‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— А-а, так вам, наверное, гномское надо, — махнула рукой на вопрос хозяйка этого изобилия неглиже. — Гномское вон там, чуть дальше по улице. Они и большие размеры шьют. Но вы же молодая еще и незамужняя, зачем вам такое?

Вопрос, видимо, был риторический, потому что гоблинша не дождалась ответа и помчалась на зов подруги-секретарши, откопавшей себе в ворохе кружевных соблазнов очередную прелесть.

Светлана Львовна, поняв, что циклопиху отсюда сейчас не вытащить даже буксиром, решила самостоятельно пойти посмотреть, что там такое шьют гномы, раз от упоминания их изделий мисс Пиктосви и ее подруга так уничижительно фыркнули.

До гномской лавочки она дошла вполне благополучно, и там ей понравилось гораздо больше. Солидная невысокая гнома не навязывала свое мнение, выслушала Светины пожелания и предложила на выбор несколько видов очень миленьких пижамок и ворох ночных рубашек на любой вкус.

Особенно Светлане Львовне понравилась пижама из плотного мягкого материала, напоминающего трикотаж. Изделие выглядело как самый настоящий костюм для дома, удобный и, по мнению Светы, вполне приличный.

Хозяйка лавочки, сообщив, что еще есть такие же, только более теплые, для северных жителей, довольная появившейся у нее замечательной покупательницей, пошла в подсобку, а Светлана заметила на полке большую стопку необычной материи. Подумав, что, возможно, тут торгуют и шторами, она развернула полотно и озадаченно нахмурилась. Вещица, похоже, являлась ночной рубашкой, но вот огромный размер, очень плотная ткань и куча оборок сбивали с толку.

«Может, домашнее платье? Только на кого?»

Светлана Львовна прикинула мысленно это нечто на Тионелию и отрицательно покачала головой. Вычурная хламида даже корпулентной циклопихе была бы велика. Свернув непонятную вещь и положив на место, Света отошла от полок, размышляя, что шторки из такого материала были бы гораздо лучше. Она уже протянула руку к ранее отложенным для себя вещам, чтобы еще раз убедиться в выборе, когда за спиной раздался шелест ткани, словно та развернулась и падает.

Обернуться Райская не успела, плотная материя укутала ее с головы до пят, словно мумию, мешая дышать, а кто-то очень сильный рывком оторвал ее от пола и куда-то быстро потащил.

Потом Светлану свалили, как куль с мукой, на что-то жесткое, и через минуту она поняла: ее куда-то везут. Все пришло в движение, застучали колеса, и пол, на котором лежала пленница, начало немного потряхивать. Видимо, дорога, по которой ехал транспорт похитителей, не была снабжена артефактами.

Конечно, наша мадам Райская не оставалась безвольным кулем, она пыталась кричать и дергаться, пока ее тащили. Но вот незадача: ее слабенькие потуги никак не влияли на похитителя, а криков и вовсе не было слышно даже ей самой. Видимо, Свету каким-то образом лишили голоса.

Зато негромкий разговор похитителей ей разобрать удалось, хоть и лишь отрывками сквозь окружающий шум.

— Ты уверен, что оно того стоило? Теневик нам обошелся в кругленькую сумму!

— Не дергайся, дело верняк! Эта тетка набита деньгами.

Потом что-то захрюкало, захаркало, завозилось, звуки голосов стали глухими и неразборчивыми, но Светлане Львовне хватило и этого, чтобы понять одно: похитителям нужны деньги, и им кто-то донес, что они у нее есть.

«Интересно, кто мог знать про это? И про то, что я именно сегодня соберусь по магазинам? Хотя если узнали про деньги, то и магазины могли логично просчитать, — ерзая и пытаясь ослабить вокруг себя намотанную материю, размышляла пленница. — К тому же, если учесть характер Тионелии, и о деньгах, и о нашем походе она могла рассказывать всем подряд».

В коконе из ткани было душно, шляпка Резвен на голове явно превратилась в лепешку. Воздух хоть и поступал — видимо, ткань была натуральной, — но его все равно не хватало. В голове почему-то метались совсем неуместные мысли про смятую чужую одежду, наверняка испорченную шляпку и то, как она все это будет возвращать владелицам. Похоже, мозг Светы, чтобы не паниковать, пытался отвлечь ее более простыми вопросами. А еще крутилось в голове что-то такое на грани сознания.

