1781
Руссо
Перевод Л. Мея
Монумент, возникший злым укором
Нашим дням и Франции позором,
Гроб Руссо, склоняюсь пред тобой!
Мир тебе, мудрец уже безгласный!
Мира в жизни ты искал напрасно —
Мир нашел ты, но в земле сырой.
Язвы мира ввек не заживали:
Встарь был мрак — и мудрых убивали.
Нынче — свет, а меньше ль палачей?
Пал Сократ от рук невежд суровых.
Пал Руссо — но от рабов Христовых,
За порыв создать из них людей.
1781
Счастье и Мудрость
Перевод Ф. Тютчева
С временщиком Фортуна в споре
К убогой Мудрости летит:
«Сестра, дай руку мне — и горе
Твоя мне мудрость облегчит.
Дарами лучшими моими
Его осыпала, как мать, —
И что ж? Ничем не насытимый,
Меня скупой он смел назвать…
София, верь мне, будем дружны!
Смотри: вот горы серебра —
Кинь заступ твой — теперь ненужный —
С нас будет, милая сестра».
«Лети! — ей Мудрость отвечала. —
Не слышишь? Друг твой жизнь клянет —
Спаси безумца от кинжала,
А мне в Фортуне нужды нет…»
1781
Величие мира
Перевод М. Михайлова
Над бездной возникших из мрака миров
Несется челнок мой на крыльях ветров.
Проплывши пучину,
Свой якорь закину,
Где жизни дыхание спит,
Где грань мирозданья стоит.
Я видел: звезда за звездою встает —
Свершать вековечный, размеренный ход.
Вот к цели, играя,
Несутся… Блуждая,
Окрест обращается взор
И видит — беззвездный простор!
И вихря и света быстрей мой полет.
Отважнее! в область хаоса! вперед!
Но тучей туманной
По тверди пространной
Ладье дерзновенной вослед
Клубятся системы планет.
И вижу — пловец мне навстречу спешит.
«О странник! куда и зачем ты?» — кричит.
«Проплывши пучину,
Свой якорь закину,
Где жизни дыхание спит,
Где грань мирозданья стоит!»
«Вотще! беспредельны пути пред тобой!» —
«Межи не оставил и я за собой!..»
Напрасны усилья!
Орлиные крылья,
Пытливая мысль, опускай
И якорь, смиряясь, бросай!
1781
К цветам
Перевод А. Фета
Дети солнечного всхода,
Пестрых пажитей цветы,
Вас взлелеяла природа
В честь любви и красоты!
Ваши яркие уборы
Под перстом прозрачным Флоры
Так нарядно-хороши!
Но, любимцы неги вешней,
Плачьте! Прелесть жизни внешней
Не вдохнула в вас души.
Вслед за жаворонком нежно
Соловьи о вас грустят;
На листах у вас небрежно,
Колыхаясь, сильфы спят;
Ваши пышные короны
Превратила дочь Дионы [258]
В брачный полог мотыльков.
Плачьте, плачьте, дети света!
В вас тоска понятна эта —
Вам неведома любовь.
Но томление разлуки
Выношу я, не скорбя.
Друг мой Нанни! Эти руки
Вьют подарок для тебя.
Жизнь и душу, страсть и речи,
Сердца нежные предтечи,
Вам теперь передаю,—
И сильнейший меж богами
Здесь, под скромными листами,
Скрыл божественность свою.
1781
Дурные монархи
Перевод Л. Гинсбурга
Да прославит лира, что, бывало,
Лишь красу Венеры восхваляла,
Вас, монархов, вас, земных богов!
Мой напев, смущенный шумом бурным,
В робости пред облачением пурпурным
Задрожать готов.
Говорите! Взять ли мне цевницу
В час, когда, взойдя на колесницу,
На толпу взирает властелин?
Иль иное должен воспевать я,
Как король меняет панцирь на объятья
Обнаженных фрин?
Может, в раззолоченном чертоге
Смелый гимн сложить я должен, боги,
Как во мгле мистических теней
Скука наряжается в беспечность,
Преступленья пожирают человечность
До последних дней?
Или ваши сны я славить стану?
Червь желаний гложет неустанно
Души обладателей корон.
Лишь к рабу, что у дверей палаты
Злато стережет, не алча блеска злата,
Сходит чистый сон.
Муза, покажи, как за стенами
Короли с галерными рабами
На одном и том же ложе спят.
Там, где жадный взор ласкает мавра,
Театральные смолкают минотавры,
Тигры не хрипят.
Встань! Ключом таинственным Гекаты
Отвори подземные палаты!
Крылья бьют над головой моей.
Там, где смерть глухая завывает,
Дикий ветер страха кудри развевает,
Я пою князей!
Здесь ли тихий берег? В эти ль гроты
Пристают желаний ваших флоты?
Ведь поток поистине велик!
Нет! И здесь вам не найти покоя!
В цепи ночь зловещей, черною рукою
Закует владык!
Мрачно блещут на гробах свинцовых
Скипетры в каменьях бирюзовых.
Как роскошно разукрашен тлен!
Только златом не прикроешь смрада:
Лишь одним червям прожорливым награда
Те, кто мир взял в плен!
Гордые цветы в столь жалкой яме!..
Видишь, как с увядшими князьями
Шутит смерть бесстыжая сейчас!
Каково, лишившись всех сокровищ,
Оказаться в лапах мерзостных чудовищ?
Иль ваш гнев угас?!
Что ж вы спите, что ж вы не стряхнете
Тяжкий сон? Когда конец дремоте?
Гром победы загремел вдали!
Славою овеяны знамена,
И толпа вам рукоплещет исступленно.
Встаньте ж, короли!
Или вы не слышите, о сони?!
Лают псы, и в рощу рвутся кони.
На охоту вас зовет труба.
Хорошо, предчувствуя победу,
Через лес скакать за кабаном по следу!
Бросьте же гроба!
Как! И вы молчите? Непонятно!
Передразнит эхо семикратно
Шепот камер-юнкера тотчас:
«Государь! Примите благосклонно
Тайные ключи! Покорнейше мадонна
В спальню просит вас».
Нет ответа! О, спадут ли шоры
С королевских глаз! Прочтут ли взоры
Слугами придуманный обман?
Даже здесь надеетесь вы глухо,
Что весь мир судьба, слепая потаскуха,
Сунет в ваш карман!
Чванитесь, трещите, куклы божьи,
На паяцев оперных похожи,
Дьявольский вам рукоплещет сброд.
Но на небе ангелы в печали
Горе-музыкантов громко освистали
С неземных высот.
Даже в ту священную обитель,
Где живет всевышний повелитель,
Вы готовы бросить змей клубок.
Но, добро и справедливость сея,
Навсегда срывает маску с фарисея
Вездесущий бог!
Так чеканьте ж на металле лживом
Профиль свой в сиянье горделивом,
Медь рядите в золотой наряд!
Алчный ростовщик спешит к вам с данью,
Но бесплоден денег звон за тою гранью,
Где весы гремят.
Вас не скроют замки и серали,
Если небо грянет: «Не пора ли
Оплатить проценты? Суд идет!»
Разве шутовское благородство
От расчета за вчерашнее банкротство
Вас тогда спасет?
Прячьте же свой срам и злые страсти
Под порфирой королевской власти,
Но страшитесь голоса певца!
Сквозь камзолы, сквозь стальные латы —
Все равно! — пробьет, пронзит стрела расплаты
Хладные сердца!
