- Магия, - фыркнула Брина. - Магия-это слово, которым невежды объясняют то, чего не понимают. Элементаль относится к тем, кто имеет какую – то власть – или власть, возможно, более подходящее слово-над окружающим миром. Это способность использовать стихии: землю, воду, огонь, воздух, и в какой-то степени управлять ими. Гиганты до сих пор утверждают, что им кое-что известно об этом, хотя это была не только их область. Когда-то, когда мир был молод, все были элементалами. Это было частью договора, частью порядка вещей. Элион дал нам власть, чтобы мы могли лучше заботиться о мире, в котором оказались.’

- Что? Ты имеешь в виду, что я мог бы . . .’

- Да, это именно то, что я имею в виду. А вместе с этим появилась и способность общаться с животными. Это было частью приказа.’

‘Но тогда, - сказал Корбан, - почему это не так сейчас? Конечно, это всего лишь сказка.’

Брина пожала плечами. ‘Если это всего лишь сказка, то почему ты слышишь, как говорит Краф? Ее брови поползли вверх, когда она пристально посмотрела на него.

‘Я . . . - не знаю, - ответил он.

Брина фыркнула.

‘Что же тогда произошло?- спросил он немного неохотно.

‘Ты знаешь о потустороннем мире?’

‘Да, хотя опять же ...

- Да, да, ты не понимаешь деталей, - сказала она, нахмурившись. - Потусторонний мир-это царство Элиона и Азрота. Некоторые говорят, что мы можем видеть его, а иногда даже посещать во сне. Мир духа.’

Корбан почувствовал, как в глубине его сознания что-то смутно шевельнулось, какое-то далекое воспоминание пыталось вырваться наружу.

- Как ты знаешь, Азрот и его Кадоши не слишком довольны тем, что их заперли в потустороннем мире. Больше всего на свете Азрот хотел бы пройтись по земле, по которой мы ступаем.’

- Но почему?’

- Потому что он ненавидит нас, Корбан, ненавидит все творение. Видишь ли, это радость, венец славы его врага. Он слишком хитер, чтобы сражаться с Элионом напрямую, а не снова, поэтому вместо этого он уничтожит творение Элиона. Уничтожит меня, тебя, всех нас. Своего рода месть, если хочешь.’

Корбан вдруг почувствовал тревогу, словно за ним наблюдали. Он оглядел комнату.

‘До бичевания великаны были другими, - продолжала Брина. - Они были не так воинственны, более любознательны, но все равно происходило то, что обычно.- Она взмахнула рукой. - Жадность, коррупция, зависть, жажда власти, как всегда. Великаны делали вещи, великие вещи, из звезды, упавшей с неба. Каким – то образом вещи, которые они выковали из него – копье, Торк, котел, другие вещи-все были каким-то образом связаны с потусторонним миром. Некоторые из гигантов, соблазнившись, не сомневаюсь, что под влиянием Азрота, начали исследовать эту связь. Между нашим миром плоти и потусторонним миром, миром духа, была проделана какая-то дверь. Вот тогда-то Элион и вмешался, решив, что с него довольно. И ты наверняка знаешь остальное: бичевание огнем и водой, где мир был изменен-гиганты, человечество, фактически уничтоженное, наши предки бежали, будучи выброшенными на берег острова Лета . . .’

Она провела пальцем по перьям Крафа, грустно улыбаясь Корбану. - Так что, как только все животные заговорили, все люди стали элементалами и жили в гармонии с этим миром. Многое было потеряно. То, что мы имеем сейчас, – это всего лишь бледное отражение, фрагмент, и даже он тускнеет с течением времени.- Она фыркнула. ‘Наверное, так уж устроен мир. Нет смысла бороться с этим.’

‘Откуда ты все это знаешь?- Спросил Корбан.

- Я выучил буквы, я читала, я слушала. Я и сейчас так думаю. Ты должен попробовать, мальчик. История имеет ценность. Если бы больше из нас обратили внимание на ошибки прошлого, будущее могло бы быть другим.’

‘Мама и папа учат нас с Сайвен нашим историям, - сказал он, - но ты так много знаешь и о великанах . . .’

- Иногда, мальчик, ты просишь слишком много для старой женщины, - сказала она. ‘Довольно трудно отвечать на твои вопросы, не говоря уже о том, чтобы дважды отвечать на один и тот же. Я только что сказала тебе: я выучила буквы. Я читала. Я прислушивалась.’

Вонн застонал, ворочаясь на койке. Брина снова сосредоточилась на горшке, стоявшем перед ней. ‘Можешь идти, - бросила она через плечо. - сегодня ты мне больше не нужен. Возвращайся завтра.’

