— Лучше уж в сладкие пирожные, — отозвался я.

— Ничем это не лучше, — возразила Алена. Судя по голосу, близко Каэдэ она ко мне подпускать не собиралась.

— Глюкоза нейтрализует цианиды, — подсказала Тася. — Но до этого лучше не доводить.

— Таисия Павловна, Кузьма Федорович, — из здания вышел мастер Корицкий в сопровождении четырех студентов с пятого курса. В строгом костюме с галстуком этот невысокий полный мужчина смотрелся неестественно. Или просто я привык видеть его в спортивном костюме. — Опаздываете на целый день.

— Так получилось, — отозвался я, совершенно не испытывая угрызения совести.

— Я уже все оформил, — он протянул нам пластиковые карточки на шнурке.

Фотография, имя, флаг Российской Империи и статус преподавателя. У меня, как у мастера Корицокого, статус выделен красной полосой, у Таси — зеленой. Алене досталась карточка студента.

— Бронирование в отеле, это в центре города, — он вручил нам два конверта. — Отель Регина Мадрид, не перепутайте, там рядом еще один. Вот расписание и карта мероприятия. Завтра в обед запланировано открытие конференции, где будут присутствовать два великих мастера Европы.

— Германия и Великобритания? — уточнил я.

— Да. В Испании великих мастеров не было уже семьдесят лет.

— Как насчет регистрации на турнир для студентов?

— После открытия здесь же, — он показал на здание. — Через два часа начнет первое показательное выступление Испанских мастеров, затем закрытый урок для старших преподавателей из других стран.

— Через два часа у нас встреча с королем Испании.

На нас посмотрели удивленно, но больше недоверчиво.

— На завтра, надеюсь, важных мероприятий у Вас нет? — спросил мастер Корицкий.

— Пока нет…

Мы немного потеснились, так как мимо прошла довольно большая группа студентов и преподавателей. У старшего я увидел карточку с флагом Бразилии. Что касается студентов, то почти поголовно это были симпатичные девушки и парни. Все улыбчивые, загорелые и подтянутые. Такое чувство, что они на конкурс красоты приехали и решительно демонстрируют желание победить.

— Тогда задерживать не буду, — сказал Максим Васильевич. — Геннадий Сергеевич говорил, что Вы планируете попасть на закрытый аукцион. Нужных людей вы найдете в аудитории 26А, это налево от главного входа. Я всегда на связи, если заблудитесь или потеряете нить конференции, звоните.

Последнее он сказал с едва заметным упреком, как бы намекая, что я на телефонные звонки не отвечаю. Не прощаясь с группой, мы вошли в здание и, следуя подсказке, выбрали левый коридор.

— Слушай, ты заметила, что один из студентов сверлил тебя взглядом? — спросил я у Таси.

— Саша? — она улыбнулась. — Бедный мальчик безответно влюблен в своего преподавателя. Он мне конфеты дарил, цветы, а недавно набрался смелости признаться в любви.

— Да? — я хотел остановиться, но она подцепила меня под руку.

— Будешь плохо себя вести, начну закатывать скандалы и истерики каждый раз, когда тебе короли и императоры очередную принцессу сватают, — сказала она так, что я сразу понял, на эту тему с ней лучше не шутить. — Я же терплю ту картину, которую ты повесил в своей клубной комнате.

— Тася, я же пошутил. А картина просто забавная, чтобы окружающих дразнить. Хочешь, я ее выкину, стану скучный и занудным. Буду запираться в какой-нибудь тихой аудитории и медитировать в гордом одиночестве.

— Ох, чувствую, когда я в декрет уйду, начнется такое, — она крепче сжала мою руку, — что придется действительно тебе запираться где-то и тихо медитировать.

Перед нужной аудиторией дежурил крепкий мужчина в костюме. Он мне чем-то Кристофера Грэя напомнил, только волосы темные. Ощущался он сильным мастером с очень колючей аурой, если так можно выразиться. Студенты вряд ли что-то почувствуют, а вот иностранные преподаватели пройдут мимо с опаской. Когда мы подошли достаточно близко, гнетущая атмосфера резко исчезла.

— Мистер Матчин, — произнес он на английском, кивнул Таисии. — Доброго дня Вам.

— И Вам того же, — ответно кивнул я. — Я по поводу аукциона.

— Да, это здесь за дверью, — быстро сказал он. — Но, прежде чем Вы войдете, могу я спросить, как успехи у моего младшего брата Кристофера? Как продвигается его учеба? Он не любит писать письма и секретами делится только с матерью. А у нее что-то выведать гораздо трудней, чем у господина Оливера пароль от сейфа.

— Ваш брат не обделен талантом и старанием, — сказал я. — Уверен, что к концу обучения, он построит крепкий фундамент, на который можно поставить и Лу Ханя с его непревзойденной защитой, и что-нибудь гораздо интересней из раздела укрепления тела.

— Рад это слышать. Наш отец говорил, что, если вопрос о дополнительных индивидуальных занятиях выльется в деньги, он готов заплатить. Думаю, и я поддержу младшего брата, — он улыбнулся такой же приветливой улыбкой, как и Кристофер.

— Буду иметь в виду, — ответно и немного заговорщицки улыбнулся я.

Не знал, что клан торговцев из Англии заведует делами международного аукциона по продаже секретных техник и всего прочего, связанного с силой. Читал я, что еще лет пятьдесят назад на этом аукционе можно было купить даже мастера. Любопытно на это посмотреть.

В небольшой аудитории расположилось трое. Мужчина и женщина в возрасте тридцати пяти лет работали за ноутбуками, сдвинув несколько столов. Между ними разместился какой-то громоздкий агрегат, похожий на принтер. Справа, где должна была располагаться кафедра преподавателя, за столом сидел мужчина лет пятидесяти. Волосы черные, не сказал бы что длинные, скорее скучающие по ножницам. Черты лица правильные, аристократические, дорогой костюм, в руках планшет с белым пластиковым карандашом. Со звуком ударов пластика о стекло он постукивал по экрану планшета, перелистывая странички.

— Лавка сувениров и студенческих шарфиков «Мадрид вперед!» — это здесь? — спросил я, привлекая внимание собравшихся.

— Здесь, — ответил мужчина с планшетом. — Проходите, Кузьма Федорович.

Для иностранца и англичанина он неплохо умел выговаривать русские отчества. Тот же Кристофер почти всегда жевал окончания, не в силах выговорить его правильно.

— Мое имя Оливер Хант, я распорядитель торгового дома, носящего наше имя. Мы продаем и покупаем все, что может быть интересно одаренным, даже студенческие шарфики. А еще мы устраиваем аукционы там, где собираются мастера как минимум из пяти разных стран, — он вынул из кармана небольшую карту памяти для компьютера в прочном металлическом корпусе. На обратной стороне имелась площадка для отпечатка пальца или чего-то подобного. — Как особому покупателю, я дарю Вам ключ-карту от нашего интернет-магазина. Смело утоляйте любопытство и, может быть, найдете что-нибудь интересное для Вас. Прошу, берите еще стулья, садитесь.

Оливер сделал приглашающий жест. Я сходил к ближайшему ряду столов и принес два стула. Оливер вставил карту памяти в небольшое устройство, подключенное длинным проводом к его планшету.

— Несколько раз коснитесь пальцем ключа, и он запомнит Вас, — сказал он.

Я пару раз прижал большой палец к ключу, на котором загорелся зеленый огонек.

— Спасибо, — сказал Оливер, отсоединил провода, вручил мне ключ. — Его можно использовать и на планшете, только понадобится переходник. Теперь об аукционе: Вы хотите принять участие как покупатель или планируете что-нибудь продать по случаю?

Хороший вопрос. Я довольно долго думал над ним и к однозначному решению так и не пришел. Генералы во многом правы, чем хуже будет чувствовать себя потенциальный враг, тем нам лучше. С другой стороны, вредные техники не позволят многим одаренным стать мастерами. Неважно, насильно втянут ли их в эту авантюру или они решат заниматься укреплением тела по личной инициативе, но без нужных знаний молодые парни и девушки лишь угробят собственное развитие. Есть у меня мысли о том, как смягчить удар, но сомнения не отпускали. Пакостить или не пакостить, вот в чем вопрос.