Хотя, учитывая миниатюрные размеры бутончиков и отсутствие зубов и шипов, для кого-то крупнее комаров и мух они были совершенно безвредны.

Несколько круглых деревянных столиков на витых ножках чуть покачивались около своеобразной барной стойки, за которой с кружками наготове у пузатого бочонка с краником стояла Кельда, неподалеку, как восточный паша, лежал на камнях Вильент Сапролейн. Молодой мужчина пылал, обложенный дровами, а вокруг него, весело напевая, крутился довольный гном, то выгребая из-под его бока угольки для шашлыка, то снимая с выставленной в сторону, раскаленной на руке сковородки румяную лепешку.

Мельзитунейн уже оформлял скамейки из камня, расставленные вокруг неглубокой чаши с бьющим прохладным родничком, а Летси, вернувшись в человеческую форму, вместе с дриадой занялась посудой.

На тарелки, поданные проворными руками, легли первые куски поджаристого мяса и свежеиспеченные масленые и пухлые, как одеялко, лепешки.

Кельда по кивку брата открыла кран и с ювелирной точностью наполняла бокалы, словно отстреливала обойму за обоймой. Резвен с Олиско проворно загрузили столики, и те, перебирая ножками, понесли все каждый к своему месту, обозначенному каменными резными скамеечками, на которые уже были уложены мягкие подушечки.

— Может, опять ничья будет? — Света не могла сказать, что арка ворот их соперников уступает по красоте. К тому же наверняка та имела какой-то практический смысл согласно заданию, который им, скорее всего, вот-вот продемонстрируют.

Глухой встревоженный ропот, нарастающий на стадионе, кнутом хлестнул по нервам взволнованной зрительницы. Интуиция взвыла сиреной, предрекая, что что-то случилось.

А увидев, как всполошились «изгои», Света испугалась всерьез. Кельда кинулась куда-то, не закрыв краник на бочке. Олиско, уронив тарелку с едой, тоже бросилась со всех ног. Гном, замолчав, рванул в том же направлении за стрелой сорвавшимся с места эльфом. Раскидывая дрова и угли, багровый, как ифрит из восточных сказок, со своего каменного ложа метнулся Вильент.

Изображение сместилось, и наконец стало видно, куда спешит вся команда, наплевав на конкурсное состязание. На самом краю полигона, отведенного под соревнования, высилось исполинское покачивающееся древесное моро, на котором навзничь, заботливо перевитый ветвями, лежал Изя.

Домик подрагивал свесившимися обессиленными куриными лапками, а внутри него что-то булькало, скрипело и скрежетало. Ставеньки в веселый голубенький цветочек тряслись и хлопали, а труба на крыше повисла, словно была сделана из подтаявшего желе.

«Изгои» неслись по полю как на пожар, Вильент, как греческий Геракл, пробегая и не замедлив хода, успел подхватить под мышки сначала Гринстена, потом его сестрицу. Олиско скользила по траве, как будто к ее ногам приделали коньки, а зелень — это просто лед.

К куролапому бедолаге они прибежали почти одновременно и, с помощью ветвей моро вскарабкавшись наверх, заскочили внутрь избушки.

Раздавшийся вслед за этим «бом-бом» заставил подскочить на ноги не только Светлану с иергоном, но и ошарашенную Милдоресиду, которая неверящими глазами всматривалась в водную гладь, транслирующую происходящее.

Избушонок булькнул, дернул лапками, раздалось очередное скрежещущее «бом», и моро вместе с домиком, который оно держало, словно свернулось в маленькую яркую точку и исчезло с полигона академии.

— Это немыслимо! — раздался рев сфинкса, и тучи песка, поднятые лапами и крыльями хранительницы, полетели во все стороны, заставив присутствующих кашлять и отворачиваться. — Или время сошло с ума, или время настало!

Она развернулась к своим гостям-пленникам.

— Молитесь, чтобы оно все же настало! Хотя в это, учитывая все обстоятельства, верится с трудом.

— А если оно сошло с ума? И почему это произошло? — испуганно, как никогда до сих пор, пискнул, словно мышь, иергон.

— Если время спятило из-за такого количества близлежащих по хронологической шкале перемещений нестабильных магических существ, включая вас, двух немагов, и двух псевдоразумных и не изученных на предмет магии организмов, то, чтобы стабилизировать межмирье и не нарушить равновесие, как только так называемые изгои объявятся, мне придется всех вас уничтожить. Ваша жизнь и моя магия в обмен на благополучие множества миров не такая уж великая цена!

