Свете пончо было на две ладони ниже талии, а спокойный теплый бежевый оттенок пришелся ей очень по душе, как и мягкая толстая шерстяная ткань.

Зато шляпа и перчатки Летси вызвали недоумение. Цвет, конечно, подходил. Красивый оттенок горького шоколада прекрасно вписывался в общий ансамбль, но сам фасон... Этакая тирольская шляпка Робин Гуда с одиноким крапчатым перышком на тулье и длинные, наподобие бальных, перчатки до локтя.

В любом случае сама Светлана в модных реалиях и комбинациях одежды не разбиралась, поэтому пришлось положиться на вкус дамской четверки.

— Гораздо лучше, — кивнула Кельда, увидев Свету. — Вполне солидная покупательница теперь.

— Нормально. — Резвен прищурилась. — Если что, там в кончики перчаток встроены артефакты когтей. Резко растопыриваешь пальцы, и когти появятся сами, потом бей.

— Я не собираюсь! У вас что там, неспокойно в городе? — опешила Светлана Львовна от такого совета и, стараясь сильно не разводить пальцы, сжала их в кулаки.

— Да спокойно, — Летси проказливо улыбнулась, — но вдруг какой ненужный ухажер привяжется и намеков, что следует отстать, не поймет?

Олиско же только по-доброму улыбнулась и поторопила дам на выход.

— Там Гринстен уже все списки истрепал, наверное. Говорит, полночи что-то считал и переписывал, — пояснила она. — Да и домик хочется скорее подновить. Интересно ведь, как он сам сможет все. Магистр вчера столько рассказывал, пока вы с Мельзитунейном в кухне были.

Судя по тому, как заблестел глаз секретарши, скоро по академии пойдет сплетня про Свету и ее поклонника с ушами.

Светлана Львовна знала таких людей: если она сейчас начнет оправдываться и рассказывать, как все было в действительности, это только подогреет уверенность мисс Пиктосви, что дело тут нечисто.

Гринстен со списками и правда ждал их в холле и громко потребовал надолго не задерживаться. При этом он во все глаза смотрел на Тионелию, только что слюни не пускал на роскошные формы секретарши.

Мисс Пиктосви сладко улыбалась и восхищалась его деловой хваткой. Спустившегося Мельзитунейна она одарила комплиментом про стильный шейный платок, вызвав бурю негодования во взгляде гнома, а появившегося на лестнице Сапролейна назвала очень загадочной личностью.

Зато Свету не интересовали мужчины и комплименты, ее желудок дал знать, что она собралась по магазинам без завтрака.

Чем она немедленно возмутилась.

— Я же не позавтракала! Дайте мне хоть чаю выпить с какой-нибудь булкой!

— Нет булок, иди уже, — замахал на нее руками Гринстен. — Все равно ведь в кафе какое зайдете, знаю я дам. В магазине потратятся, а потом в кафе еще пойдут, и так несколько раз!

— А сам-то! — Кельда насупила брови. — Ты вспомни, как на первую выручку купил себе пояс с пряжкой! Неделю из кабаков не вылезал! Взрослую жизнь обмывал!

— Цыц, баба! Пояс с пряжкой — это статус и один раз в жизни, а не каждый день монетами сорить, таская домой яркие тряпки!

— Знаете, мистер Фрок, — Тионелия наклонилась к гному, и он, выпучив глаза, шумно сглотнул, — роскошным женщинам нужна такая же роскошная упаковка!

— Пойдемте, Светлана, в городе недалеко от академии есть чудесная кофейня «Капли росы». Там роскошные десерты и кофе с корицей и карамелью.

На Свету тут же уставились самые жалобные в мире глаза эльфа, и она, улыбнувшись, кивнула ему, обещая сама себе не забыть и купить кофе для Эрионаля.

А мисс Пиктосви окончательно добила бедного Гринстена, выдав на прощание:

— В конце концов, ни один из наших спутников не гном, вряд ли они столь прижимисты, чтобы отказаться угостить дам чашечкой кофе.

Высказавшись и оставив позади красного как рак гнома, Тионелия двинулась на выход. Светлана Львовна, пообещав подопечным не задерживаться в городе, поторопилась вслед за ней.