Совершенно взопревшая от пока бесплодных усилий, Светлана Львовна изо всех сил пыталась сосредоточиться, ловя ускользающую мысль в своих размышлениях про одежду, и наконец вспомнила.

Перчатки!

Все же перчаточки Летси пригодились. С трудом растопыренные пальцы обзавелись когтями, и Света почувствовала, что ткань поддалась, кисти рук, освободившись, оказались снаружи.

Дальше пленница методично и аккуратно, стараясь не пораниться — транспорт трясло и мотало, видно, свернули куда-то совсем на проселочную дорогу, — избавлялась от сковывающей ее упаковки.

Теперь, не лежа замотанной тушкой, она смогла разглядеть, где находится. Это был самый настоящий фургон с матерчатым арочным верхом, как у переселенцев Дикого Запада. В передней части стояло несколько больших ящиков, за ними сквозь материю маячили силуэты похитителей. Только вот понять, кто они, по этому театру теней было непросто — виднелись только темные фигуры со шляпами-котелками на головах. Ни торчащих ушей, ни каких-то других особых примет со спины видно не было.

Светлана Львовна, стараясь не шуметь, ползком, помогая себе перчаточными когтями, которые не помнила, как убирать, стала пробираться к задней стенке фургона — куску плотной материи, привязанной к бортику.

Повозка ехала по дороге довольно быстро, и, выглянув наружу, Света какое-то время испуганно пялилась на бежавшие из-под колес колеи проселочного тракта. Впрочем, страх оказаться пленницей в руках похитителей был сильнее, и она, зажмурившись, все же решила прыгать.

Откровенно говоря, Райская даже не выпрыгнула, а свалилась кулем, и ей очень повезло, что в этой местности на днях шел дождь. Земля была покрыта толстым слоем уже подсохшей, но все еще мягкой грязи.

Упала Светлана Львовна неудачно и неловко, боком, сильно ударившись плечом и рукой, но страх гнал вперед. Вся перемазавшись, на карачках, поскуливая про себя от боли, она, как могла поспешно, кинулась к придорожным зарослям кустов, еще не сбросивших свою пожелтевшую листву.

Больше всего она боялась, что побег заметили и сейчас фургончик остановится, а похитители кинутся ее ловить. К тому же она совершенно не знала, где находится, а руку с плечом прострелило адской болью, вызвав град слез и судорожный всхлип. Возмущенно-удивленное «Смятлана?!», раздавшееся рядом, показалось ей гласом небесных ангелов. Перед ее залитым слезами и перекошенным от боли лицом показалась знакомая рыжая и усатая кошачья морда.

Все, что смогла сообщить коту Светлана под судорожные всхлипы, было скомканно и малоинформативно. Впрочем, Аджарас на этот раз был на редкость сообразителен и, поняв, что где-то неподалеку враги, а женщина нуждается в помощи, требовательно рявкнул:

— Договор где?

Светлана Львовна, подцепив здоровой рукой цепочку, дернула ее, вытаскивая из-за пазухи пластинку-подвеску.

— Заместителя моего помнишь? Если помнишь, кивни! Толку от твоих бормотаний. — Пушистый хвост рыжего командира нервно хлестал из стороны в сторону. — Давай! Сжала в кулаке и сосредоточилась на а'Хасшде.

Светлана, сжав зубы и пытаясь не выть в голос от боли в руке, сквозь слезы уставилась на наглый комок меха, не понимая, на ком сосредоточиться.

— На моем заместителе, мысленно, — терпеливо, но несколько нервозно пояснил кот, прислушиваясь к окружающим звукам. — Представь его, договор и требуй помощи! Живее, Смятлана! Там кто-то едет!

Испуганная Света сжала плоский кусочек металла и, крепко зажмурив глаза, вспомнила странного дроу. Она словно провалилась сознанием, снова оказавшись в его кабинете. Мужчина, сидящий за письменным столом, вскинул голову, и возникшее в его глазах недовольство резко сменилось недоумением, а потом Мафука и вовсе исчез из кабинета, как будто его там и не было.