Показать может только время. И я рад, что оно у нас будет.

Это были очень долгие недели.

После первой я начала каждый день закрашивать красным сутки на календаре. Иногда нажим получался таким сильным, что маркер «прорезал» страницу и пачкал следующую.

Фармацевт начала узнавать меня по дергающемуся глазу. Мне кажется, я перепробовала все успокаивающие препараты из легально существующих — оставила в кассе приличную сумму, а эффекта так и не заметила.

Лора устраивала нам американские горки. Обычно она плакалась в трубку матери Матвея, а позже вся информация доходила до нас.

Естественно таким же надсадным голосом.

Мой мужчина просто не мог это игнорировать. С отцом он так и не наладил отношения — я старалась в это не лезть, потому что Матвей каждый раз расстраивался. Он, конечно, старался не показывать мне свои чувства, но по глазам всё было видно.

Все мы маленькие человечки, которым хочется быть достойными в глазах своих родителей и любимыми.

Я сбилась где-то на пятом разе ночных больничных приключений, когда одна особенно мнительная беременная девушка визжала и устраивала истерики лишь потому, что ребёнок внутри немного пошевелился.

Врачи начали вздыхать при виде нашей необычной компании где-то после третьего посещения.

Один раз Лора заявила, что я не имею к ситуации никакого отношения, так что мне совсем не обязательно приезжать вместе с Матвеем.

И сказано всё это было с таким гаденьким выражением на лице, что я сразу поняла — буду ездить, даже если превращусь в зомби от отсутствия полноценного ночного сна.

Отдавать в её загребущие лапы своего мужчину я решительно не собиралась.

Моего феникса так и не получилось доделать.

Постоянно случались какие-то непредвиденные обстоятельства — в один из дней я даже была готова поверить в лежащую на мне порчу, когда мы уже практически приступили к делу, как во всём здании, где находится студия Матвея, отключили электричество.

Очень мне тогда хотелось закричать от такой несправедливости, но всё же пришлось сдержаться, дабы не напугать других клиентов.

— Опять? — выглянула в коридор с лопаткой, которой переворачивала блинчики, и застала моего мужчину с ботинками в руках.

— Ну, малыш, это всё-таки прогресс: твой кот теперь хотя бы не пытается метить мои вещи. Переживём и это, — Матвей подмигнул мне и махнул, подозреваю, изуродованными кошачьими зубами шнурками.

Максику будет за чем побегать вечером. На этот раз серенькие — разнообразие всегда радует.

— Ты чем заниматься будешь сегодня? — готовые блины исчезали с тарелки, а я радовалась тому, что ни у кого из нас на зубах не хрустела скорлупа.

— Статью закончу и пойду разгребать рекламные заявки на почте. Там столько сообщений, что я просижу часа четыре, не меньше, — я поморщилась, потому что живо представила, как мне придётся придумывать тексты для отказов — наш начальник не придерживался политики «копировать — вставить». — Надеюсь, тебя ждёт не такой скучный день.

— У меня встреча по поводу расширения сети, а потом клиент масштабный, так что я могу задержаться, — несмотря на все нервы последних недель, мы с Матвеем всё равно находили время для нас.

Наверное, на плаву нас обоих держали как раз такие моменты: я поднялась со своего места, чтобы убрать тарелку в раковину, а уже через пару секунд оказалась сидящей верхом на мужских бёдрах с мазком клубничного варенья на щеке.

За липкие следы на коже я испачкала Матвею кончик носа в сметане и специально недвусмысленно поёрзала, чувствуя его практически мгновенную реакцию. Кто бы что ни говорил, а физическая сторона отношений всё-таки штука очень важная.

— Вредная женщина, — горячая ладонь сжалась на почти обнажённой ягодице. Тонкое бельё было не в счёт — Матвей не дал мне перетащить к нему в квартиру хотя бы одну пижаму, а я, если честно, не так уж и активно отстаивала их.

— Очень, — и в подтверждение зацепила зубами мочку, чуть оттянув на себя.