Корбан встретил Сайвен на гигантской дороге, рядом с загонами.

‘Я так долго тебя ждала. Мама хочет, чтобы мы принесли ей яиц, - сказала она. - Наши цыплята не несутся.’

‘А что с ними не так?- Спросил Корбан.

- Мама думает, что Буря напугала их до полусмерти.’

‘Она перестала их преследовать, - сказал Корбан, защищаясь.

‘Да, теперь она просто жадно смотрит на них, - усмехнулась Сайвен.

‘В порядке. Давай позовем Дата, я хочу показать ему Бурю.’

Они нашли Дата сидящим у двери своего дома, потрошащим и обваляющим бочку с рыбой. Корбан заставил его дать Буре кусочек одной из них. Рука Дата слегка дрожала, когда он протянул ее, но волчонок схватил ее и проглотил в мгновение ока, облизывая губы и клыки, которые уже начали заметно выпячиваться.

- Все говорят о тебе и об этом, - сказал Дат. Он стоял совершенно неподвижно, пока Буря обнюхивала его руку, облизывая палец. ‘Она прекрасна, - прошептал он, - но в безопасности ли она?’

- Да, - сказал Корбан. - Папа помогает мне дрессировать ее, как собаку. У нее все хорошо.’

‘И что еще важнее, ты можешь научить ее кусать Рафа?- С усмешкой спросил Дат.

- Я бы с удовольствием, но Алона сказала, что если Буря кого-нибудь обидит, ее убьют.’

- Позор, - нахмурился Дат.

Корбан сел рядом с другом. ‘Значит, ты не на рыбалке?’

‘Нет.- Нахмурившись, Дат сменил выражение лица на хмурое.

‘Твой отец внутри?’

- Мммм.’

Сайвин пнула его ногой. ‘Почему бы тебе не спуститься на берег и не поискать гнезда на утесах вместе с нами – это единственное, в чем ты хорош.’

Дат посмотрел на них и вздохнул. ‘Я проверю, как там папа.’

Затхлый запах просочился из щели в дверном проеме, когда Дат проскользнул в свой дом. Корбан услышал приглушенный храп, шаги Дата, затем вернулся его друг.

‘Тогда пошли, - отрывисто бросил он, направляясь к берегу. ‘Он не скоро проснется.’

‘Как поживает твой отец?- Сказал Корбан, догоняя своего друга.

Дат пожал плечами. ‘Не хорошо.’ С легкой дрожью дрожал его голос. - Я не знаю, что делать, Бан.- Он тяжело моргнул.

- Что я думаю?’

- Бетан? Она больше никогда не бывает дома. Когда она там, они с отцом просто ссорятся. Я думаю, она там.- Он указал на ряд коптилен, выстроившихся вдоль дороги к пляжу.

‘Ты должен жить с нами, - сказала Сайвен.

‘Я не мог оставить отца, - ответил Дат. - Я ему нужен.’

‘Что, в качестве ударного столба?’

‘Ты сама не знаешь, о чем говоришь, - отрезал он.

Некоторое время они шли молча, спускаясь по извилистой тропинке к пляжу.

Дат посмотрел направо, туда, где на камнях лежал ялик его отца.

Они повернули к скалам, на которых был построен Дан Каррег. Начался отлив, так что они плескались в мелком прибое, крабы размером с кулак убегали с их пути, и остановились у подножия утеса.

Корбан заглянул в большую пещеру у основания каменной стены. Море заполнило его, прибой эхом отражался от черноты, звуча потусторонне, гулко. Узкая тропинка, скользкая от водорослей, исчезла во мраке. Дат увидел, что он смотрит в пещеру, и скривил лицо.

- Там нет яиц, Бан.’

Корбан кивнул. ‘В порядке. Мы сделаем пещеру в другой раз.’

- Вряд ли, эта пещера проклята.’

- Дат, неужели ты всего боишься?- Усмехнулся Корбан.

- Скажи это мне, когда мы будем там, наверху’ - сказал Дат, указывая на гнезда, примостившиеся высоко на скалистых выступах. Он начал взбираться по склону утеса, его тонкое жилистое тело легко взбиралось по скользкой, изрытой ямами скале.

- Подожди меня здесь с Бурей, - сказал Корбан Сайвин. Она усмехнулась, глядя, как волчонок крадется за огромным крабом.

Корбан начал подниматься гораздо медленнее, чем Дат. Он никогда не был таким хорошим альпинистом, как его друг, хотя он думал, что немногие, вероятно, были, Дат, казалось, обладал неестественной способностью взбираться на что-либо без усилий.