огненном аду. Приходилось прыгать с одного куска земли на другой — между ними текли реки лавы, похожие на расплавленное золото.

Она двигалась медленно, величественно, как оголодавшая змея, пожирающая всё на своем пути. Там, где магма касалась камней, они начинали светиться изнутри алым светом, а потом просто растворялись в огненном потоке.

Каждый прыжок давался с трудом — новая сила внутри давила на кости, как будто пыталась изнутри разорвать меня, мышцы горели от напряжения. Воздух становился все горячее — казалось, ещё немного и сами лёгкие начнут плавиться. Пот мгновенно испарялся, оставляя на коже белый налет соли.

— Квард! — крик вырвался из пересохшего горла. — Где ты, кошка сутулая⁈

Только шипение лавы и грохот вулкана были мне ответом. Попробовал снова, на этот раз громче, но голос мой потонул в реве извергающейся горы. Третий крик сорвался на хрип — горло словно наждаком ободрали.

Я щурился, пытаясь разглядеть хоть что-то сквозь завесу пепла и дыма. Глаза нещадно жгло летящим в них песком, красное марево вокруг пульсировало, искажая расстояния и формы — вулкан то казался совсем близко, то вдруг отодвигался, словно издеваясь над моими попытками до него добраться

— А-а-а! — крик прорезал раскаленный воздух где-то неподалеку, где-то совсем рядом.

Я замер, прислушиваясь. Звук повторился — отчаянный, полный боли. Тогда я двинулся ему навстречу, перепрыгивая через потоки лавы. С каждым шагом крик становился отчетливее, пока наконец я не увидел его, Кварда, распластанного на камнях. Страж был прикован тяжелыми цепями, его некогда роскошная черная шерсть обуглилась, местами обнажая кожу. Тело сотрясала крупная дрожь. А может быть это уже была агония. А, впрочем, нет — жив еще, курилка…

— Ну и видок у тебя… — не удержался я от улыбки.

— Ты! — кот зашипел, и в этом шипении смешались возмущение и облегчение. — Где ты был? Почему так долго?

— Подожди! — оборвал я его причитания.

Схватился за цепь и тут же зашипел от боли. Металл был раскален добела. Кожа на ладони мгновенно вздулась волдырями, запах паленой плоти ударил в ноздри. Но более тревожным было другое ощущение. Что-то внутри меня отозвалось на прикосновение к цепям, словно узнало их природу.

— Ты не сможешь меня освободить… — Квард говорил с обреченностью приговоренного. — Это тюрьма для Стражей. Место, где мы исчезаем и становимся частью Изнанки.

— А что ты такого натворил? — я разглядывал цепи, прикидывая варианты. — И где мои люди?

— Я обрел связь с тобой! — страж безвольно растянулся на раскаленном камне. — Мы можем быть связаны только с древними, а ты всего лишь человек, пусть в тебе и течет кровь создателей.

— И кто это у вас тут такой судья? — прищурился я.

— Сама Изнанка! Она тоже является стражем. Главным… — Квард прикрыл глаза, показывая, что смирился со своей участью.

— Где мои люди⁈ — я повысил голос, чувствуя, как внутри у меня поднимается тревога.

— Мертвы… — прошептал он. — Это место не выдерживает даже страж, а теперь представь что случилось с людьми… Но ты тут можешь находиться…

— Да-да! Из-за моей крови, — перебил я его.

— Нет, — кот приоткрыл один глаз. — Потому что ты поглотил стража…

— А если бы ты вернул свою форму… — начал я, чувствуя, как в голове у меня начинает складываться новый план. — Что-то изменилось бы?

— Как я это сделаю⁈ — в его голосе прозвучало отчаяние. — Все кончено. Мне осталось только с достоинством принять свою кончину. Послужить Изнанке в последний раз…

— Оставь эти сопли! Кажется, я задал вопрос!

— Возможно, тогда я смог бы отсюда выйти…

— А мои люди?

— Они уже мертвы!

— Ты много раз говорил это, но ничего, справлялись как-то… Давай еще раз попробуем. Что для этого нужно?

— Силы братьев, — страж снова закрыл глаза, желая показать, что этот разговор утомил его.

— Хм… — я достал из кармана черный кристалл, добытый в прошлой битве, и бросил его к кошаку.