Возможно, сфинкс еще продолжал бы рычать и угрожать, но только что исчезнувшая на полигоне академии живая скульптурная композиция из древесного моро в обнимку с Изей, подняв волну, рухнула в озеро. Компания на берегу, включая саму хранительницу, промокла насквозь от шквала летящих брызг, а изображение в водоеме, не выдержав такого надругательства над магическим аналогом телевизора, закономерно пропало, как будто его и не было.

Моро, попав в воду, мгновенно разрослось и вытащило на поверхность булькающую избушку. У Изи из дверей, окон и трубы потекла водичка, и таким же образом вслед за уже не такой кристально прозрачной жидкостью на упругие ветки древокуста выползла вся команда Светиных подопечных.

— Это еще что за баба-зверь с крыльями? — Хамоватый, как всегда, и жутко недовольный всем происходящим гном уткнулся взглядом в мокрую хранительницу с обвисшими встопорщенными крыльями.

Та взревела, и львиный хвост хлыстом щелкнул по песку. Всех, кроме моро, пузырями окутала неизвестная магия и, притянув к золотистой полоске пляжа, подвесила в паре метров над песком напротив гневного лица женщины-львицы.

— Наглый и далеко не бессмертный гном с магией вещих пташек ветреных стихий. — Злой взгляд прошил ругающегося на чем свет стоит Гринстена, который барахтался в сфере, похожей на мыльный пузырь, и безуспешно пытался встать на ноги.

Впрочем, проигнорировав забористые проклятия, Милдоресида уже разглядывала следующий прозрачный шарик.

— Эльф, решивший, что чистую магию можно превратить в жидкость или размягчить настолько, чтобы сделать отверстие. Занятно и необычно, но неосуществимо. — Она провела когтем по прогнувшейся от воздействия сфере и перешла к Сапролейну.

— Тагон, мнящий себя самым умным, но сжигающий вокруг себя воздух, пригодный для дыхания. Странный способ самоубийства, но продолжай, конечно. — На красивых губах мелькнула тень улыбки. — Это сократит мою работу и, возможно, решит часть созданной вами проблемы.

Продолжив обход пойманной добычи, Милдоресида остановилась у самой крупной сферы, где, вцепившись в куриную лапу домика руками, ногами и даже своими растительными волосами, плакала Олиско.

— Как интересно… — Голос сфинкса снова стал мурлыкающим. — Нелепая живая постройка обзавелась сердцем дома? К тому же еще с хранителем и странным живым образованием пока не совсем мне понятного происхождения. Рядом с ним я не чувствую прорехи и дисбаланса мирового пространства.

Крылья хранительницы хлопнули, и она взлетела в воздух, чтобы сделать круг над озером, в котором, заняв треть водоема, расположилось моро, и пляжем, где кучковались непрошеные гости.

Приземление взвихрило песок, а на восточном лице Милдоресиды проступило легкое замешательство и непонимание происходящего.

— Милдора, это просто студенты, и они не рвались сюда попасть. — Аджарас с обвисшими мокрыми усами и кружевными манжетами на рукавах рубашки выступил вперед. — Ты не можешь их ни в чем обвинить и наказать, в них нет вины, поскольку ни один сюда не стремился, как и мадам Райская с господином Швиусвисом. Отправь их обратно. Они не пытались прорвать полотно мироздания, чтобы пройти между мирами, и уж точно не в курсе всего происходящего.

— А Изенька просто кустики греет, это они живые образования, — послышался тихий робкий голосок Кельды. — У моро из семечек в ямке кустики вылупились и почему-то в домик залезли к печке. Мы не стали их выгонять, когда на соревнования пошли.

— Я читала про моро, думала, что можно его было бы использовать на конкурсе, если договориться, — подала голос Летси Резвен. — Информации мало, но мне нужна была только про их способы общения. Они же могут общаться с животными и птицами, которые в них селятся. Даже защищают своих жильцов. Может, оно смогло бы помогать моему зверю понимать, что от него требуется команде. Моро могут перемещаться, и, возможно, это свойства щенков… простите, кустиков моро так повлияли на Изю. И еще там на печке циферблат появился нарисованный, раньше его не было.