Прежде чем продолжить стрелять, посетовал: отчего на пистолеты глушители не прикрутили? Это раньше зверье бы испугалось, а сейчас наоборот наверняка начнет вынюхивать, кто тут такой громкий и смелый.

Следующие выстрелы были из разных положений в основном с живота, потом я добавил движение — а то стоять на месте в бою — это в любом случае подставляться. Туман я не брал в расчет — как будто его не было.

Забавлялся я с пистолетом около пары десятков минут, истратив три полных магазина, то есть сорок два патрона — равно половина того, что у меня имелось для «незнакомого» пистолета. Практика того стоит. А остальное теперь только в боевых условиях.

В округе пока что ощущалось лишь какое-то мелкое зверье, которое делало вид, что мимо проходит, — особей пять, не больше, максимум второго уровня, тем не менее решил сменить место дислокации. Поднял сверток, как ни странно, со спящим без задних ног рысенком — кроме как воздействием ментальной энергии я не мог объяснить его беспробудный несмотря на выстрелы сон.

Сместился в сторону на пару километров — чуть правее от осязаемого центра Зоны. В это время экспериментировал с псионикой, пытаясь погрузить рысенка в еще более глубокий сон. Изменений в его спящей ровно дышащей морде не заметил.

Наконец наткнулся на еще один сухостой. Повторил почти все те же манипуляции с Валом — его тихие «шлепки» радовали не только глаз, но и уши. Помимо отдачи глобальных отличий от пистолета не заметил. Настрелял и с помощью прицела на более дальнюю дистанцию — уже используя две руки.

Опустошил два неполных магазина по десять и восемь патронов и плюс полный. Всего истратил тридцать восемь патронов, осталось пять полных магазинов. Теперь каждый патрон будет на счету. Пустые магазины оставил — будет как дополнительная защита на бронике.

Таки где там живые мишени бегают? Я прекрасно понимал, что фактически лупасил стену, которая мало того, что не может дать сдачи, так еще и убежать…

***

Догадался сделать что-то типа пакетной сумки для рысеныша — теперь он у меня дрых около правого бока.

В данный момент засел на дереве около звериной тропы. Рюкзак оставил неподалеку. Выставил приклад автомата в прежнее положение и затих. Туман здесь — не особо плотный, но тем не менее видимость была не очень. Отдыхал я уже около двух часов — если мне не повезет и через час никого не будет, то плюну и примусь за земную охоту — в основном на хищников, как я заметил, они более отзывчивые и благодарные лесные слушатели — чуть что сразу устремляются на твой соло-концерт. Что ни лес — то проходной двор, а сейчас вообще никого не видать. Неужели выбрал настолько неудачное место? Охотник херов. Вяло гонял энергию по меридианам, чтобы совсем уж не чувствовать, что трачу время впустую. То, что мне первым обнаружат — не боялся — наоборот даже — приветствовал. Однако, насколько я понял, Ледяной туман все-таки маскировал мою культивацию и без специальных навыков меня обнаружить будет проблематично на том расстоянии, на котором я сам не замечу свою жертву.

— Мр-ра! — заворочался пушистый комок на боку и открыл свои темные глаза, пытаясь понять, где находится и что было до этого. Напомнил, сунув кулак и прикоснувшись к его носу.

Рысеныш недовольно заурчал, несильно пытаясь покусать. Потом он едва не выпал — в последний момент вцепившись мне в бронежилет и оставив заметные рваные следы.

Легонько стукнул его по голове и сурово зашептал:

— Ты че, не видишь, где мы находимся?

Он непонятливо на меня уставился. Хотел было уже издать какой-то звук, как мы одновременно вместе с ним услышали хруст снег — кто-то бежал в нужную нам сторону.

В смоге в прицеле показались силуэты стаи… Оленей в крапинку. Около десяти особей. Один из рогачей находился аж на третьем уровне — однако двигался он больно резво, поэтому первоначальной целью я выбрал менее подвижную цель. Нажал на спусковой крючок, бесшумно попав в пятнистый бок, а следующим выстрелов в переднюю ногу одной из самок. Та завалилась и заорала низким глухим голосом. В это время я уже спрыгнул, отбросив пакет с рысем.

