Сайвен подбежала к другой стороне стены и, выглянув во двор, увидела Пендатрана, сидящего с бледным лицом, обхватив голову руками.

Битва на равнине внизу все еще бушевала, конфликт кипел ближе к крепости, пока Далгар отчаянно пытался прорваться к Дан Каррегу.

Но они были почти полностью окружены, или так казалось, и пока Сайвен наблюдала, дрожь прошла через битву, напоминая животное в момент перед смертью. Почти сразу же после этого воины начали отрываться от основного потока битвы, двигаясь назад по усеянным трупами лугам. Сначала это был ручеек из единиц и двоек, но вскоре он превратился в ровный поток, так как отряд Далгара был окончательно разбит и разгромлен. Тех, кто бежал, преследовали отряды конных воинов. Сбежал ли кто-нибудь из них, Сайвен сказать не могла.

Через некоторое время к крепости подъехала группа воинов, около двух десятков с Овейном во главе. Добравшись до моста, он окинул взглядом крепостную стену, увидел наверху Пендатрана и усмехнулся. Он натянул поводья, когда добрался до места кровавой битвы на мосту, и воины позади него потянули вперед лошадь с телом, лежащим на спине. Овейн бросил его на землю и уехал.

Пендатран приказал открыть ворота и направился через мост. Здесь он остановился, но многочисленные воины Нарвона не двигались, не издавали ни звука. Он наклонился, поднял брошенный труп на руки и перенес тело Далгара, своего сына, обратно через мост.

ГЛАВА ВОСЕМЬДЕСЯТ ПЕРВАЯ

КОРБАН

Корбан прислонился к стене зубчатой стены, огибающей Рябиновое поле, наблюдая, как заходящее солнце окрашивает небо в цвет расплавленной меди.

- Надвигается буря, - сказал Дат рядом с ним.

Они оба ужинали в пиршественном зале, но после вчерашних событий настроение там было мрачным; поражение и смерть Далгара были еще слишком свежи.

‘Итак, - сказал Корбан, чтобы отвлечь их обоих, - теперь мы оба воины.’

‘Да, - сказал Дат, коснувшись своей воинской косы. - По большей части, - добавил он. - Он не чувствует себя завершенным, пока я не просижу свою долгую ночь.’

"Или проспать его, как я проспал свою", - подумал Корбан. ‘Не думай, что Овейн позволит тебе проехать мимо своего воинства из-за этого.’

- Нет, - согласился Дат. - Это хорошее чувство, да, проходить испытание воином?’

‘Все дело в этом.’

По правде говоря, Дат только что прошел испытание: его метание копья было хорошим, но работа с мечом была нерешительной, и как он не оказался на спине в грязи во время своего бега верхом на лошади, Корбан не мог объяснить.

Если бы в испытаниях участвовал лук, это было бы совсем другое дело. Маррок уже отметил Дата как будущего охотника, он и Кэмлин брали юношу с собой в долгие набеги на Баглун. Даже сейчас Дат опирался на натянутый лук, подаренный ему Марроком и Кэмлином.

‘Как ты думаешь, что теперь будет?- Спросил его Дат.

‘Даже не знаю. Сайвен разговаривала с Эданой, и это звучит не очень хорошо. На Далгара возлагалось много надежд . . .- Корбан замолчал. - Теперь это не удалось . . . он пожал плечами, думая о Пендатране, о его бледном, убитом горем лице, когда он нес своего сына с моста.

- Овейн просто посидит за стенами и подождет, пока у нас кончится еда, - продолжал он, - а это, судя по всему, не займет много времени. Слишком много ртов и никакого предупреждения о приближении Овейна.’

‘Здесь достаточно воинов, чтобы победить Овейна, - прорычал Дат, - если бы только мы смогли пройти через этот мост. Они заперли нас здесь, как крыс в кувшине. Если бы только был другой выход.’

Корбан молчал, вспоминая туннели под крепостью. Они могли добывать пищу, вести внезапные атаки на Овейна. Но как насчет трупа, который они нашли – змея? А что, если их будет больше? Он решил поговорить об этом с Халионом, внезапно почувствовав некоторую надежду.

‘А как насчет этого короля?- Сказал Дат, выдергивая его из раздумий.

- Какого короля?’

- Этот Натаир из Тенебраля. Я слышал, что у него на корабле есть боевой отряд.’