Ворота с территории академии выглядели потрясающе: гигантская арка с вкрапленными то тут, то там в сложном резном узоре артефактами, белоснежная и воздушная, казалось, была сделана из айсинга кондитером экстра-класса.

В арке мерцала и радужно переливалась, словно пленка мыльного пузыря, неизвестная магия, а в самом низу этого великолепия, в правом уголке, примостилась обычная дверка.

Нет, на самом деле она была тоже не лишена красоты и изящества, но на фоне грандиозного сооружения просто терялась.

Рядом с ней, о чем-то переговариваясь, действительно мялись где-то отловленные мисс Пиктосви первокурсники-неудачники, знакомство с которыми у Светланы Львовны произошло при не очень приятных обстоятельствах. А еще парней, по-видимому, напрягало, что неподалеку от их парочки неторопливо прогуливался мэтр Пшечек.

— Вот как мы будем ходить по магазинам? — склонившись к Светлане, многозначительно зашептала Тионелия, завидев эту картину. — Если эти выглядят вполне прилично и подойдут как крепкие руки для транспортировки наших покупок, то Август, несмотря на его моложавую артефактную маскировку, ползает как подстреленная в ж... э-э-э… улитка, короче.

Что-то ответить ей Светлана Львовна не успела. Август Пшечек, завидя дам, расцвел как майская роза и, к их общему удивлению, буквально кинулся к ним навстречу на всех парах. Причем ноги мэтра в этом совершенно не участвовали. Казалось, преподаватель ЧС парит над парковой дорожкой.

— Прелестные дамы, целую ваши ручки, — галантно склонился он в поклоне, не преминув по очереди сграбастать и облобызать дамские пальчики. Светлана только и смогла порадоваться, что ей нашлись перчатки, пусть и с неведомыми когтями где-то внутри.

Мисс Пиктосви щурилась, как большая и очень довольная кошка.

— Ох, Август, к чему эти церемонии? Я, откровенно говоря, не предполагала, что вам будет интересен поход по магазинам, и пригласила пару крепких пареньков, чтобы носили наши покупки. А у вас, вижу, какие-то новшества? Двигаетесь вы потрясающе быстро и плавно, — польстила она мужчине.

— Вы очень внимательны, Тионелия. Это пока секретная разработка, могу лишь сказать, что управляется она артефактом, встроенным в большой палец правой перчатки. — Довольный ЧСовец продемонстрировал глянцевую выпуклость небольшого диаметра, почти незаметную на ткани.

— Если бы я только знала, то, учитывая ваши выдающиеся способности и изобретения, не стала бы так торопиться с выбором компании, — тут же сориентировалась мисс Пиктосви. Она пристальным взглядом окинула застывших сусликами первокурсников и поманила их рукой в лайковой перчатке густо-черничного цвета.

Рузарио Липски и Рукт Силтоун, переглянувшись, направились к ним, негромко переговариваясь между собой.

— Не помню я этих молодых джентльменов, — прищурился на них Пшечек, поглаживая короткую кучерявую каштановую бородку. — С какого они факультета?

— Добрый день, — поздоровались подошедшие парни и, видимо расслышав на подходе вопрос мэтра, представились еще раз: — Рукт Силтоун, первокурсник, факультет Нападения и Защиты. Рузарио Липски, первокурсник, факультет Нападения и Защиты.

— А-а-а, НЗшники… — Август Пшечек сразу потерял к ним интерес, зато тут же переключил внимание на бумаги в руках Светланы Львовны.— А это, как я понимаю, мадам Райская, списки необходимого от вашего крайне скрупулезного Гринстена Фрока? Надеюсь, он учел все мои пояснения и ничего не забыл включить для детальной проверки и полной активации всех функций артефакта! Что же вы такие важные бумаги в руках носите?

Собираясь впопыхах и частично одетая в чужие вещи, Света совсем забыла о том, что неплохо было бы взять с собой сумку, благо она у нее имелась, и очень вместительная. Поэтому только сейчас, когда преподаватель ЧС поинтересовался бумагами, свернутыми в трубочку, которые она сжимала в руке, Райская поняла, что их совершенно некуда положить.

Тионелия возвращаться в жилище «изгоев» отказалась и ждать тоже не хотела. Густо подведенный лиловыми тенями единственный глаз циклопихи просто горел огнем предвкушающего покупки шопоголика.