Пристрельбище прошло успешно и даже попал, хотя по справедливости сказать, целей было много, и несмотря на то, что они двигались, не попасть было сложно.

Олени бросились в разные стороны подальше от раненной особи, и лишь крупный пятнистый олень третьего уровня, слегка поколебавшись, встал рядом с ней, обнюхивая, а когда заметил меня, дал копытцем по снегу, направив на меня словно светящиеся бронзой ветвистые рога — боюсь обычную плоть они на раз проткнут, как скоп кинжалов.

Мы рванул друг другу навстречу. Я оценил его поступок по защите самки — меня снова посетило чувство восхищения. Уже после я с какой-то тоской заметил, сделав очевидные аллюзии, что сама природа побуждает живых существ убивать друг друга — за себя, за свой род и за свой вид.

В десяти метрах выхватил пистолет и сделал выстрел от живота. Олень инстинктивно мотнул головой — приняв пулю на один из рогов — тот даже не сломался.

Перехватил меч-зонт, вытаскивая клинок и одновременно проводя Ледяным покрытием вдоль — ту же руку завел за спину и метнул нож, пси-энергией направил его прямо в ноги оленю — тот не успел среагировать — нож крепко вошел в плоть — олень начал заваливаться и последние метры до меня вспахал снег и землю. Животное издало обреченный крик, но тем не менее попыталось меня боднуть, хотя и понимало, что ему меня было уже не достать.

Выждав удачный момент, одним движением проткнул ему сердце, высвобождая ледяную энергию. Тот почти сразу умер.

Мысленно произнес пылкую речь, которая сводилась к тому, что я надеялся: если у этого оленя было нечто похожее на душу, хотя бы искра, то пусть, благодаря ей, он и в следующих воплощениях останется таким же благородным. Хотя с другой стороны — благородство ему не помогло выжить…

Глава 46. Завершение охоты, лесные будни и…

Безболезненно добил самку. Оленей вокруг уже давно не было.

Тем временем белый комок метнулся к убитому оленю.

— Стоп! — сурово кликнул и приблизился к застывшему и не понимающему, что от него хотят рысенышу. Навис над ним и продолжил ровным нравоучительным тоном. — Кто разрешал притрагиваться к добыче первым? Что конкретно ты сделал, чтобы ее поймать, а?

Детеныш понуро опустил голову, втянув уши, словно действительно понимал, что ему говорят.

Уже отточенным движением вырвал ядро. Резким сильным рывком оторвал раненную ногу, очистил ее от кожи и поводил перед сузившимися глазами детеныша, который уже чуть ли не захлебывался слюной.

— Ты же вроде недавно ел? — встретились с ним взглядом. — Что надо сказать?

— Мрау? — недоуменно буркнул рысеныш.

Очистил руку об снег и погладил ему голову, при каждом движении его шерсть и глаза вытягивались, становясь на выкате, — думаю ему было одновременно и приятно, и нет.

— То-то же! Держи, — наконец положил перед ним заветный кусок мяса.

Он на него набросился как голодный волк. Я же продолжил разделывать оленя. Спилил рога — пожалуй, самую ценную часть данного животного после ядра. Разделил их на много небольших частей, чтобы влезло в рюкзак. Рога были твердые, прочные, острые, относительно легкие, чуть зеленоватые — мне кажется, если их сточить, то получатся неплохие ножи или кинжалы. В них по-прежнему чувствовалась энергия… Костяная? Подвид жизненной?

Подумал, что если не получится их обменять вместе с кабаньими наростами на что-то приличное, то можно будет попробовать найти мастера — пусть сделает какое-нибудь небольшое оружие. Как я понимаю, преимущества данного материала перед обычным в том, что он способен аккумулировать в себе большое количество энергии без собственно последующего разрушения или энергетической коррозии. И кость при прочих равных уже становится предпочтительнее обыкновенной стали…

Отвлекся на легкие порыкивания зверенка, который пытался оторвать мясо с кости — практически без зубов это, конечно, было сделать непросто. Вскоре он догадался использовать коготки, благодаря которым трапеза пошла сподручнее — по аналогии с использованием ножа для разрезки мяса.