Корбан усмехнулся. ‘Если так, то их не так уж много. Три десятка, четыре Десятка Мечей? Что это может сделать?

- Хм, - сказал дат. ‘На этом корабле не только воины.’

- А?’

Дат посмотрел вниз на корабль в заливе, на котором мигали огоньки, пока они смотрели.

‘Я присматривал за папиной лодкой на берегу, - сказал Дат. - После того, как я увидел, что ты уезжаешь на свою Долгую Ночь.- Он скорчил гримасу.

- И что же?- Подсказал Корбан.

‘И я кое-что слышал. Шумы. С того корабля доносились странные звуки.’

‘Что ты имеешь в виду? - Что именно?’

- Как зверь. Как будто ничего я когда-либо слышал прежде, - Дат пошел дальше. - Я уже слышал, как Буря рычит и воет.- Он взглянул на волка, сидящего на одной из гигантских ступеней лестницы. ‘И этого достаточно, чтобы меня бросило в дрожь. Но это было хуже, гораздо хуже.’

Корбан усмехнулся. - Дат, это ведь ты сказал мне, что Брина украдет мою душу, помнишь? И тот, что побелел, когда Краф пронзительно закричал на тебя.’

Дат нахмурился. ‘На этом корабле что-то есть, - настаивал он. - Что-то нечеловеческое. Этот Натаир, он мог бы использовать его, чтобы помочь нам.’

‘Даже если на этом корабле удобно устроилось существо из другого мира, почему Натаир решил сражаться с Овейном? Он в безопасности, под покровом знания.’

Теперь с моря налетали сильные порывы ветра, поднимались по склону утеса и крепостным стенам, принося с собой привкус соли и дождя. Почти совсем стемнело, но ни звезд, ни луны не было видно над головой; к крепости безжалостно неслись облака, раздувшиеся и тяжелые.

‘Лучше слезь со стены, - пробормотал Дат, хмуро глядя на небо, когда толстая капля дождя упала на нос Корбана. - Это будет очень плохо.’

‘Тогда пошли, - сказал Корбан. Может, у Дата и было богатое воображение, но Корбан полностью доверял словам своего друга, когда дело касалось погоды. Он поднял свой щит и копье – он носил их повсюду после нападения Овейна – и вместе они наполовину сбежали вниз по лестнице и пересекли пустое Рябиновое поле, Буря с ними.

Пиршественный зал опустел еще больше, чем прежде, но все еще был занят, и в тени сидели его мама и папа, Фаррелл и его отец, Анварт.

Корбан направился к нему, Дат последовал за ним.

- Привет, Бан, Дат, - сказал Фаррелл.

Корбан кивнул подмастерью кузнеца и тоже заметил недавно заплетенную воинскую косу в волосах здоровяка. Посмотри на нас, подумал он, посмеиваясь про себя, теперь все воины.

Корбан некоторое время сидел и лениво слушал своих друзей, а Дат в это время был занят каким-то анекдотом. Он откинулся на спинку стула и оглядел зал. Его взгляд упал на Эвниса и Вонна, которые вели серьезный спор, судя по хмурому выражению лица Вонна. Он часто задавался вопросом, выполнит ли Вонн свою угрозу. Так много всего произошло с того дня в загонах, когда Щит убил собаку Хельфаха. Другие, Тарбен и Кэмлин, завернувшись в промокшие плащи, искали укрытия. Они прошли мимо стола Корбана, оба кивнули ему и Дату, и направились к горстке воинов. "Странно, - подумал Корбан, - как одно действие может так сильно измениться. Сайвен рассказала ему о том, как лесной житель защищал ее, обратно в Лесу Мрака, спас ее. - Правда и мужество, - прошептал он себе под нос. Его отец был прав. Правда и мужество действительно имели значение, действительно имели значение.

Рядом послышались шаги, и на него упала тень. Буря зарычала, низкий рокот, и он посмотрел вверх, чтобы увидеть Рафа, стоящего над ним, его отец за плечом. Позади них выстроились еще несколько воинов из холда Эвниса.

‘Я вызываю тебя, Корбан Бен Таннон, - громко произнес Раф, официально вызывая на дуэль.

Ропот голосов, заполнивший зал, дрогнул, тишина растеклась от них все более широкой рябью. Халион нахмурился и что-то сказал Эдане. Она придвинулась ближе к отцу и прошептала ему на ухо: