— Я планирую раскрыть секрет техники, которую могут использовать эксперты, развивающие укрепление тела, — в итоге сказал я. — Через день после официального старта конференции у меня лекция. Где-то в этом здании зарезервирована аудитория, там продемонстрирую и поделюсь знаниями. А на аукционе я могу продать ту же версию техники, только для мастеров. Не знаю, будет ли это кому-нибудь интересно, так как мало кто занимается укреплением тела. Точнее, даже не так, я продам не саму технику, так как самостоятельно ее сложно выучить. Я продам… скажем… три билета. По каждому обязуюсь обучить любого мастера, этой технике. Только надо бы сделать пометку, что классическому мастеру это вряд ли будет полезно, так как он не сможет использовать технику в полную силу. Чтобы потом не было обид и претензий.

— Мастера, изучившие эту технику, смогут передавать знания другим?

— Пожалуйста, если хотят, пусть хоть в газету заметку напечатают, — я пожал плечами.

— Тогда это немного повысит цену билета, — сказал Оливер. — Я запомнил, что вы сказали о сложности в освоении техники. Что-нибудь еще?

— Да, чуть не забыл. Чтобы меня не беспокоили и не отрывали от тренировок, укажите, что аттракцион неслыханной щедрости будет закрыт после завершения торгов. Именно этой технике, кроме владельцев билетов, посторонних я учить не собираюсь. Это чтобы покупатели не думали, что переплатили.

— Посторонних? — уточнил он.

— Всех, кроме моих личных учеников и членов семьи.

— Хм. Эксклюзив — это хорошо, но не практично, — сказал Оливер и задумался ненадолго. — Могу предложить включить в договор обязательство, что следующий «посторонний» ученик сможет изучить технику только через год, выкупив такое право на нашем аукционе. Не больше трех билетов, если Вам будет интересно их продавать вновь. Техника может сильно подорожать за этот год, если хорошо себя покажет. И Вас никто отвлекать от тренировок не будет лишний раз, — он улыбнулся, демонстрируя ровные белые зубы.

— Пусть будет так. Звучит неплохо, но, возможно, технику еще и не купит никто.

— Я думаю, вы постараетесь во время демонстрации, — он принялся щелкать пластиковым карандашом по планшету. Почти сразу заработал принтер и спустя минуту мне вручили именную пластиковую карточку с нейтральным узором и большим номером двадцать семь. — Это ваш пропуск и аукционный номер. Не смотрите, что цифра небольшая, на текущий день количество участников, решивших что-то продать, приближается к двум сотням. Осталось определиться с минимальной и стартовой ценой за «билет».

— Пусть будет четыреста тысяч рублей.

— Приемлемо. Комиссия аукциона: до ста тысяч — пятнадцать процентов, до миллиона — десять, свыше миллиона — семь процентов. Точную дату, время и место проведения вы можете узнать, воспользовавшись электронным ключом. Или по телефону, — он протянул визитку торгового дома «Хантер». — Если не случится непредвиденных неприятностей, то аукцион состоится двадцать девятого числа в здании торгового дома Мар Гранде, в семь часов вечера.

На этом мы закончили и попрощались. Пока было немного времени, прогулялись по площади перед университетом, купили сувениры в виде смешных брелоков, небольших быков из стекла. Смешные они тем, что каждый бык сделан из разноцветных кусочков мозаики и обут в веселые синие сапожки. К такому брелоку я прицепил ключи и карту аукциона, проделав в ней маленькое отверстие там же в ларьке на специальном устройстве. Журналисты кружили вокруг как коршуны и пришлось затеряться в толпе студентов, чтобы незаметно сбежать через северный выход.

Тасе позвонил кто-то из знакомых и мы помчались на другой конец города, чтобы на полтора часа застрять в салоне красоты. Я от стрижки и укладки отказался, хотя меня звали, говоря, что нехорошо появляться перед королем лохматым. Что касается кутюрье Диего, то он не подвел и к нашему возвращению подготовил для меня темно-синий, почти черный костюм, рубашку с запонками, галстук и туфли. Я так и не понял, как он угадал с размером обуви. Для Таси было готово красивое легкое платье светло-серого цвета, немного темнеющее внизу. И только на темном цвете становился виден узор. Эффект красивый и необычный. Юбка до самого пола, и мне показалось, что на нее можно легко наступить и упасть.