Было забавно наблюдать за тем, как Матвей себя сдерживает из-за желания прийти на встречу вовремя.

Мужчина всё же сорвался на парочку слишком глубоких поцелуев, которые каждый раз заставляют мою кожу покрываться мурашками.

Подлез пальцами под кружевную ткань, распалил меня, а после отстранил и поцеловал в лоб, стрельнув напоследок своим хитрющим горячим взглядом, от которого мне захотелось приковать его к кровати и никуда не выпускать.

Кот уже принюхивается к свежей игрушке, когда мы перемещаемся в коридор.

Я в очередной раз висну, как обезьянка, на Матвее и утыкаюсь губами в так привычно колючую щёку, пока он забирается ладонями под мою футболку и гладит по обнажённой спине.

Чёрт возьми, идея с наручниками была не так плоха — я соскучилась по моему мужчине.

Весь день я лениво стучу по клавишам моего многострадального ноутбука и таскаю из кухни оставшиеся блинчики.

В последнее время мы часто пользовались услугами доставки, так что ближе к вечеру я принимаю решение удивить моего наверняка уставшего мужчину каким-нибудь домашним изыском.

Когда противень отправляется в духовку, а я в очередной раз сражаюсь с таймером, у меня начинает жужжать телефон.

— Кажется, в этот раз Лорка действительно рожает, — без приветствий тараторит Матвей. По голосу слышно, что он напряжён.

— Ты сейчас где?

— В студии, пришлось быстро сворачивать всё. Уже закрываю дверь. Мать с ней в больнице, просила меня приехать.

— Давай ты тогда сразу поедешь туда, а я подскочу на такси в ближайшее время?

— Не знаю, за какие заслуги мне послали тебя… — он хочет сказать что-то ещё, но я его прерываю.

— Только будь осторожен на дорогах, пожалуйста.

В больницу мы приезжаем практически одновременно. Я застаю Матвея с почти докуренной сигаретой в специальном месте. Просто без слов прижимаюсь к нему и шепчу что-то успокаивающее на ухо.

Я понимаю, что всё это даётся ему не просто. Он постоянно думает о будущем, очень переживает и травит себя табачным дымом в двойном размере.

Его мать сразу набрасывается на нас.

— Ведь говорила тебе переселить Лорочку в нашу квартиру, — Матвей так и не повёлся на это, сказал своё категоричное «нет». — Очень долго скорая ехала, потом ещё в пробку попали. Она такая бледная была, что я даже забыла тебе позвонить.

На самом деле, у Лоры всё прекрасно. Идеальные анализы и хорошие прогнозы. Не понимаю, зачем внушать сыну чувство вины.

Мы по очереди ходим на первый этаж к кофейному автомату. Время бежит слишком медленно, я успеваю поймать на себе несколько осуждающих взглядов женщины: уверена, она мечтает, чтобы меня здесь не было.

Через несколько часов двери родильного зала открываются, нам показывают маленький свёрток со светлыми глазами.

И мне почему-то кажется, что с этого момента всё изменится.

— Ты же понимаешь, что у Матвея практически есть семья? Он очень привязался к ребёнку, я даже не ожидала такого поведения от собственного сына.

Допустим, с семьёй она погорячилась. Очень сильно.

Мой мужчина терпеть не может Лору, но ради малыша пытается находить с этой злобной мегерой общий язык.

— На что Вы намекаете? — мы выбираем коляску.

Изначально на моём месте должен был оказаться Матвей, но у него возникли срочные дела, связанные с бизнесом, и теперь отдуваюсь я.

Сжимая зубы и стараясь пропускать все колкости родительницы моего мужчины мимо ушей. Сложная задачка — женщина пошла в наступление, как только увидела меня.

— Ты кажешься мне умной девочкой. Отступи. Не мешай Матвею строить его жизнь. Какого ребёнку будет узнать, что отец его бросил в самом начале? — она не знает мою историю, но ей всё равно удаётся бить в самое больное. — У них с Лорочкой всё ещё может быть хорошо, просто для этого ты должна уйти в сторону.