Москворецкий мост, рисунок на открытке начала ХХ века из коллекции Виталия Царина

Впрочем, представители заказчика тоже старались войти во все подробности – видимо, не хотели оплошать, ведь в те времена царёвы люди отвечали не только за освоение казённых денег, но также и за результат. Дьяки Посольского приказа заставили Кристлера письменно ответить на вопрос: «можно ли будет тому его мосту устоять от льду толщиной в два аршина?» Немец за свой мост ручался: «у него будут сделаны шесть быков каменных острых, а на тех быках учнет лед, проходя, рушиться, а тот рушенный лед учнет проходить под мост между сводов мостовых, а своды будут пространны, свободного места будет по 40 аршин, а меж свободных мест у столпов будут же сделаны острые отлоги; и от льда мосту порухи никакой не будет».

Но строительство моста, едва начавшись, остановилось – и русский царь, и немецкий зодчий в 1645 году скончались. Вернулись к проекту лишь в 1682-м, когда страной правила царевна Софья, для которой стрельцы тоже много значили. Князь Василий Васильевич Голицын, фаворит царевны и большой поклонник европейской культуры, в том числе и зодчества, распорядился достроить мост по чертежам Кристлера, что и было за пять лет исполнено старцем Филиппом, известным «мостового каменного дела мастером» до принятия монашества. Диковинное по тем временам сооружение, видимо, денег казне стоило немалых, ибо вошло в поговорку: «дороже Каменного моста».

Фёдор Алексеев. Вид на Кремль и Каменный мост, начало XIX века

На левом берегу реки мост начинался от Всехсвятской стрельницы с проезжими воротами в примыкавшей к Кремлю стене Белого города. Две центральные арки моста, самые большие по размеру, служили для прохода барок с товаром, в других были водяные мукомольные мельницы с плотинами и сливными воротами. На правом берегу реки мост выходил к Берсеневке и кружалу, в котором пьянствовали ещё опричники Ивана Грозного. За прошедшее столетие царёв кабак не утратил популярности и был всей Москве известен под названием «Заверняйка». В это развесёлое местечко ходить, однако, следовало с осторожностью и лучше в компании друзей, потому что одинокие гуляки становились лёгкой добычей воров, обосновавшихся под последней аркой на левой стороне моста – «под девятой клеткой», как тогда говорили. Оглушив и обобрав человека, разбойники бросали его в реку, и это у них называлось «концы в воду».

Кремль и Каменный мост. Хромолитография из собрания Библиотеки конгресса США, 1890

Главарём шайки был легендарный душегуб Ванька Каин. При каком-то удобном случае дьяки Разбойного приказа завербовали его в осведомители, но… «хотели как лучше, а получилось как всегда». Пользуясь связями с ворьём, Ванька продолжал грабить, а связи с Разбойным приказом делали его неуязвимым. Так что первым «оборотнем в погонах» следует считать именно его, Ивана Осипова.

В XVIII веке на мосту – хотя ширина его составляла всего 11 саженей – появились постройки: табачная таможня, пивной двор и 4 каменные палатки князя Меншикова. Однако не торговля, а ледоходы и наводнения представляли для моста главную угрозу.

В царствование Анны Иоанновны было приказано мельницы убрать и быки очистить, чтобы между ними был свободный проход воде, но всё же весеннее половодье 1783 года причинило сооружению серьёзный ущерб. Два года спустя был прорыт Водоотводный канал, что позволило капитально отремонтировать опоры моста, а заодно он был очищен от всех лавочек и ограждён каменными перилами. Впрочем, ширина проезжей части и ширина арок остались без изменений, и весеннему напору воды мост противостоял всё хуже и хуже, так что ремонтировать его после наводнений приходилось и в XIX веке.

Новый мост, открытый в 1859 году, спроектировал и построил инженер-полковник Танненберг по велению Александра II. Конструкция представляла собой три чугунные арки на двух каменных быках с мощными ледорезами. Эти острые выступы на западной стороне мостовых опор вошли в московский фольклор в байке про некоего крупного чиновника, который спросил, для чего они нужны, а получив ответ, встревожился: «А что же будет, если лёд пойдёт с другой стороны?..»

Тот мост, по которому мы идём, построили в 1938 году. У него над водой всего один пролёт длиной 105 метров. Если пройти его до конца, то с площадки лестницы откроется чудесный вид, знакомый старшему поколению по картинкам на советских трёхрублёвках (были такие зелёные бумажки в те времена, когда бутылка водки стоила 3 рубля 62 копейки).

Это одно из немногих мест – не считая крыш, конечно, – откуда все пять кремлёвских звёзд не только хорошо видны, но даже помещаются в кадр обычного фотоаппарата. Поэтому здесь часто фотографируются, а иногда и кино снимают. Например, «Место встречи изменить нельзя» – помните, когда солдатик любуется рубиновыми звёздами, а Глеб Жеглов стреляет у него сигарету: «,Камель“… трофейные».

Поскольку наша сегодняшняя прогулка посвящена Кремлю и Китай-городу, мы не пойдём ни в Замоскворечье, ни на Болотный остров, а вернёмся к началу моста и спустимся на Кремлёвскую набережную.

Правее моста, ближе к Водовзводной башне, в облицовке набережной виднеется большое отверстие. Это жерло той самой трубы, в которую была заключена Неглинка в 1817–1819 годах при создании Александровского сада. Руководил работами военный инженер Егор Челиев, изобретатель цемента, затвердевающего в воде. Диаметр трубы составляет около 5 метров, что сравнимо с тоннелем метро. Чтобы избежать наводнений при ливнях или резком таянии снегов, подземный коллектор проложили с большим уклоном (на некоторых участках – 5 сантиметров на метр).

Кремлёвская набережная. Фото 1930-х годов из собрания Е. Н. Масленникова

Старый коллектор Неглинки. Фото Александра Попова и Алексея Фролова, 2006

Этого было вполне достаточно для ситуаций, когда ничего особенного не происходило, – но если уж Неглинка получала хоть маленький повод проявить характер, она его не упускала. В окрестностях Трубной площади подтопления происходили регулярно, до середины ХХ века, а в июле 1965 года в результате продолжительных ливней была покрыта водой и центральная часть города на площади более 25 гектаров. На этом терпению городских властей пришёл конец, и в следующем году щитовым способом (как это делают метростроевцы) под Зарядьем был построен новый коллектор до Москвы-реки, и с тех пор Неглинка уже не позволяет себе лишнего.

Опускаться под землю мы не станем, хотя и любопытно было бы своими глазами увидеть подземное русло реки. Мы лучше прогуляемся вдоль Кремлёвской стены.

Ближняя к мосту стройная круглая башня первоначально называлась Свибловой, а название Водовзводная закрепилось за башней в 1633 году, когда в Кремле появился водопровод. Механик и часовых дел мастер Христофор Галовей установил водоподъемную машину, качавшую воду из колодца в подвале башни в свинцовый водоём, устроенный в её верхней части. Оттуда вода по свинцовым трубам текла в водовзводную палатку, стоявшую около Старого Денежного двора и Верхнего Набережного сада, и дальше расходилась по различным помещениям Кремля.

Как сообщают справочники, «с наружной стороны кремлёвские стены завершаются 1045 зубцами. Ширина зубцов 1–2 метра, толщина – 65–71 сантиметр, высота 2–2,5 метра. Протяженность кремлёвских стен составляет 2235 метров, толщина – от 3,5 до 5,5 метра, высота от 5 до 19 метров (от поверхности земли до зубцов)».