С примеркой наряда для Алены немного затянулось. Почти полчаса мы ждали, пока что-то подгонят, слышались крики Диего на испанском, подгоняющие помощницу. В итоге Алена появилась в платье, пышная юбка которого спускалась на ладонь ниже колен, открывая вид на туфельки с ремешками. Я сначала подумал, что платье белое, но оно имело едва заметный розовый оттенок.

Еще одним сюрпризом стало то, что нас уже ждала машина из дворца. Диего лично провожал нас, критически оценивая, как сидят наряды и судя по широкой улыбке, остался доволен проделанной работой. Денег не взял, сославшись на большое уважение к герцогу Борхе и его друзьям.

Я ожидал приема, похожего на встречу с императором Цао, но все оказалось странно и сумбурно. Сначала нас встретил управляющий, который даже не представился. Он проводил нас в небольшую гостиную на втором этаже дворца, где мы познакомились с Марией, супругой короля. Приятная в общении женщина, свободно разговаривающая на всех европейских языках. Ей было чуть больше сорока лет и родилась она в Швейцарии, в аристократической семье. Это я узнал еще накануне, почитав про королевскую семью Испании. Мы общались на довольно нейтральную тему погоды и живописных мест, которые обязательно нужно посетить даже в Январе. Но Мария советовала приехать летом, чтобы в полной мере оценить, насколько красиво королевство. Поговорили о предстоящей студенческой конференции, о празднике и о нарядах. Она не знала, что нам помогал Диего, но точно угадала откуда платья. Как я понял, она была поклонницей его таланта, и сама носила строгое темное платье, заказанное у него.

Разговор несколько затянулся, так как король Карл IХ Леон Фернандо Мария Паскуаль де Бурбон-и-Аустрия-Лорена появился только спустя пятьдесят минут. Серьезный мужчина пятидесяти лет, спокойный в разговоре и манере общения. Ему бы в кино сниматься, женщины всего мира будут в восторге. Просто, внешность у него была выразительная, как у лучших Голливудских актеров. Одет он был почти в такой же костюм, как и у меня и, по-моему, явись мы в обычной одежде, не заметил бы. Если император Цао внушал уважение и при встрече с ним я ощутил некий трепет, сразу поверив, что это правитель огромной страны, то Карл больше напоминал богатого и успешного бизнесмена.

Ужинали мы в уютной столовой, почти идеально подходящий для таких мероприятий. Богатое убранство, изящная мебель и изысканные блюда. Вроде все хорошо, но мне показалось, что Карл и сам гость на этом ужине. И опять в голову лезут сравнения с Императором Цао.

Король почти сразу сказал, что сожалеет о том приеме, что оказал нам герцог де Кардона. Назвал все нелепым стечением обстоятельств и в дальнейшем этой темы не касался. Его больше интересовали вопросы силы и предстоящая конференция. Он был доволен, что сумел за такой срок договориться со множеством стран и организовать крупное международное мероприятие. А еще его интересовало, сможет ли моя ученица стать мастером так же рано, как и я. Говорил, что это хорошая наследственность, наверняка зная, что Алена внучка великого мастера. Испании в это сложное время очень не хватает Великих мастеров. Что он бы, как король, многое бы отдал за то, чтобы заполучить одного или воспитать, если это не займет двадцать лет. Отсюда выходило, что достаточно сильных мастеров в Испании не было и в ближайшие два десятка лет прорыв не ожидался.

Я не засекал, но ужин длился минут сорок пять, после чего король сослался на важные государственные дела и покинул нас. Мы тоже задерживаться не стали, попрощались с королевой и уехали. Странная это получилась встреча. С одной стороны, все прошло увлекательно, мы посмотрели на королевский дворец изнутри. на несколько его комнат, если быть точным. Познакомились с правителем страны и его супругой, даже поговорили о разном. С другой стороны, чего-то не хватало. Может, искренности и гостеприимства. Такое чувство, что не правитель меня пригласил в гости, а кто-то из его окружения. Сказали королю, у Вас сегодня деловая встреча, выделите из плотного графика час свободного времени. Не было в этом ужине души…