Селеста заморгала и, немного покачнувшись, оперлась рукой о стену.

– Нет. Конечно нет. – Она на миг прикрыла глаза. – Просто я считаю, ты можешь ею гордиться.

– Ммм, – промычала Мадлен. – Пожалуй, тебе лучше снова лечь. – На прощание она чмокнула Селесту в прохладную щеку. – Надеюсь, скоро тебе будет лучше, и тогда ты, вероятно, захочешь проверить детей на вшивость.

За восемь часов до вечера викторин

Все утро не переставая лил дождь, и, пока Джейн ехала обратно в Пирриви, он так усилился, что ей пришлось прибавить громкость приемника и поставить стеклоочистители на быстрый режим.

Она возвращалась из дома родителей, куда отвезла Зигги. Она договорилась с родителями еще пару месяцев назад, когда все получили приглашение на вечер викторин и Мадлен, разволновавшись, заговорила о костюмах и размещении материалов для викторины.

Очевидно, бывший муж Мадлен преуспел в публичных викторинах («Понимаете, Натан проводил много времени в пабах»), и для Мадлен было очень важно, чтобы их стол побил его стол.

– И хорошо было бы победить команду Ренаты, – сказала тогда Мадлен. – Или любую команду с одаренным и талантливым ребенком, потому что все они втайне надеются, что гениальные мозги их дети унаследовали от них.

Мадлен говорила, что она сама безнадежна в викторинах, а Эд не знает ничего, что произошло после 1989-го.

– Моя обязанность будет состоять в том, чтобы приносить вам выпивку и растирать плечи, – сказала она тогда.

Учитывая все драмы прошедшей недели, Джейн поначалу сказала родителям, что не пойдет. Зачем подвергать себя подобному испытанию? Кроме того, если она не пойдет, то сделает доброе дело. Организаторы петиции увидят в этом хорошую возможность собрать больше подписей. Если она пойдет, то поставит бедняг в затруднительное положение, когда им придется просить ее подписать петицию об исключении собственного ребенка.

Но в то утро, прекрасно выспавшись, Джейн проснулась от шума дождя в необычно приподнятом настроении.

Ее проблемы еще не решены, но скоро все образуется.

Мисс Барнс ответила на ее электронное письмо, и они договорились встретиться перед занятиями в понедельник утром. После вчерашнего посещения парикмахерской Джейн послала Селесте эсэмэску, предлагая вместе выпить кофе, но Селеста ответила, что болеет и лежит в постели. Джейн колебалась, стоит ли до понедельника говорить подруге про Макса. Бедная девочка больна. Ей не нужны плохие новости. Наверное, в этом нет необходимости. Селеста такая славная и не позволит, чтобы это повлияло на их дружбу. Все будет хорошо. О петиции постепенно забудут. Может быть, узнав правду, некоторые родители даже извинятся перед Джейн. А она проявит великодушие. В этом нет ничего невозможного. Ей не хотелось передавать бедной Селесте свое звание плохой матери, но люди, узнав, что задирой был ребенок Селесты, отреагируют на это по-другому. Никто не станет составлять петицию об исключении Макса. Богатых и красивых людей обычно не изгоняют. Селеста и Перри, конечно, огорчатся, но Макс получит необходимую помощь. Все пройдет. Буря в стакане воды.

Она сможет остаться в Пирриви, продолжать работать в «Блю блюз» и пить кофе, сваренный Томом.

Она знала за собой эту предрасположенность к приступам безумного оптимизма. Если по телефону к ней обращался незнакомый голос: «Миз Чепмен?», ей на ум в первый момент приходила какая-нибудь нелепая мысль вроде: «Может, я выиграла машину!» Хотя она никогда не участвовала в конкурсах. Ей нравилась эта ее особенность, даже если оптимизм снова оказывался безосновательным.

– Пожалуй, я все-таки пойду на вечер викторин, – сказала она матери по телефону.

– Вот и хорошо, – обрадовалась мать. – Выше голову!

Мать Джейн возликовала, когда услышала об откровении Зигги по поводу Макса.

– Я всегда знала, что это не Зигги! – воскликнула она с жаром, позволяющим предположить, что у нее были тайные сомнения.

