СТИХ 293
ВОРОНОЙ КОНЬ
Анньаса! Анньаса!
В небесах назначенный мне,
Судьбой мне посланный друг,
Дорогой хозяин-тойон!
К задушевным речам
Коня своего
Прислушайся ты сейчас
Парой чутких своих ушей!
Через околдованную черту
Провала Ап-Салбаныкы,
Через балку трех
Преисподних бездн,
Какой дорогой,
С какой стороны
Ты хочешь перескочить,
Надеешься перелететь?
Бывало, сестра твоя —
Айыы Умсуур Удаган,
Превратясь в огонь,
Пробегала вмиг
По волнам смоляным
На берег другой;
Оборотни-абаасы
Восьминогими кошками, я слыхал,
По морю горящей смолы
Перебегали не раз;
Расплавлялись на этом пути
Медные когти их…
Если б сумел обернуться ты
Длинным железным копьем
И, вытягиваясь без конца,
Уперся бы острием
О далекий берег другой
И выбрался бы на него,
Наша громкая слава тогда
Еще выше бы поднялась! —
Такие слова
Богатырский конь
Громко сказал-проржал.
Только успел
Это вымолвить конь,
Мигом слетел
Богатырь-исполин
С крутого его хребта,
Скакуна своего повернул
В сторону средней земли,
Хлопнул по крутому бедру
И послал в пределы айыы.
Перекувыркнулся Нюргун Боотур,
Обернулся звонким
Стальным копьем
Длиною в три дня пути,
Перекинулся через поток смоляной,
Звякнув, брякнув,
Уткнулся в берег другой…
Очутясь на том берегу,
Превратился Нюргун в пчелу
Величиною с мешок
Из шкуры оленьей ноги,
В котором скупая старуха подчас
Прячет пожитки свои;
Загудел Нюргун Боотур,
Залетел в глубокий провал,
К подземному логовищу тому
О тридцати просторных норах,
Где Алып Хара обитал,
Аат Могойдоон-исполин…
Словно прорубь на крыше жилья,
Глубокий зиял проем;
На край его сел Нюргун Боотур,
В логовище заглянул.
Обладатель восьмидесяти восьми
Хитростей колдовских,
Оборотень,
Матерый главарь
Злобных адьарайских племен,
Огромный Алып Хара восседал
Посреди жилья своего…
Несравнимый ни с чем
В безобразьи своем,
О трех, словно щупальцы, головах,
О шести долбежках-ногах,
О шести крутящихся вихрем руках,
Ржавчиной корявой покрыт,
Железный сплошь человек
Важно сидел, развалясь.
На восьми подпорках сиденье его,
Чтоб не подломилось под ним;
На семи укрепах сиденье его,
Чтоб не развалилось под ним;
Вот на крепком стуле каком
Восседал Аат Могойдоон.
Две ручищи его —
Два чомпо-топора,
Две ручищи его —
Два меча боевых,
Две ручищи —
С когтями на пальцах кривых;
Две ноги у него —
Два железных багра,
Две ноги —
С копытами вместо ступни,
Две ноги —
Для опоры ему.
Нижнего мира богатыри —
Матерые главари,
Верхнего мира богатыри —
Отборные удальцы,
Как по горло объевшиеся глухари,
Гордо выпятив груди свои,
Расселись вокруг него.
Шумный, крикливый спор,
Осуждение, брань, хула
Были в разгаре у них…
Дух-владыка провала
Ап-Салбаныкы,
Алып Хара
Аат Могойдоон,
Повелитель верхних и нижних племен,
Восседая внушительно во главе
Буйного сборища абаасы,
Гнева не сдерживая своего,
Поминутно рявкал на них;
А когда он рявкал на них,
От страха у богатырей
Пища, проглоченная вчера,
Изверглась из глоток, свистя и гремя;
С перепугу у богатырей
Пища, проглоченная позавчера,
Вылетала за день пути
Из ровдужных могучих задов.
СТИХ 294
ААТ МОГОЙДООН
Аа, черные плуты,
Кровавые рты!
Если тресну любого из вас,
Разорвется печень в утробе его…
Так не раздражайте меня,
Старейшину своего!
Только правду одну
Говорите мне!
Чертовы дети,
Слышали вы?
Проклятые, поняли вы —
Так орал Аат Могойдоон.
Головами понятливо закивав,
Угодливо отвечали они:
— Поняли, поняли все!
Только спрашивай,
Правду расскажем тебе!
Если хоть на слово
Мы соврем,
Пусть тогда у любого из нас
Лопнет единственный глаз,
Пусть семисаженные языки
Пересохнут в глотках у нас,
У корня перегниют! —
Так адьараи-богатыри
Клялись главарю своему.