Мама и папа Джейн намеревались заняться вечером вместе с Зигги пазлами на тему «Звездных войн» в надежде передать ему свою страсть к пазлам. На следующее утро Дэйн собирался отвезти Зигги в центр скалолазания, работающий в помещении, и вернуться днем.

– Немного займись собой, – сказала мать Джейн. – Отдохни. Ты это заслужила.

Джейн планировала заняться стиркой, оплатить счета через Интернет и прибраться в комнате Зигги, но, подъезжая к пляжу, решила заглянуть в «Блю блюз». Там будет тепло и уютно. Том растопит пузатую дровяную печь. Она поняла, что в «Блю блюз» чувствует себя как дома.

Она въехала на парковку вблизи дощатого настила. Машин вокруг не было. Все сидели по домам. Спортивные субботние занятия отменены. Джейн посмотрела на пассажирское сиденье, где обычно держала складной зонтик, и поняла, что он остался в квартире. Дождь сильно колотил по ветровому стеклу, и казалось, кто-то выплескивает на него ведра воды. Очень мокрый и холодный дождь и не думал прекращаться. Выйдя под него, она задохнется.

Джейн в задумчивости поднесла руку к голове. По крайней мере, у нее осталось не так много волос, которые могут намокнуть. Еще одна вещь, от которой у нее поднялось настроение. Ее новая стрижка.

Опустив зеркало заднего вида, она принялась рассматривать свое лицо.

– Мне нравится, – сказала она вчера вечером дочери миссис Пондер. – Очень нравится.

– Говорите всем, кого встретите, что это я постригла вас, – попросила Люси.

Джейн не переставала удивляться тому, как эта короткая стрижка преобразила ее лицо, выявив скулы и увеличив глаза. А новый более темный цвет волос выгодно оттенил кожу.

Впервые после той ночи в гостинице, когда ей в душу вползли те злые слова, она смотрела на себя в зеркало, испытывая искреннее удовольствие. По сути дела, она никак не могла отвести взгляд от зеркала, застенчиво улыбаясь и вертя головой из стороны в сторону.

Ее смущало, что она чувствует себя по-настоящему счастливой от подобного пустяка. Но, может быть, это естественно? Даже нормально? Может быть, хорошо, когда женщине нравится ее внешность. Может быть, не стоит докапываться до сути или размышлять о Саксоне Бэнксе или об одержимости общества красотой, и молодостью, и стройной фигурой, и моделями, снятыми в фотошопе и вселяющими в девушек несбыточные надежды. Как не стоит размышлять о том, что самооценка женщины не должна основываться на ее внешности и что важна внутренняя суть, и все такое прочее, и тому подобное… Хватит! Сегодня у нее новая стрижка, которая ей подходит, и она счастлива.

«О-о!» – воскликнула мать, увидев ее в дверях, и зажала рот ладонью, словно собираясь расплакаться. «Тебе не нравится?» – спросила Джейн, невольно поднося руку к голове и вдруг засомневавшись, а мать ответила: «Джейн, глупышка, ты выглядишь великолепно!»

Джейн дотронулась до ключа зажигания. Надо возвращаться домой. Смешно выходить под сильным дождем.

Но вопреки доводам разума ей страшно хотелось зайти в «Блю блюз» с его запахами, теплом и кофе. И она хотела, чтобы Том увидел ее новую стрижку. Геи обращают внимание на прически.

Собравшись с духом, она открыла дверь машины и побежала.

Селеста проснулась поздно от шума дождя и звуков классической музыки. В доме пахло беконом и яичницей. Это означало, что Перри хозяйничает внизу на кухне, а мальчишки, вне себя от счастья, сидят на высокой скамье в пижамах, болтая ногами. Они обожали готовить вместе с отцом.

Однажды она прочитала статью о том, что каждые любовные отношения имеют свой «счет любви». Делая добро для партнера, человек вроде как вносит вклад. Негативный поступок равнозначен снятию денег со счета. Штука в том, чтобы счет приносил доход. Грохнуть жену головой об стену – то же самое, что снять со счета много денег. А встать рано утром с детьми и приготовить завтрак – небольшой депозит.

Селеста немного приподнялась и почувствовала боль в затылке. Он еще побаливал, но в целом все было нормально. Поразительно, насколько быстро шел процесс выздоровления и забывания. Этот цикл повторялся бесконечно.